Голубой шар судьбы - Настя Джордеген
— Даже так? Это меняет всё дело.
Мне даже не надо смотреть в сторону Вадима, по голосу прекрасно слышно, насколько он доволен моим одиночеством. Только какое дело ему до этого?
— А где твоя мама работает?
— В ресторане, она повар.
Кто сможет тебя сдать, если не собственный ребёнок?
— Наверное, дома всегда вкусно?
— Угу, но кашу всё равно приходится есть.
— Не любишь?
— Не люблю. — со вселенской скорбью произнесла дочь.
— А что мама готовит вкуснее всего?
— Курицу! — радостно закричала Уля почти на весь автобус.
— Уля!
Шикнула я на дочь, а Вадим — на меня:
— Не ругайся!
Ещё и смотрит грозно.
— Не вмешивайтесь, когда я воспитываю дочь!
Вадим хотел ещё что-то мне сказать, но вместо этого с улыбкой обратился к дочери:
— Не пугайся, Ульяшка, я тебя в обиду маме не дам. Кстати, как маму звать?
Уля прищурила глазки и с подозрением спросила:
— А вам зачем?
— Как зачем? Вы знаете моё имя, я знаю твоё, а вот как твою маму звать не знаю. Упущение. — развёл руками мужчина.
— Так, стоп. Вы уже переходите все границы!
Вадим грозно посмотрел на меня и снова обратился к моей дочери.
— Ульяшка, так как твою маму звать? — и улыбка змея-искусителя расползлась на лице мужчины.
— Маргарита Викторовна. — старательно выговорила Уля.
— Маргаритка значит. Цветочек. — задумчиво произносит Вадим, а я почему-то смущённо отвожу взгляд.
— А ещё мама вязать умеет. Это она мне шапку связала.
— Какая у тебя красивая шапка, Ульяшка.
— Спасибо. — личико дочери засияло от радости. — у меня ещё одна такая есть, только жёлтая.
— Обязательно покажешь.
— Что вы такое говорите?
И надо было именно в этот момент автобусу резко затормозить — я прямиком упала в руки Вадима.
— Поймал, Цветочек. — мягко прошептал он.
— Вы можете отпустить меня. — попыталась оттолкнуть мужчину, но тот не спешил меня отпускать, удерживал в своих руках.
А я подняла голову и смотрела в голубые глаза, как чистое небо в солнечный день. Красивые. С лучиками морщин вокруг и таким добрым огоньком внутри.
— Мама, а мы пригласим дядю Вадима на ужин?
Встряхнув головой, я всё-таки выбираюсь из рук мужчины.
— Не сегодня, Ульяшка. — отвечает за меня Вадим. — Сейчас я вас только провожу, а вот завтра поедем за новым ёлочным шаром, а потом можно и на ужин меня пригласить.
— Что?!
— Не переживай ты так, Цветочек, для сердца вредно. — перебил этот не пробиваемый мужчина.
Остаток пути он болтал с Улей. Дочка, как самая настоящая находка для шпиона выбалтывала всё, но к счастью, ничего значащего на этот раз.
Рассказала, что в садик последний год ходит, какую книгу сейчас читает, и вспомнила практически все фильмы про полицейских, что смотрела. Стоит отдать должное Вадиму, он терпеливо слушал и даже в ответ вопросы задавал.
— Уль, пойдём.
Помогла дочери слезть с кресла и повела к выходу, когда автобус поворачивал, я немного покачнулась, но крепкие руки придержали меня за плечи.
Ничего говорить не стала, но себе-то признаться могу: было приятно почувствовать чью-то поддержку, хотя бы на такое короткое мгновение.
На улице Ульяна взяла меня за руку, а второй рукой вцепилась в руку Вадима. И шла такая довольная, забыв уже о раздавленном шаре.
Кстати, о шаре.
— Вадим, — впервые обратилась к мужчине по имени, — вы, может, выкинете уже осколки?
Тот посмотрел на пакетик в своей руки и заулыбавшись покачал головой.
— Не-а, сохраню на долгую память этот судьбоносный шар.
— А это наш дом. — Уля вырвала свою ладошку из моей руки и ткнула пальчиком в виднеющиеся здание впереди.
— Вы можете нас дальше не провожать, — добавила уже я, — мы спокойно доберёмся сами, а вам ещё свою машину забирать.
— Не переживай, Маргаритка, заберу, но после того как вас провожу.
Я снова закатила глаза. Это же надо быть таким непрошибаемым.
— Дядя Вадим, а вы завтра нас прям с садика встретите?
— Уля!
— Т-с-с-с, Маргарит. — строго зыркнул на меня и обратился к дочери. — Встречу, Ульяш.
— А вы на служебной машине приедете?
— Нет, — удивился Вадим и как-то неуверенно спросил, — надо на служебной?
Уля задумалась, а потом по-королевски кивнула:
— Ладно, на этот раз можно и на обычной.
— Ну, спасибо. — расхохотался мужчина.
Всё, конечно, здорово, но их не смущает, что я против? Ладно, Уля она ещё ребёнок хотя тоже уже большая и всё прекрасно понимает, но Вадим? Он же взрослый мужчина! О чём только думает?
Как я и думала, мужчина хотел зайти внутрь подъезда, но тут я категорично была против. Хватит и того, что проводил до дома.
— Маргарит, не упрямься. — а вот сейчас мужчина был хмурым, — я в гости не напрашиваюсь, просто хочу убедится, что вы добрались нормально.
— Вадим, что с нами может случиться в подъезде?
Он уже хотел мне ответить, но я перебила его:
— По-моему, вы должны понимать, насколько это не безопасно сообщать постороннему человеку свой адрес.
По глазам видела, недоволен моим ответом, но спорить не стал.
— Хорошо, твоя взяла. До завтра, Маргаритка.
— Нет. Никакого завтра. Вадим, спасибо, что проводили. Спасибо, что хотели загладить свою вину и купить Ульяне новый шарик, но не стоит. Давайте на этой прекрасной ноте распрощаемся и оставим всё как есть.
— Нет. Я обещал твоей дочери приехать, а Ульяшка меня завтра будет ждать, да?
— Да! — весело подпрыгнула дочь.
— Вадим, да как же вы не поймёте, лишнее всё это!
— И ничего не лишнего, Маргарит. Всё не упрямься, завтра жди.
Глава 3
Вадим развернулся и ушёл обратно в сторону остановки, а мы с дочкой пошли к подъезду. Пока я гадала, как поговорить с дочерью и объяснить, что не стоит вот так откровенничать с посторонними людьми, не надо соглашаться на поездки и тем более приглашать в гости. Ульяна радостно припрыгивала:
— Мам, а правда, дядя Вадим классный? — но тут же восторг сменился на испуг, — мама! А как он завтра приедет, если даже не знает, в какой садик хожу и номера твоего не взял! Мама, нам надо его срочно догнать и всё рассказать!
Хоть что-то хорошее во всей этой ситуации! И правда, как он нас завтра встретит, если ничего не знает. А настроение-то улучшается!
— Ульчик, никого мы догонять не будем. Солнышко, дядя Вадим — посторонний человек, не надо ждать, что он придёт. И тем более не надо было его приглашать в гости.
— Но почему мам? Мне он понравился. — железобетонный аргумент, ничего не скажешь. — и он полицейский, а полицейских
