Шэрон Кендрик - С тобой и без тебя

— И ты был уверен? — спросила Алессандра медленно. — Настолько уверен во мне? Даже не сомневался, что я скажу «да»?

— Любимая, ты хочешь, чтобы я лгал тебе?

Она покачала головой, пушистые каштановые волосы рассыпались по плечам.

— Нет, Камерон, — сказала она спокойно. — Я не хочу, чтобы ты лгал мне.

— Тогда да, — прошептал он. — Я был совершенно уверен в тебе.

— Алессандра! — Голос Эндрю вывел ее из задумчивости. — Ты все еще там?

— Да, Эндрю, — произнесла она, пристально разглядывая изумруд на своем пальце. — Я все еще здесь.

— Так ты будешь сегодня вечером или нет?

Некоторое время Алессандра колебалась, но потом вдруг решилась. Она посмотрела на золотые часики на своем запястье. Сейчас только шесть. В данный момент Камерон летит где-то над Атлантикой, он был в Нью-Йорке в течение недели по делам. Его самолет должен приземлиться в девять, затем он возьмет такси, так что дома будет не раньше десяти. Алессандра предложила встретить его, но Камерон был непреклонен: она не должна становиться его шофером. И обсуждать это бесполезно, так как он признавал только собственное мнение.

— Ладно, Эндрю, я приеду сегодня вечером, — сказала она решительно. А что такого? Камерон тоже всю неделю не сидит в номере гостиницы, мечтая о ней! Как бы не так! У него полно деловых знакомств и друзей, с которыми он, несомненно, ужинает по вечерам, так почему она не может?

— А как твой супермен? — подколол Эндрю ребячливо, высказав вслух ее собственные мысли. Они с Камероном были слишком не похожи друг на друга, и оба подчеркивали это. Алессандра, наблюдая за ними, имела свое собственное мнение на этот счет. — Не будет он против общения его любимой жены с мужчинами в нерабочее время? — добавил Эндрю насмешливо. — Ты обычно побиваешь мировой рекорд скорости по возвращению домой, к нему.

Алессандра улыбнулась про себя. Камерон — супермен? Ей это понравилось.

— Что ж, не собираюсь тебе выговаривать за прозвище, которое ты дал моему мужу, Эндрю, потому что я решила, что это совершенно точное определение. Ты абсолютно прав, в нем есть что-то от супермена. — Она вздохнула.

Эндрю тут же вознегодовал:

— Так, а во мне нет, ты полагаешь?

— Другая весовая категория, боюсь, — самодовольно поддразнила Алессандра, сознавая, что сегодня поздно вечером она будет там, где ей больше всего хотелось быть, — в объятиях Камерона. С трудом она вернулась к разговору: — Где и когда мы встретимся?

— В баре у Генри, в семь.

— О, Эндрю, обязательно там? — Алессандра растерянно посмотрела на свой льняной костюм с узором под мраморные разводы, который она носила с шелковой блузой цвета спелого абрикоса. Костюм был изящен, но от него за километр веяло офисом. — Боже, у Генри так шикарно...

— Выбор за ними, детка. Ты же знаешь, что это за место.

— Претенциозное, ты имеешь в виду. — Алессандра вздохнула. — Я думаю, мне нужно забежать домой и переодеться во что-нибудь более подходящее. — Конечно, для экстренных случаев у нее в офисе имелась кое-какая одежда: хлопчатобумажные брюки, пара свитеров, но это слишком скромно для бара Генри.

— Зачем же бежать домой? — спросил Эндрю. — Ты в двух минутах ходьбы от одного из самых прекрасных магазинов готового платья в городе. Почему бы не привести себя в порядок там? — Он имел в виду знаменитого итальянского модельера, который одевал весь Голливуд.

— Потому что я... — Алессандра запнулась, понимая, что собирается сказать глупость. Ей не по карману? Она получала если не баснословный, то вполне приличный оклад. И, даже несмотря на твердый отказ от предложения Камерона оплачивать ее одежду, она могла позволить себе покупать ее в дорогих магазинах, которыми изобиловал район ее офиса.

Проблема в том, что Алессандра никогда раньше не тратила жалованье на покупку одного-единственного шикарного платья! Она любила одеваться, да, и это было необходимо ей для работы, диктовалось определенным стилем жизни, но с годами у нее выработалась привычка ограничивать свои желания. Не так-то легко научиться тратить деньги. Научиться преодолевать бережливость, которую внушали ей с детства, к которой она привыкла, наблюдая за своими бедствующими и безответственными родителями, по мелочам тратившими любые деньги, попадавшие в дом. У Алессандры еще были свежи яркие воспоминания об одежде и обуви, приобретенных на благотворительных ярмарках.

— Алессандра! — Эндрю опять ворвался в ее мысли. — Ради Бога, иди и купи платье за счет компании.

— Нет!

— Да. — Он засмеялся. — Все в порядке, к тому же я, как твой босс, приказываю тебе! Рассматривай это как часть премии за появление у нас нового клиента.

— А если мы проиграем? — спросила практичная Алессандра.

— Мы выиграем, выиграем, — уверенно сказал Эндрю. — Мы с тобой просто обязаны выиграть!

Алессандра едва не падала от усталости. Ее челюсти болели от улыбок, а ноги окончательно отказывались служить. Она стояла у стойки бара Генри, на самом видном месте, и покорно пила шампанское с будущими американскими клиентами, которые с энтузиазмом выслушивали ее идеи.

— Мы ценим ваш причудливый британский стиль, — искренне сообщил ей более старший, которого звали Билл.

— Несомненно, — поддакнул его коллега, чьи глаза весь вечер были прикованы к вырезу ее платья.

Алессандра решила, что, если они выиграют, она никогда не наденет наряд с глубоким декольте, иначе все мужчины будут смотреть на нее так же плотоядно. Ирония заключалась в том, что она купила платье в надежде, что Камерону оно понравится: он обожал, когда она носила черное.

Но в примерочной Алессандра так спешила, так старалась скорее вернуться, не ошибиться в выборе фасона и длины платья, что позволила мнению молоденькой продавщицы перевесить ее собственное. И, выйдя из магазина в эффектном наряде, она поняла, что обновка выставила напоказ гораздо больше, чем обычно, привлекая внимание к ее пышной груди. Черный цвет делал ее кожу матовой, почти как сливки. Факт, который, очевидно, не был пропущен более молодым из двух американцев.

Алессандра неохотно приняла приглашение Эндрю присоединиться сразу после выпивки к их раннему ужину. Потом все вчетвером переместились в «Савой», где отведали икры и омаров, сопровождая все это большим количеством шампанского. Алессандра чувствовала себя отяжелевшей, уставшей и изнуренной и в девять тридцать попросила извинить ее, объяснив, что муж прилетает из Штатов и ей хотелось бы быть дома, чтобы встретить его. При мысли, что скоро она увидит Камерона, пульс ее участился.

— Конечно, конечно, — сказал американец, с восхищением глядя на нее. — Встреча с вами доставила огромное удовольствие, миссис...