Бетти Монт - Бегство от свадьбы
Она уже складывала листок, когда еще одна мысль подсказала дополнительные слова: «Пожалуйста, извинись перед гостями. И постарайся понять меня, Бен, мне очень жаль, но после всего, что произошло, я не могу выйти за тебя. Я надеялась, что сумею себя перебороть, но не смогла. Прости, но не могу толком все объяснить».
Нацарапала какую-то закорючку вместо подписи и тяжело вздохнула. Все написанное выглядело несвязным лепетом. Чего доброго, он решит, что писала пьяной. Но других слов на ум не пришло, на большее Анабель была не способна.
Письмо следует бросить в почтовый ящик жениха в самый последний момент, перед отъездом из города. Швейцар забирает почту около восьми утра.
Венчание должно состояться в одиннадцать тридцать — у Бена будет достаточно времени, чтобы отменить службу и прием, прежде чем начнут собираться гости. В конце концов, помощников у него хватает — несколько секретарш из офиса смогут созвониться со всеми приглашенными. Она вздрагивала при мысли о том, какая неразбериха поднимется: подарки, которые надо будет отсылать назад, огромный трехъярусный свадебный торт, который никому не понадобится, тонны еды, заказанной для торжества. Как тяжело будет Бену пережить эту унизительную неловкость. Глядя на конверт, девушка сжалась от стыда при мысли о последствиях своего поступка.
Несколько секунд она колебалась, Но паника вновь охватила ее, гулкие удары сердца отдавались в голове. Анабель резко отвернулась от стола. Ну что с тобой поделать! Возможная расплата пугала меньше, чем замужество.
Желая унять нервную дрожь, готовая к побегу невеста попыталась сконцентрироваться на отвлекающих мелочах — проверила, все ли документы лежат в сумочке, накинула легкий льняной пиджак в бело-голубую полоску. Взяв со стола ключи от автомобиля, собралась было уже выходить из квартиры, как вдруг заметила письма, лежавшие на столе. Она написала их вчера утром, но забыла отправить. Автоматически подхватила конверты и, уже укладывая их в сумочку, скользнула глазами по адресу, написанному на верхнем письме.
И тут ее озарило: Петер! В своем письме он упомянул, что остановится на юге Италии, рядом с прекрасным озером, и проведет там все лето. Ему предстоит написать серию фресок в маленьком театре на вилле, принадлежащей всемирно известному постановщику опер. Маэстро любил опробовать новые постановки в своем частном театре.
Что-то проясняется. Она отправится на юг Апеннин. Бену и в голову не придет искать ее там.
Слава Богу, что я никогда не рассказывала ему, как много для меня значит Петер, рассуждала девушка.
Ан сунула конверты в сумочку, вышла из квартиры и спустилась вниз. Машина была припаркована прямо перед домом. Когда-то на этом месте разбили маленький садик, но потом площадку заасфальтировали под автостоянку для жильцов многоквартирного дома.
На часах половина шестого. Лондон неясно вырисовывался в предрассветной дымке. Одинокие машины и редкие пешеходы спешили куда-то по своим делам. Уличные фонари светились тусклым желтым светом, когда Анабель вывела машину на дорогу, ведущую к реке. Она притормозила у красного почтового ящика на углу и бросила в него все письма, кроме одного, адресованного Бену. Улицы были настолько пустынными, что ей потребовалось всего десять минут, чтобы доехать до дома жениха. Здание, построенное по одному из наиболее удачных проектов, выросло в самом центре Лондона пять лет назад. Жильцы платили не только за местоположение — район из самых дорогих и фешенебельных, — но и за прекрасный вид, открывающийся из окон. Даже маленькая квартирка в этом доме стоила целое состояние.
Бен переехал в пентхаус, как только отделочные работы были завершены. По его словам, он с самого начала строительства собирался жить здесь и потому вместе с архитектором до мелочей проработал план будущего жилья в соответствии с собственным вкусом. Интерьер спроектировали так, чтобы полностью удовлетворить повышенные претензии хозяина. Позади превосходно обставленной гостиной — широкий балкон-терраса с чудесным садом. Здесь в кадках росли деревья. Цветы и кустарники, высаженные в горшки, по вечерам благоухали. Ан любила прогуливаться по этому садику — огни Лондона расстилались внизу, высота приглушала звуки большого города, и они, доносясь издалека, казались почти нереальными.
Парк у самого дома создавал иллюзию загородной жизни. В жаркие дни там можно было найти прохладу в тени деревьев, устроить пикник или покататься на взятой напрокат лодке. По выходным Бен ездил здесь верхом на черном арабском жеребце, которого держал в конюшнях неподалеку. Он вообще заботился о своем спортивном виде и здоровье — кроме занятий верховой ездой, каждое утро в течение получаса бегал по извилистым дорожкам парка.
Стало светлее, когда Анабель остановила машину прямо перед входом в дом, зная, что полицейский вряд ли появится в такой час, так что штраф за стоянку в неположенном месте не грозил. Взлететь по ступенькам и бросить письмо в хромированный почтовый ящик, висевший рядом с закрытой входной дверью из пуленепробиваемого стекла, — дело одной минуты.
Привратник с сонным лицом удивился, узнав гостью, но тут же изобразил дежурную вежливую улыбку. Он протянул руку, собираясь нажать на кнопку автоматического замка и впустить девушку внутрь, но она покачала головой и поспешила к машине. Ан слышала, как привратник открыл дверь, чтобы забрать из ящика письмо.
Господи, только бы он не занес его Бену прямо сейчас, взмолилась она. Сердце ее билось как пойманный кролик. Нет, швейцар не может сделать это в такую рань, он просто возьмет письмо и передаст позже вместе с остальной почтой.
Хотя на улице было прохладно, Анабель почувствовала, что вспотела. Села в машину, пристегнулась и только после этого рискнула взглянуть на верхушку сорокаэтажного здания, крыша которого, казалось, парила в светлом утреннем небе. Ан ожидала, что большие окна апартаментов Бена будут такими же темными, как во всем доме, но свет в них ярко горел. Девушка вздрогнула. Бен, должно быть, уже проснулся. А может быть, тоже не мог уснуть? Ей даже в голову не приходило, что этот человек способен нервничать, испытывая сомнения, неуверенность. Какая-то тень скользнула в одном из окон, и беглянка замерла. Квартира так высоко, что нельзя с полной уверенностью сказать, был ли это Бен или все только показалось. Может быть, человек, измученный бессонницей, как раз в этот момент решил взглянуть вниз. А что, если он увидел ее или заметил машину? Может быть, сам сейчас наблюдает за ней, удивляясь, что могло привести сюда невесту в столь ранний час, и ожидая, что она поднимется к нему. А вдруг Бен решит спуститься и проверить, не оставила ли она записку?
