Морин Чайлд - Всё получится!
Нора вздрогнула и свободной рукой попыталась придать сколь-нибудь пристойный вид своей так называемой прическе.
– Мне не нравится слово «кромсать».
– Я, между прочим, визажист, и мне не нравится, что ты вытворяешь со своими волосами.
Сестры... Нора со вздохом перевела взгляд с одной на другую. И двадцатичетырехлетняя Дженни, и двадцатитрехлетняя Фрэнни вышли замуж за мальчиков, с которыми гуляли в школе, и были безоблачно счастливы. Нора не испытывала к ним зависти, но она – старшая сестра и была бы не прочь отведать и собственного счастья. Ее сестры всегда были заодно, как близнецы. Хорошенькие, уверенные в себе, они едва ли не с детского сада пользовались всеобщей любовью, и мужчины соревновались за честь поцеловать им руку.
В сущности, в том, что касается уверенности в себе, Нора проблем не испытывала, но ей всегда было больше свойственно действовать самой, а не наблюдать за матчем с трибуны. Если сестры склоняли окружающих на свою сторону, делая ставку на обаяние, то она в любом споре шла до конца, доводя оппонента до изнеможения.
Так почему же теперь она сидит в скромном салоне рядом с домом Фрэнни и позволяет им вытворять с собой неизвестно что?
Кажется, в этот раз она несколько промахнулась, почему-то решив, что самый быстрый и безболезненный способ обрести нужный имидж – это обратиться за помощью к сестрам. Не уверена, что конечный результат стоит того, чтобы проходить через эту пытку.
– Поверить не могу, что ты наконец доверила мне свою прическу.
– Не увлекайся, – предостерегла сестру Нора.
Фрэнни ответила смешком:
– Не беспокойся, я не собираюсь вводить тебя в мир настоящего стиля.
– Очень смешно.
– Благодарю.
– Боюсь, придется наложить акриловые ногти, – с заметным отвращением произнесла Дженни, – твои собственные безнадежны. Ты их так запустила, что им ничто не поможет.
Нора бросила на нее быстрый взгляд:
– Может, мне лучше сразу отрубить руки?
– Да стоило бы, они у тебя так растрескались, что просто ужас.
Ну, хватит. Одно дело – помощь, и совсем другое – унижение. Нора рывком поднялась.
– Все, я пошла.
Фрэнни удержала ее и перехватила в зеркале ее взгляд.
– Хорошо, мы молчим, но с такими волосами ты отсюда не выйдешь – я должна заботиться о собственной репутации.
– Опять издеваешься?
– Последний раз, честное слово.
– Я тоже обещаю. – Дженни умоляюще взглянула на сестру в зеркало: – Ну, пожалуйста, останься, нашими стараниями ты еще затмишь невесту.
Нора опустилась в кресло, напряжение исчезло.
– Это совсем нетрудно, – снова хохотнула Фрэнни, – Бекки будет спотыкаться по пути к алтарю. Естественное утреннее недомогание.
– Ее мать утверждает, что у нее грипп, – заметила Дженни.
– Ну да. Девятимесячный вирус.
Дженни перешла к другим местным сплетням, но Нора больше не прислушивалась к голосам, она прикрыла глаза и вознесла к небесам беззвучную молитву о том, чтобы «колдовство» ее сестер оказалось действенным.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Майк Феллон ослабил душивший его темно-синий галстук и напомнил себе, что его присутствие на свадьбе должно положительно сказаться на его бизнесе. В таком крохотном городке, как Тесоро, нельзя пренебрегать потенциальными клиентами, да и отсиживаться на ранчо не приходится, надо думать об Эмили. Хочет он или нет, она когда-нибудь станет взрослой, и совсем ни к чему, если ее будут воспринимать как «дочь отшельника».
Но, Бог свидетель, будь его воля, он остался бы на ранчо, все эти светские беседы – не для него. Собственно, из-за этого в свое время ушла Викки...
Не возвращайся туда, сказал он себе, не думай о Викки и о том, что их брак оказался ошибкой. Разве ты и без того недостаточно несчастен?
Майк сделал глоток пива, прислонился к украшенной цветами стене и стал оглядывать гостей местного клуба в поисках чего-нибудь отвлекающего.
И почти сразу остановился на Норе Бейли. Вот оно, отвлекающее.
Его взгляд скользнул по ней: идеальная прическа, манящие изгибы тела под коротким и сексуальным черным платьем, каблуки в три дюйма. Когда Майк впервые заметил ее в церкви, то не поверил своим глазам: это была не та Нора, которую он знал до сих пор.
Он привык видеть ее в кондитерской за прилавком, она раздавала детям бесплатное печенье и приглаживала руками волосы, обыкновенно торчавшие так, словно она взбивала их электрическим миксером.
Сегодня все было иначе. Майк крепче сжал горлышко бутылки, сделал очередной глоток и с трудом заставил себя проглотить ледяную жидкость, чтобы избавиться от комка в горле. Она хороша, черт возьми. Медового оттенка волосы подстрижены, и густые кудри обрамляют лицо. Темно-синие глаза как будто слегка затуманены, а от стройных линий ее открытых ног захватывает дух. Ну кто бы мог подумать, что под джинсами, футболкой и фартуком скрывается такая потрясающая фигура?
Майк не отрываясь следил за тем, как она движется по залу, смеется, болтает... пьет. Походка слегка неуверенная, Нора то покачивается, то вновь обретает равновесие. Вот она приближается к Майку чересчур осторожным шагом хватившего лишнего человека, который, однако, старается скрыть свое состояние. Майк мрачно напомнил себе, что, если Нора захотела пропустить несколько стаканчиков, это не его дело.
– Комната качается? – спросил он, едва Нора оказалась рядом.
Она замерла, вскинула голову и искоса взглянула на него. Поморгала, чтобы видеть более четко. Бесполезно, у Майка Феллона, безусловно, не одно красивое лицо, а два. И чем сильнее фокусировать взгляд, тем больше Майк расплывается. Нора оставила попытки.
Наверное, последний коктейль был лишним, подумала она, чувствуя, как внутри растекается жаркая волна.
– Привет, Майк. – Она сделала выдох. – Нет, комната не качается. Ну, может, слегка покачивается. – Она прищурилась и оглядела Майка с головы до ног. – Не ожидала тебя здесь увидеть.
– Съехался весь город.
– Да уж.
Нора повернула голову и посмотрела на толпу гостей. Как и говорили сестры, невеста выглядела нездоровой. Ее новый жених заботливо скакал вокруг нее, а мать рассказывала всем, кто еще был в состоянии слушать, об опасном гриппе, поразившем бедняжку Бекки.
Насколько Нора могла судить, этот вечер не принес ей ничего, если не считать вкусных коктейлей, – никто не выразил желания лишить ее девственности, так сказать, в мгновение ока. С другой стороны, вечер еще не кончился.
