Улыбашка - Ишида Рё
– Так вот ты где, Такахаши-кун! Попался! – и точно это Кунишиге. Вижу, голова её в окно второго этажа высовывается.
– Никуда не уходи! Я сейчас приду! – и убежала.
Да я и не собирался никуда уходить. Куда мне идти? Что-то с ней не так. Может, у неё друзей совсем нет?
Прибежала Кунишиге и уселась прямо на траву рядом со мной.
– Юбку испачкаешь, – говорю.
– Плевать!
Ну да, она же богачка.
– Что ты ешь? – спрашивает.
– Онигири.
– Вкусные? Можно попробовать?
– Можно, – говорю, – выбирай! Но это просто онигири с начинками из водорослей в основном.
– О, так много! Ты их все один съешь?
«Да нет, с тобой!» – думаю. Она выбрала один и с аппетитом так схавала. Облизала пальцы и говорит:
– Очень вкусно! Это твоя девушка тебе приготовила?
– Мама, – говорю, – нет у меня девушки.
Она мою рожу внимательно разглядела?! Или у неё близорукость? Кунишиге улыбнулась и говорит:
– Можно ещё один? А взамен, я поделюсь с тобой своим бенто!
– Давай.
Глупо это, но очень уж мне было любопытно, что там у неё в коробке. Ну как я и ожидал, креветки, кусочки кальмара, чёрная икра, прямо как в шикарном ресторане! И палочки чёрного дерева! Блиин! Хорошо быть богатым!
– Ты ешь, не стесняйся! – и опять за мой онигири принялась.
Я съел где-то половину примерно и говорю ей:
– Кунишиге-сан, тебе не стоит со мной сильно сближаться!
– Это ещё почему?
Она так искренне удивилась, что я почти пожалел о своих словах.
– Все здесь знают, что я тут человек случайный, не вашего круга, короче говоря! Зачем тебе общаться с таким как я?
Она помолчала, глядя в землю, и говорит:
– Я создаю тебе проблемы Такахаши-кун? Если это так, то я больше не буду!
И голос у неё такой, словно она сейчас заплачет. Знаете, когда такая красивая девушка произносит твоё имя, это до жути приятно! Ну и купила она меня своим сладким голоском и слезами, которые, казалось, вот-вот польются из её глаз! Я то тогда ещё не знал, что она за человек, эта Кунишиге Харука!
– Нет! – говорю, – я ничего такого в виду не имел! Мне ты нравишься! Просто я …
И тут я понял, что сболтнул лишнего и прикусил язык. Кунишиге посмотрела на меня своими большими глазами, и я заметил, что один глаз у неё чёрный, а другой коричневый. И в этих её разных глазах стояли слёзы.
– Просто я подумал, что у такой красивой девушки, как ты наверняка полно друзей и …
– Друзей?! – она фыркнула, как рассерженная кошка.
– Эти тупорылые дети? Они просто молокососы! Мне с ними скучно! – заявила она.
«А со мной тебе значит весело?» – подумал я. Но кажется, я начал немного понимать Кунишиге. Она из таких зажравшихся вусмерть мажоров, которым жить невыразимо скучно и они всё время ищут, чем бы себя развлечь.
– Кунишиге-сан, мне не разрешают об этом рассказывать, но я отсидел три года в колонии для несовершеннолетних за убийство сожителя своей матери! – сказал я.
Глаза у неё округлились, но не от страха, а от пытливого жадного любопытства. Ну да, чего я ожидал?
– Убил! – повторила она, облизнув свои пухлые губки розовым кончиком языка, – какого это убить человека?
Я пожал плечами.
– Ничего хорошего.
– И всё же? – она так крепко вцепилась пальчиками мне в предплечье, что, казалось, сейчас рукав мне порвёт.
– Чем ты это сделал?
– Кухонным ножом. Самой банальной вещью в мире.
– Ты вонзил его ему в живот?
– Нет. Вот сюда, – я показал на место между рёбер.
Кунишиге уставилась на мою грудь, она несколько раз облизнула свои губы, щёки её порозовели.
– Он быстро умер? – продолжала допытываться она, глядя мне в глаза.
– Кунишиге-сан, мне не очень хочется, говорить об этом, – я мягко отстранил её от себя. Помнится, психолог в тюряге советовала не будить воспоминания лишний раз.
– Да прости! Прости! – она была в каком-то радостном возбуждении.
– Это будет нашей тайной, Такахаши-кун! – сказала она.
Кунишиге вскочила на ноги, отряхивая юбку.
– Я достану тебе ключи от крыши! Скажи спасибо своей маме от моего имени! – она забрала свою коробку и унеслась прочь.
Последним уроком у нас была физ-ра. Пока подпирал стенку, ожидая своей очереди метнуть мяч, и думал о том, что совместные уроки мальчиков и девочек в этой школе – это несомненный прогресс в развитии человечества и, что я могу тихо и спокойно провести три года в этой элитной школе, ко мне подвалили две девчонки вроде из моего класса. Форма в обтяжечку, это нечто! И сиськи у них для их лет уже ничего такие!
– Такахаши-кун, можешь уделить нам немного времени? – робко спросила одна из них.
– Могу, – говорю.
Обе они огляделись воровато и одна говорит:
– Ты постоянно с Кунишиге общаешься?
– Ну, да, – отвечаю, – просто так получается. Сидим рядом.
– Она страшный человек! – затараторила вторая, – эта девочка, которая погибла, из класса 1-2, говорят, её Кунишиге столкнула!
– Да он не знает об этом случае! – влезла первая.
– Всё он знает! – перебила вторая, раздражённо.
– Ну и? – спрашиваю я.
– Как?! Тебя это совсем не волнует? – возмутилась первая.
– У нас ей объявили бойкот! Никто в нашем классе с ней не общается! И ты не должен!
Чего-то меня зацепило это «должен»! Ну, Вы поставьте себя на моё место! Я целых три года каждый день был кому-нибудь что-нибудь должен!
– Слушайте, – говорю, – меня слухи не волнуют. Если бы она была виновата, её бы арестовали, верно? Но она всё также ходит в школу. Следовательно, все, что вы говорите не более чем слухи! Я прав?
– Арестовали?! Кунишиге?! – фыркнула первая, – знаешь, кто её
