Кэтрин Джордж - Не упусти любовь
– Во-первых, мы опоздали. И потом, я заметил не рост, а вашу прическу, которую вы поправляли, стоя ко мне спиной. И в зеркале я увидел ваше лицо и выражение ваших глаз, которые не могли заставить улыбнуться ваши губы. Это заинтриговало меня.
– Я рада, что не знала, – сказала Джосс с чувством. – Лучше быть схваченной скрытой камерой. Надеюсь, я вела себя прилично?
– Конечно. Вы идеальный гость. – Адам взял еще хлеба. – Но могу сказать, вы не были в праздничном настроении. Удивительно, что вы выдержали столь долго.
– Так вы видели, как я исчезла, – задумчиво произнесла Джосс.
Он кивнул:
– И тогда меня кольнуло вдохновение. В худшем случае, размышлял я, вы меня прогоните.
– А в лучшем?
– Поговорите со мной. Мое воображение не заходило слишком далеко.
– До куриного салата и сомнительного качества бордо, – шутливо уточнила она.
– Именно. Итак, скажите, почему вы позвали меня сюда сегодня вечером?
Джосс бросила на него тревожный взгляд:
– Конечно, не для того, чтобы разделить со мной постель.
– Я думал, этот вопрос мы уже забыли, – раздраженно сказал он. – Послушайте, Ева, клянусь, что ни сейчас, ни позднее я не собираюсь набрасываться на вас.
– Простите. Я никогда не приглашала сюда мужчин на ужин.
– Никогда?
– Никогда.
– Почему же пригласили меня?
– Потому что вы оказались в том самом месте в то самое время, – откровенно сказала она. – В тот вечер мне необходима была компания, и вы предложили себя.
Адам подался вперед, вопросительно выгнув бровь:
– Значит, мне просто посчастливилось, а в общем, это мог быть любой другой?
– Нет, конечно. – Она даже подскочила от негодования. – Вы были добры. Мне это понравилось. К тому же вы очень высокий.
Его это развеселило.
– Рост – это жизненно необходимое условие?
– Для меня – да. Мой рост пять футов десять дюймов, и я обожаю высокие каблуки.
Адам рассмеялся, наполнил бокалы и взял оставшиеся кусочки хлеба и сыра. Она стала угощать его фруктами. Губы его дрогнули, когда он выбрал блестящее красное яблоко:
– Это подойдет, Ева. И после одного укуса моя жизнь изменится навсегда?
– Попробуйте – и увидите. – Джосс улыбнулась, опускаясь на подушку и глядя, как он крепкими белыми зубами кусал яблоко. – Извините, кроме фруктов, нечего предложить.
– Все хорошо. – Адам поставил тарелку на поднос. – Унести это в кухню?
– Оставьте. Я сделаю это позже.
– Намного позже. – Он, не отрываясь, смотрел на нее. – Уходить я пока не намерен.
Джосс обрадовалась его заявлению. Оставаться в одиночестве ей сейчас не хотелось.
– Не нарушая запрета на имена, – продолжал он, – позволительно мне поинтересоваться, чем вы занимаетесь?
Джосс решила не говорить, что она журналистка. Это могло дать ключ к разгадке. Нет, сегодня она останется романтической, таинственной Евой.
– Я работаю в издательстве.
– Выдумка?
– Нет, факт. – Джосс устроилась поудобнее. – А где вы?
– Строительство.
– Очевидно, хорошо платят, – прокомментировала она, разглядывая его одежду.
– Если вы имеете в виду костюм, – проговорил он с непроницаемым видом, – так он единственный выходной, я берегу его для званых вечеров и похорон.
– Неужели?
– Именно так, – подтвердили его губы, а его взгляд скользил по ее светло-русым, коротко стриженным волосам, большим глазам, носу с легкой горбинкой, на некоторое время задержался на изгибах ее рта, медленно спустился вниз, до черных шелковых туфель. – Думаю, эти туфли куплены не в китайском супермаркете.
– Помолвка ближайшей подруги заслуживает чего-то необычного. Правда, когда их покупала, я пребывала в очень дурном настроении.
– И виноват был несостоявшийся ужин?
Джосс скривила губы.
– Может, если вы расскажете мне, вам станет легче. К тому же незнакомому человеку проще доверить тайну.
– Понятно. Я выплакиваю в вашу жилетку свою маленькую грустную историю, вы уходите в ночь, и мы никогда снова не встретимся. – Она улыбнулась: – Как в кино.
– Я бы предпочел слегка изменить сценарий, – сказал он, посмеиваясь. – Но что бы вы ни рассказали, тайна будет сохранена.
– Как на исповеди?
Адам покачал головой:
– Не совсем так. Но слушатель я прекрасный, – заверил он ее.
Джосс пристально посмотрела на него, поддавшись на мгновение острому желанию рассказать кому-нибудь все.
– Вам действительно интересно?
– Я действительно хочу знать, что скрывалось за теми голливудскими улыбками.
Губы Джосс скривились, и она выдохнула:
– Я жила здесь с моим женихом. Несколько недель назад он ушел от меня.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Как-то Джосс решила во что бы то ни стало прийти домой пораньше. Она ввалилась в дверь, обвешанная сумками с продуктами, и чуть не упала, споткнувшись о чемоданы в прихожей. Из спальни с виноватым видом вышел Питер Садлер.
– Что так рано! – прозвучало упреком.
– Вижу, ты мне не рад.
– Могла бы хоть предупредить. – Он взял у нее сумки. – Отнесу на кухню. Чаю хочешь?
– А что случилось? И зачем чемоданы? Ты едешь в командировку?
– Нет. – Он повернулся от стола с чаем, взгляд его стал жестким. – Я ухожу с работы.
– Уходишь? Но почему? – Она не могла поверить услышанному.
– Хочу уйти, прежде чем меня уволят.
– Почему ты ничего не говорил раньше?
– Когда? – с неожиданной злостью набросился он на нее. – Ты вечно пропадаешь на работе.
– Это преувеличение. Ты мог бы намекнуть мне об этом в постели, когда в ту редкую ночь желал мне спокойной ночи.
– Ты же знаешь, что мне необходимо высыпаться, – пробурчал он. – Да и ты гораздо больше любишь свою работу, чем меня.
Джосс чувствовала, как внутри у нее что-то ломается.
– Похоже, ты обдумывал это долгое время. Я была слепа. – Дрожащими руками она сдавила голову. – Теперь понятно, чем объясняется твое молчание. Я было подумала о другом...
– Чем другим, кроме моих проектов, я мог заниматься? – Рот его скривился. – Если тебе интересно, «Афина» отвергла мой комплекс на берегу реки.
Джосс с сочувствием посмотрела на него:
– Сожалею, Питер! Я же знаю, как много ты работал. Но уверена, что это не конец света.
– Для меня в этой архитектурной фирме – конец. Но дело даже в другом. Я никогда не вписывался в эту корпорацию, Джосс. Я взялся за работу в первом попавшемся месте, потому что так хотела ты. Я собираюсь вернуться в семейный бизнес. Которому всегда принадлежал, – добавил он с королевской гордостью. Он украдкой взглянул на часы, поймал ее взгляд, покраснел и зачастил: – Я не спешу, Джосс. Могу поехать и на следующем поезде.
