Робин Доналд - Тропическое безумие
Мужчиной, с которым они занимались любовью.
Улыбка сделала его лицо простым и доступным. Он лениво произнес:
— Мне было удобно приехать раньше. Мои спутники прибудут в назначенное время.
Проверяя спальни, Иона догадалась, что приедут по меньшей мере два человека. Возможно, он собирается с кем-то из них разделить свою большую кровать… Ее пронзила боль, и это было непростительно глупо.
Вздрогнув, она быстро проговорила:
— Мне надо проследить, чтобы кровати были заправлены. Прости, но я должна помочь горничной, а потом апартаменты будут полностью в твоем распоряжении.
— В этом нет необходимости, — произнес он небрежно, пристально взглянув на нее. Медленная улыбка скривила его красиво очерченные губы. — Я тебя не тороплю. Расскажи мне лучше, как ты поживала с тех пор, как поспешно покинула Таити.
Такой разговор обычно заводят бывшие любовники — воспитанные, понимающие и искушенные в любовных делах.
Ну хорошо. Она такая же воспитанная и понимающая, как он, разве что менее искушенная…
И все же ей потребовалось взять себя в руки, чтобы небрежно бросить:
— Прекрасно, спасибо.
— Ты не вернулась в школу, чтобы воспитывать своих маленьких учеников?
— Нет. Мне предложили эту работу.
Иона понимала, что голос ее звучит напряженно, но она не могла расслабиться. Кроме Кевина, Люк был единственным мужчиной, с которым она занималась любовью. Но это было еще не все. Его горячий, страстный и чувственный темперамент вернул ее к жизни — в мир радости и эмоций. Лукас Микелакис слишком глубоко проник в ее сердце в те страстные дни и ночи на Таити.
Она искоса взглянула на Люка, но в его темно-янтарных глазах играли лишь веселые огоньки. Сердце ее сжалось, будто она долгое время ждала встречи с ним.
«Это из-за его неотразимой внешности», — подумала Иона. Люк был самым красивым мужчиной, какого она встречала, но не только от этого у нее пересохло в горле. У него было прекрасное, словно высеченное из камня лицо, потрясающие губы, которые доставили ей такое наслаждение, и сильные мускулистые руки…
Люк прервал ее мысли другим вопросом:
— И тебе нравится организовывать жизнь чужих людей?
— Да, очень, — с невозмутимой улыбкой ответила Иона.
Она явно хочет поскорее убраться отсюда, черт возьми! Люк подавил внезапную вспышку гнева. Он не был дураком и никогда не влюблялся в своих подружек. Холодное спокойствие Ионы свидетельствовало о том, что в жизни у нее все нормально, и он теперь без труда может порвать тончайшую нить, которая связывает его с этой женщиной. Ведь это было всего лишь маленькое любовное приключение.
Но внезапно Люку захотелось прикоснуться к ней. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не дотронуться до нее, не прикоснуться пальцем к ее влажной верхней губе, к стройной белой шее и увидеть, как темнеют от желания переливающиеся синим и зеленым глаза.
Ему необходимо доказать Ионе, что он так же равнодушен к ней, как она — к нему…
Раздался звонок в дверь. Иона вздрогнула, затем отступила назад, опустив затуманившиеся глаза. Люку показалось, будто только что он стоял на краю глубокой пропасти. Да, еще немного — и он свалял бы дурака.
Она повернулась и выдохнула:
— Наверное, это Энджи — моя начальница.
Голос Люка был холодным и размеренным.
— Я пойду с тобой.
Это действительно была Энджи. Иона надеялась, что Люк не заметит беспокойства, которое мелькнуло на лице Энджи, увидевшей расстроенную кузину.
Но Энджи мгновенно овладела собой.
— Меня зовут Анджела Мейкпис. Должно быть, вы — один из гостей, которых мы ожидаем? — любезно спросила она.
— Да. Я — Лукас Микелакис.
Энджи протянула ему руку:
— Как поживаете? Сожалею, мистер Микелакис, но мне сказали, что вы появитесь только во второй половине дня.
К некоторому удивлению Ионы, Люк принял это извинение, и его длинные загорелые пальцы коротко пожали руку Энджи.
— Как видите, я приехал раньше.
Энджи кивнула, затем продолжала:
— Полагаю, вы уже познакомились с Ионой?
— Мы с Ионой давно знакомы, — произнес он невозмутимо.
— Какое совпадение, — нерешительно пробормотала Энджи.
— Удивительное совпадение.
О ней говорят в ее присутствии! Разозлившись, Иона бросила:
— Сейчас должны застелить постели. Я пойду и проверю.
— Мне хотелось бы поговорить с вами, мисс Мейкпис, — сказал Люк.
Ответ Энджи Иона не расслышала. Вопросы роились в ее голове. Почему он захотел поговорить с кузиной?
И что случилось в тот последний момент, когда взгляд его упал на ее губы, и между ними будто пробежал электрический ток, а сердце ее билось так, что все разумные мысли испарились?
«Забудь об этом, — со злостью приказала себе Иона, — и отправляйся проверять спальни».
Горничная как раз закончила заправлять большую двуспальную кровать в спальне хозяина. Она улыбнулась:
— Все сделано.
— Спасибо, — поблагодарила Иона, направляясь в ванную комнату, чтобы убедиться, не осталось ли там следов пролитого моющего средства.
Все было чисто, и не успела Иона выйти из спальни, как наткнулась на свою кузину.
— Он сейчас кому-то звонит. Выглядит вполне довольным, — тихо сообщила Энджи. — Я надеюсь поправить финансовые дела фирмы, пока он находится в Новой Зеландии. Почему у тебя мокрый халат?
Иона торопливо объяснила, закончив вопросом:
— Надеюсь, у тебя есть запасной халат в машине?
— Конечно. — Энджи протянула ей ключи. — Твой Лукас тоже надеется на это.
— Он не мой Лукас!
Энджи усмехнулась:
— Достань халат с заднего сиденья и возвращайся сюда. — Уловив инстинктивный протест Ионы, она добавила: — Все в порядке. Он сам предложил тебе переодеться в пентхаусе. Я жду, когда он подпишет чеки.
— Что?
— Мистер Микелакис очень богатый человек, — сказала Энджи, пожав плечами. — Богатым людям нельзя доверять. Иди.
Когда Иона вернулась с чистым халатом, она услышала голоса в гостиной и поспешно направилась в ванную. С удовольствием надев сухой хрустящий халат и засунув мокрый в сумку, молодая женщина тщательно оглядела помещение.
— Все чисто. Ни одного лепестка от розы, — пробормотала она и вышла за дверь. И тут же замерла, увидев Люка.
Приподняв одну бровь, он улыбнулся:
— Похоже, в этом халате тебе гораздо удобнее.
— Спасибо, что позволил мне переодеться здесь.
Черная бровь снова изогнулась, лицо стало насмешливым.
— Вы с твоей работодательницей сестры? Цвет волос у вас разный, но овал лица — совершенно одинаковый. А также — изгиб губ и шелковистая кожа. — Его скульптурно вырезанные губы скривились в полуулыбке, и после долгой паузы, во время которой нервы Ионы натянулись, как струна, он лениво добавил: — Я никогда ее не забуду.
