Джасинда Уайлдер - Дикая поездка (ЛП)

Боже мой! Они пылали, сверкали, вспыхивали и делали вещи, которые мужские глаза никогда не делали для меня. Не в дождь, и не глядя вот так на меня

Его руки были теплыми и влажными на моей голой коже, и он до сих пор не отпустил меня, хотя я уже открыто глазела на него. У него была татуировка на каждом пальце, и если сложить кулаки вместе, то можно прочитать «Semper Fi».

Он был морским пехотинцем, ну или бывшим морским пехотинцем. Он похож на него. Рост его был более шести футов, широкий, как кирпичная стена, плечи и руки которого даже под кожаной курткой выглядели огромными. Он излучал опасность, чистый мужской тестостерон и власть, гибкость силы и смертельную уверенность в себе.

И все, что он делал, просто стоял там и держал меня за руки.

— Вы в порядке, мэм? — его голос был глубоким и гладким, напоминая мне о Джоше Тернере, когда он напевал низкие ноты.

Заткнись, я люблю кантри музыку, ну и что?

Я покачала головой, и волосы снова ударили меня по шее.

— Похоже, что у меня все в порядке?

Я больше не рыдала, он поразил меня. Я все еще задыхалась, глядя на него. Его рот изогнулся и выпрямился.

— Я догадываюсь, что нет. Вы выглядите… расстроенной. И мокрой.

— Весьма наблюдательно.

Он все еще держал мои руки, как будто опасался моего падения снова. Возможно, это так и было бы. Особенно когда эти огненные глаза все еще смотрели на меня. Он постоянно встречался со мной взглядом, но я могла сказать, это стоило больших усилий. Мое платье полностью прилипло к телу, после того как намокло, и стало прозрачным, чего я не учла, покупая его в магазине. Мое тело было четко обозначено под тканью, не оставляя места для воображения, кроме цвета моего тела, и этот человек с трудом, но довольно успешно старался не смотреть на меня.

Я оценила его усилия, и мне понравилось быть желанной для кого-то хотя бы раз.

— Вы бы не хотели прокатиться куда-нибудь? — спросил он, погладив большим пальцем по байку.

Я использовала эту возможность, чтобы освободить руку, и отступила назад, но моя вторая рука все еще была зажата его рукой, твердо, нежно и неумолимо. Я перестала отступать и встала перед ним. Я должна была потребовать отпустить меня, но не сделала этого.

Тогда я представила, что он сделает, если я попрошу.

— Отпустите мою руку, пожалуйста, — попросила я.

Он немедленно отпустил ее, и я почувствовала сожаление. Его рука была теплой и так приятно чувствовалась.

— Вы можете заболеть, мэм, — сказал Байкер. — Почему бы вам не разрешить мне подвезти вас куда-нибудь? Я буду вести себя хорошо. Я обещаю. Только высажу вас, где нужно и все. Я даже не буду просить ваш номер.

Я колебалась. Он выглядел опасным, хотя его глаза утверждали, что он не причинит мне боль. К тому же он уедет, если я не скажу «поехали».

— Я буду милым, хорошо?

— Я… наверное, не стоит. Я никогда раньше не ездила на мотоцикле, и я тебя не знаю, — сказала я. Оправдания были надуманными, и мы оба это знали. — Я буду в порядке, но спасибо.

— Ой, да ладно, — бросил он с раздражением. — У тебя кровь. Твои запястья опухшие, и у тебя нет обуви, не говоря уже о том, что дождь льет как из ведра. Позволь мне подвезти тебя, пожалуйста.

— Это не безопасно, — это было мое последнее оправдание.

— Так в чем проблема, во мне или в байке? — в его голосе слышалась обида.

Я вздохнула. Он подумал, что я сужу его по внешнему виду. И вы знаете что? Так и было.

— Оба, — сказала я. — Но вы правы, я бы хотела прокатиться.

— Ты думаешь, что я не безопасен, не так ли?

Его глаза сузились, и казалось, сейчас его тело излучает угрозу. Мне не было страшно, но я почувствовала, что этого человека лучше не злить.

— Нет, я так не думаю, — сказала я. — Ты — байкер. У тебя должны быть шипы на ботинках и татуировки на пальцах. Ты можешь отвезти меня на какой-нибудь склад, и Бог знает, что сделать.

Я двинулась в сторону байка, а он усмехнулся.

— Ну, ты отчасти права, только я не знаю никаких складов, — он сел на харлей, повернул ключ, но не завел.

— Как на счет сделать Бог знает, что — части? — спросила я, устраиваясь на байке позади него.

Он схватил меня за запястья, потянул и плотно обернул вокруг своей талии. Он был в два раза больше и тверже. Его пресс был похож на ребристый бетон под моими руками. Я позволила своим пальцам прикоснуться к нему, а ладоням наслаждаться ощущением стальных мышц.

— Хорошо, — сказал он, ухмыляясь через плечо. — Я мог бы сделать с тобой, Бог знает, что, но только если бы ты сама попросила.

Он завел байк с гортанным ревом, не дав мне возможности что-либо ответить. Он убрал поддержку и нажал на газ, так, что мы, рванув вперед с ревом двигателя и визгом шин, двинулись по мокрой дороге. Гул стоял оглушительный, отдавая вибрацией в моих ногах и внутренностях. Это вызывало покалывание в определенных частях моего женского тела, что было на грани между неудобно и восхитительно.

Мы проехали перекресток, где я выскочила из машины Джона, и не успели проехать и мили, как увидели «Гольф» Джона, который возвращался. Видимо он думал, что лучше оставить меня там. Слишком поздно для него.

Он заметил меня на байке и резко развернул машину, «не практично» и, нарушая правила, что несвойственно для него. Он подъехал к байку и указал на обочину, показывая, чтобы мы остановились. Мой новый друг, Байкер, повернулся и косо посмотрел на меня. Я кивнула, и он заехал на стоянку к Макдональдсу.

Джон пронзительно кричал остановиться, и меня позабавило, что он вел себя как маньяк, заметив меня с другим мужчиной. Опять же мыслью, что пробежала сквозь мой мозг, было «слишком мало, слишком поздно».

— Что ты делаешь, Лео? — спросил Джон с ноткой истерики, что было на него не похоже.

Он стоял рядом со мной, протягивая ко мне руку. Я отстранилась, и он ее опустил.

— Еду, — ответила я таким же спокойным голосом, как он всегда говорил.

— Едешь? С ним?

Я почувствовала, как у моего друга, имени которого я не знала, вибрировала его грудная клетка.

— Посмотри, он же панк, — прорычал он.

Джон побледнел и прижался к машине.

— Что ты творишь, Лео? Что происходит?

Я вздохнула и вытерла капли дождя с лица. Мой друг просто бесстрастно слушал и не отвечал.

— Джон, я уже сказала. Мы расстались. Ты больше не можешь ничего сделать или сказать.

Глаза Джона дрогнули, и он снова попытался подойти ко мне и стащить меня с байка.

— Почему? Мы сможем все исправить, милая. Давай, слезай с этого байка и поехали домой.

Я дернулась, освободив руку, но Джон снова схватил меня и потянул, лишая равновесия. Байкер снова что-то проворчал и замахнулся кулаком, попав в подбородок Джона. Это был ленивый, медленный, почти случайный удар, но он заставил Джона упасть на задницу.