Мелани Милберн - Отдать все, кроме сердца
— Я тебя не любила.
Это, по крайней мере, было правдой… отчасти. Она научилась никого не любить. Ничего не чувствовать. Не поддаваться эмоциям, которые нельзя контролировать.
Если любишь — теряешь. Если дорожишь чем-то, рано или поздно будет больно. Если откроешь кому-то сердце, его вырвут у тебя из груди, когда ты меньше всего этого ожидаешь…
Что касается физической стороны отношений… тут все было иначе. Она позволяла себе расслабиться. Не то чтобы у нее был выбор — об этом Анжело позаботился. Ее тело находилось в его власти с их первого поцелуя. Натали сдерживала свои эмоции, но физические реакции до сих пор звучали в ее теле, как дразнящая мелодия, которую она не могла забыть, сколько бы ни старалась…
— Значит, это был просто секс? — спросил Анжело.
Натали заставила себя встретить его взгляд и пожалела об этом — так ярко в нем горела черная ненависть.
— Мне был всего двадцать один год, — сказала она, снова отвернувшись. — Тогда я не знала, чего хочу.
— А теперь знаешь?
— Я знаю, чего не хочу.
— Чего же?
— Давай перейдем к делу! — потребовала Натали. — Я пришла сюда, чтобы расплатиться за ущерб, причиненный моим братом. Если ты не примешь деньги, что тогда?
Властный взгляд Анжело не давал ей отвернуться.
— Почему бы тебе не присесть? Мы все обсудим, — сказал он, указывая на кресло, рядом с которым она стояла.
Натали опустилась в него с облегчением. Ноги у нее так подкашивались, сердце отчаянно колотилось, кожа была горячей и липкой, несмотря на кондиционеры.
Анжело прошел на другую сторону стола и сел. При высоком росте двигался он со свободным изяществом. Он был поджарым и стройным, не слишком мускулистым, хотя бицепсы отчетливо прорисовывались под крахмальной голубой рубашкой. Этот цвет превосходно оттенял его оливковую кожу.
В прошлом Натали видела Анжело только в повседневной одежде или вообще без одежды…
Когда-то руки и губы Натали обводили каждый изгиб его тела. Она до сих пор помнила соленый вкус его кожи на языке. Помнила его запах — смесь мускуса и цитрусов, остававшийся на ее коже много часов после того, как они занимались любовью. Помнила властные движения его тела и то, как умелые прикосновения разрушали ее тщательно поддерживаемый контроль, словно мастер играл на сложном инструменте, с которым больше никто не мог справиться.
Она мысленно выругала себя и уселась прямее. Скрестив ноги и руки, она уперлась взглядом в Анжело и постаралась изобразить стальную уверенность, которую не ощущала.
Анжело откинулся на спинку кресла, переплетя пальцы под подбородком и не отрывая от нее нервирующего пристального взгляда.
— Я слышал, все, кто что-то собой представляет, спит на твоих простынях, — сказал он.
— Вряд ли ты берешь с них пример. — Натали вернула ему взгляд — холодно и высокомерно.
Губы Анжело дрогнули, словно скрывая улыбку.
— Пока нет, — пожал он плечами.
У Натали внутри все затрепетало от воспоминания об оставшемся в прошлом желании. Анжело всегда обладал над ней такой властью… Один взгляд, случайное касание, простое слово — и она таяла.
Но теперь ей нельзя поддаваться прежним желаниям. Нужно быть сильной, чтобы все пережить. От нее зависело будущее Лаклана. Если его последняя проделка попадет в газеты, вся жизнь брата рухнет. Он собирался поступить в Гарвард. Уголовное дело все испортит.
Отец их просто убьет! Убьет их обоих.
Натали во всем винила себя. Может быть, она невольно выдала брату свои прежние отношения с Анжело? Может, из-за того, что у нее не было любовников, он стал подозревать причину ее одиночества именно в Анжело? Сложил два и два?
Натали никогда ни с кем не откровенничала. Она занималась созданием бизнеса и не жалела, что не ходит на свидания. Одна-две случайные встречи оставили ее холодной. В конце концов она решила, что не создана для близости. Страсть, которую она испытывала с Анжело, дорого ей обошлась. Снова столько платить она не готова. Лучше уж быть одной.
— Понимаю, как тебя раздражает поведение моего брата, — сказала она. — Но я вынуждена умолять тебя не выдвигать обвинений.
Анжело снова выгнул темную бровь:
— Позволь мне убедиться — ты меня умоляешь?
Натали поджала губы, пытаясь сдержать вскипающие эмоции. Он выжмет из ситуации все, что сможет, и ей придется подчиниться.
— Я лишь прошу проявить снисхождение.
— Ты подлизываешься.
Натали снова расправила плечи:
— Я оплачу ущерб, если захочешь, оплачу вдвойне.
Анжело по-прежнему оценивал ее неподвижным взглядом:
— Ты хочешь разрешить ситуацию прежде, чем она просочится в прессу, да?
Натали надеялась, что ее лицо не выдает панику, которую она испытывала. Она всегда гордилась умением скрывать свои чувства. Годы столкновений с перепадами настроения отца научили ее скрывать страх. С детства внешняя холодность прятала внутреннюю бурю эмоций. Она служила ей щитом, броней — защитными доспехами.
Но взгляд Анжело был умным и проницательным. Еще до их расставания Натали чувствовала: он начинает понимать ее характер.
— Конечно, я хочу скрыть это от прессы, — не стала скрывать она. — А ты не хочешь? Что подумают люди о безопасности в твоих отелях, если гость может причинить такой ущерб, который ты приписываешь моему брату? Твои отели предназначены для высшего общества. Что подобные новости скажут об их клиентуре?
Уголок рта Анжело дрогнул.
— У меня есть причины считать, что твой брат выбрал мой отель нарочно, — заявил он.
У Натали все сжалось внутри:
— Почему ты так считаешь?
Анжело открыл ящик стола, вынул листок бумаги и вручил Натали. Ее рука едва заметно дрожала. Листок оказался факс-копией записки, которая была написана рукой ее брата и адресована Анжело: «Это за мою сестру».
Прочитав, Натали вернула записку:
— Не знаю, что сказать. Я никогда ничего не говорила Лаклану о… о нас. Ему было всего тринадцать, когда мы встречались. Он учился в школе-интернате, пока мы жили в квартире в Ноттинг-Хилле. Он тебя даже не видел.
Как и остальные члены ее семьи, Натали не хотела, чтобы Анжело стал свидетелем отвратительного лицемерия ее отца или тошнотворного подчинения матери.
— Наверное, ты ему все же что-то сказала, — заметил Анжело, — иначе почему он это написал?
Натали покусала губы. Она ничего никому не говорила, только то, что ее короткий, страстный и жаркий роман с Анжело закончился, потому что она хотела сосредоточиться на карьере. Даже ее ближайшая подруга, Изабель Астонберри, не знала, как разрыв с Анжело сказался на Натали.
