(не) фиктивный брак (СИ) - Анина Татьяна
– Мне не нужны деньги, – я сделала шаг назад от них. Рядом со мной встала Айгерим и внимательно незнакомцев рассмотрела.
– Ваша мама, Оксана Васильевна Перепёлкина, три года назад взяла у нас займ, под залог квартиры. В данный момент все сроки истекли, проценты капают. Мы вынуждены будем подать в суд. Но прежде, хотим договориться о возврате долга.
Он назвал сумму, которая выбила землю из-под моих ног.
Спасибо, мама. Ты никогда не умела распоряжаться деньгами. Мало того, что деньги взяла втихаря и меня в курс дела не поставила, так ещё деньги на лечение, которые с неба якобы на тебя свалились, не помогли.
– Я впервые это слышу. Квартира полностью оформлена на меня, – замогильным голосом начала говорить я, с надеждой посмотрела на молодого юриста рядом.
– Документы заверены нотариально, – продолжался улыбаться старик. – Раз квартира ваша, все обременения теперь на вас.
– Здравствуйте, – поздоровалась с мужчинами Айгерим. – Для начала мы всё проверим. Правильно ли оформлены были документы на залог. Затем вам придётся доказать, что ваш клиент получил деньги. Поскольку Оксана Васильевна скончалась, и мы не знаем, сколько она получила и когда. Дальше мы выясним, какими образом была оформлена в собственность квартира с обременением на постороннее лицо. Не всегда покупатель или наследник квартиры платит по долгам бывших владельцев. И никогда больше не встречайтесь с Олесей Ивановной лично. Любое общение с этой минуты будет происходить только в письменном виде и официально.
У мужиков вытянулись морды. Глаза зло заблестели. Айгерим взяла меня под руку и повела к университету.
– Думаю, после этого они отвянут от тебя, – усмехнулась девушка. – Такие встречные, поперечные не готовы в суды подавать. Обычно документы не в порядке и доказать получение денег не могут.
Айгерим встретила знакомых и оставила меня одну.
Я ещё долго оглядывалась назад, но мужчины ушли. Оставив мне камень на сердце. Вот это я влетела! А если они не отстанут?
– Леська!!! – на меня запрыгнула коровушка Рита.
Щеголяла в новеньком платье. Замечательное. Прятало недостатки фигуры и подчёркивало достоинства. На каблуки встала. Интересно, сколько ей заплатили?
– Слушай, Лесь. Мы с Колей собираемся уезжать, а у меня место горит. Гимназия три раза в неделю…
Блин, эти три раза в неделю, прямо ножом по горлу.
–… кружок ИЗО в гимназии. Платят не много, но дети приличные, и забот никаких. Возьмёшь?
– Да, – кивнула я. – Мне работа нужна.
– Отлично, – она всунула мне какой-то листочек с телефоном и адресом. Поменялась в лице, широко улыбнувшись. От этого её щёки полностью скрыли глазки. – Привет, Мартин.
Рита Мартина любила. Его все любили, он у нас перспективный юрист с богатым папочкой, как Айгерим.
Видела я его водительские права, так что Мартин - он для нас, а так Мартын. Я ржала долго и упорно, потому что имя у меня ассоциировалось исключительно с цыганами. Я даже знала парочку таких.
Мартин высокий брюнет. Не то чтобы симпатичный, его делала брендовая одежда и особенный лоск, но больше всего девушек привлекали его машина и наличные.
И я не стояла в стороне. В отличие от других девушек, которыми владел Мартин, меня он ни разу не затащил в свою постель, но свозил к родителям. И скажу я вам, лучше бы он меня трахнул и бросил, чем вот такое унижение пережить. Его «замечательная» маман пыталась вытереть об меня ноги, смешала меня с грязью, обозвала последними словами и велела к своему драгоценному отпрыску не приближаться. Потому, что я, по её мнению, нищенка с помойки.
А Мартын влюблён. На первом курсе пытался соблазнить, на втором проиграл кучу денег дружкам, потому что не смог меня поиметь. На третьем уже задумался о свадьбе, и в начале этого учебного года свозил к своим родителям, после чего я ему всё сказала.
Но он не отстал.
И я знаю почему. Я славлюсь, как самая приличная, самая недоступная девушка университета. И внешностью не обделена. Все думают, что я такая нежная, волшебная целка, которую никто поймать не может.
Милые мои! Я родилась и жила в деревне. Я до переезда в город, так оттянулась, что до сих пор стыдно. У меня всё попробовано, Мартину краснеть и краснеть за меня. А потом, я решила начать новую жизнь и в университете не гуляла. Затем, мама умерла.
У меня просто нет сил на сексуальные утехи. Когда ровесники по клубам прыгают, я вкалываю на трёх работах.
Если вы чего-то не видели собственными глазами, не значит, что этого нет. Так что зря обо мне такое мнение сложили.
– Привет, Леся. Потрясающе выглядишь. Раньше не красилась, – он восторженно смотрел только на меня. – Встретимся сегодня в кафе, можно в студенческом?
– Нет, – сразу поставила все точки над «и». – У меня работа, я слишком занята для уединённых встреч.
– Лесь, – он неожиданно взял меня за плечи и заглянул в глаза. – Диплом вот-вот. Я хочу, чтобы ты рассмотрела мою кандидатуру на роль будущего мужа.
– Так она замуж только что вышла!
Рита, ёхарный бабай! От того, что Мартин сейчас от меня отцепится, он же к тебе не прицепится. И Колю твоего не выгонит.
Но может и к лучшему. Жениться Мартину на мне никто из его родителей не позволит. А самому Мартыну только одного и нужно. Я его гордость задела, он меня не выиграл. Ничего не получил, самовлюблённый мажор.
Руки парня оторвались от моих плеч. В его взгляде: борьба и великие войны. Там и ревность, там и обида, и злоба, жажда мести и погибающая любовь. Лицо меняло эмоции. Мартин с трудом переварил информацию.
– За кого? – злобно прошипел он.
Рита поджала нижнюю губу. То, что брак фиктивный, говорить запрещалось.
– За мужчину своей мечты, – хмыкнула я и, отвернувшись от них, пошла в университет.
4
В мастерской Олега Андреевича, нашего препода по живописи было пусто и одиноко без хозяина. Он ушёл в запой к диплому обещал вернуться.
Мастерская была захламлена почти до потолка мольбертами, этюдниками и сотнями холстов. Пахло растворителем, красками и перегаром. В углу, чтобы никто не нашёл, спал, укутавшись в старый ковёр Лёха Поликарпов.
В мастерской был отдельный вход через крохотный ботанический сад, что принадлежал факультету биологии. Поэтому в университет можно было попасть никем незамеченным.
Лёша уже два года, как ушёл с нашего факультета, но бухать исправно наведывался именно в царство живописи. И чтобы не попасть охранникам на глаза, не ложился на узкую койку, а предпочитал валяться в шалаше из старых картин.
Я стояла у маленького круглого зеркала. Нет, зеркало было большим, всё расписанное лесными чащами, осталось только кусочек, как озерцо на пейзаже.
Пальцами подтёрла под глазами потёкшую тушь. Я всплакнула.
Оплатила всю коммуналку и разрыдалась. Оказалось, что у меня срок опломбировки счётчиков вышел три месяца назад, и мне впарили счета по нормативам. А это очень много! Пятьдесят тысяч.
Раз. И нет половины моей суммы. По этому поводу кафе отменилось, и я хлебнула супчика в студенческой столовке. Зато, обещали электричество включить. И сделать опломбировку счётчиков. Так что придут, всё исправят, и в следующем месяце я не буду переплачивать.
Сняв с зарядки свой телефон, я набрала номер гимназии. Долго трубку никто не брал, и я слышала противные гудки. Потом приятный женский голос спросил, чего надо.
– Я с факультета графики, – сказала строгим поставленным голосом. – По поводу кружка ИЗО.
– Понедельник, вторник, пятница. Временный договор. Двести пятьдесят рублей за урок.
– Хорошо, – это мало, но мне на супчик хватит. – Со следующей недели?
– Да, подходите к десяти утра.
– Договорились. Я буду.
Заревел Поликарпов, выбираясь из-под ковра. Прошёл ко мне на четвереньках и стал возвышаться за спиной во весь свой богатырский рост. Я смотрела на него грустными глазами в отражение, и понимала, что кому-то страшно не повезёт встретить вот такого медведя и посвятить ему свою жизнь. Он гулящий, он пьющий, он ненадёжный. И по помятой физиономии, которая появилась в середине недели, стало понятно, что его тоже уволили.
