Джоанна Брендон - Верный ход

— Что вы читаете? — Его тень упала прямо на нее.

— Детектив, который взяла, чтобы скрашивать тоскливые вечера, — глядя вдаль, проговорила она.

— Я и не представлял, что такие у вас могут быть, — еле заметно улыбаясь, сказал он и наклонился, чтобы взять книгу. Прочитав название вслух, он засмеялся. — Моя матушка тоже обожает читать загадочные происшествия, — добродушно сказал он. — Помню, как она говорила мне и сестре Гинни, что специально читала детективные романы, чтобы найти подходящий способ совершать убийства.

— В таком случае она могла бы попрактиковаться на вас, — жестко проговорила Пэппа. — Чем сделала бы всему свету большое одолжение.

Пока она говорила, Кристофер наблюдал за ее губами, и, хотя он расслышал едкое замечание, в этот момент мозг его воспринимал только то, что видел. Губы у нее мягкие, сочные, и его безудержно тянуло прикоснуться к ним.

— Вы загораживаете мне солнце.

Отойдя в сторону, он по-прежнему не сводил с нее взгляда.

— Кристофер…

— Да?

— Мне нужна книга. — Она протянула руку, но вместо того, чтобы отдать книгу, он взял ее руку.

Глаза их встретились.

— Отпустите руку.

— Давайте пройдемся, — предложил он, не обращая внимания на ее требование и продолжая сжимать руку, хотя она стала прохладной и безжизненной. Загадочная улыбка блуждала на его губах, но в глазах читалась решительность.

— Зачем? Чтобы вы могли переиначить все, что я сказала вам прежде? Нет уж, спасибо. Я не мазохистка. — Она попыталась вырвать руку, но в следующее мгновение очутилась на ногах.

С удивительным спокойствием она язвительно прокомментировала:

— А теперь, когда мы оба знаем, как силен Тарзан, вы отпустите мою руку?

Он поморщился от ядовитой усмешки и холодного взгляда ее немигающих глаз. «А чего ты, собственно, ожидал?» — спросил внутренний голос. Губы его сложились в подобие улыбки, когда он отпустил ее и отступил на шаг назад.

Пэппа старалась убедить себя, что теплое чувство, завладевшее ею, не имеет ничего общего с его прикосновением.

Секунду они стояли и смотрели друг на друга, а затем Пэппа повернулась к нему спиной. Этого ей только не хватало, кроме всего прочего. Почему он не дает ей возможности выполнять свою работу? Почему надо бесконечно третировать ее?

— Пэппа?

Она медленно повернулась.

— Пройдемся? — Он улыбнулся, но Пэппе отвечать на его улыбку не хотелось. Не обращая внимания на ее недружелюбность, он, изображая веселость, продолжал: — Пока недремлющее око не мешает, мы сможем поговорить. А нам надо поговорить, вы должны признать это.

Надежде, затеплившейся в ее сердце, суждено было умереть, когда она приметила, что по тропинке к ним приближается Венда. Пэппа хмуро проговорила:

— Сейчас нам придется вспомнить о своих обязанностях. — Она кивнула в направлении Венды.

— Ну вот, — усмехнулся Кристофер. — Ничего страшного, может, мы сумеем переговорить ночью, после того как она уснет.

— Если она вообще собирается спать.

— Конечно.

— А вы не уезжаете? — В ее глазах было изумление.

Кристофер внимательно присмотрелся и подметил в них коварный огонек. Почему она издевается?

— Помните, сейчас ваша очередь! — С этими словами он быстро повернулся и пошел по тропинке.

Пэппа смотрела ему вслед, пока он не пропал из виду.

— Ну что, пошли?

Девушка безразлично пожала плечами.

— Пошли.

«О, мальчик мой! Что же ты наделал!» Пэппа почувствовала симпатию к девушке. Никогда прежде Пэппа не влюблялась в мужчин намного старше ее по возрасту — по крайней мере, не припоминала такого за собой, и потому только могла представить, что чувствует теперь Венда.

— Давай устроим бег наперегонки, — решив подбодрить Венду, предложила Пэппа. — Проигравший убирает посуду.

После полуночи Кристофер потерял надежду, что Пэппа появится из комнаты, которую она делила с Вендой. Выйдя на веранду, он устало сел в шезлонг. Положив руки под голову, он некоторое время изображал интерес к звездному небу. Глаза рассматривали мерцавшие тут и там звезды, отыскивали созвездия. Он смутно припоминал строчки и куплеты, придуманные сестрой для того, чтобы он мог запомнить карту звездного неба и использовать их, когда сдавал экзамен по астрономии.

Теплый ветерок иногда налетал от побережья, и в больших пестрых клумбах шелестели листья цветов. Он глубоко вздохнул и ощутил, как прохладный воздух наполнил легкие.

Утомленные ресницы медленно стали опускаться, и вскоре тяжесть сковала все тело. Он со вздохом устроился поудобнее в кресле и сдался истоме.

Внезапно какой-то шорох разбудил его. Немедленно взбодрившись, Кристофер насторожился и стал вглядываться в темноту. Но нет, он ничего не заметил, только шепот беспокойного океана нарушал тишину.

«Мне просто показалось», — подумал он и, поднявшись со своей импровизированной кровати, направился в дом.

Осторожно прикрыв за собой дверь, Кристофер прошел на кухню. Шаги отдавались в тишине дома. Включив свет, он подошел к столу, где Пэппа оставила кофейник.

Минут десять он, задумавшись, сидел за столом и наслаждался чашечкой кофе, когда услышал чьи-то шаги.

Рука его замерла.

— Могу я тоже попить чего-нибудь? — раздался голос Венды. Но в глазах ее застыло совсем не сонное выражение, пока она рассматривала его лицо.

На мгновение он закрыл глаза и, когда вновь открыл их, чтобы посмотреть на нее, заметил, что ничего, кроме скуки и печали, они не выражают.

— Конечно, — улыбаясь через силу, сказал он. Не вина Венды, что не она занимала его помыслы и мечты.

Он поднялся, но снова опустился на стул, когда Венда заявила, что сама сварит себе кофе.

— Я и для вас могу сварить, — нежно сказала она, потянувшись через его плечо, чтобы взять кружку. В какой-то миг ее грудь прикоснулась к его плечу. Кристофер принял эту маленькую хитрость за невинное действие.

— Расскажите о себе, — минутой позже попросила она, ставя перед ним кружку. Сама села напротив, тоненькие пальчики обхватили ручку кружки, а глаза невинно смотрели на него сквозь пар, поднимавший от горячего кофе.

— Рассказывать особенно нечего, — неохотно ответил он, подталкиваемый скорее не скромностью, а опасением, что девушка может увлечься им еще больше. Подобное ему уже приходилось испытывать, когда влюбленная до безумия дочь полковника стала выказывать ему знаки внимания, и у него совсем не было намерений поощрять что-либо подобное и сейчас. Тем более, что он прекрасно знал, к чему это может привести.

Задумчивое выражение не сходило с ее лица, пока он рассказывал ей разные смешные случаи из своей жизни.