Эва Киншоу - Охотник за счастьем

— Да, плюс пара бокалов вина… Мы же пропустили завтрак.

— Ну как, наелась? — поинтересовался Уильям после окончания трапезы.

— Вполне. — Эстер откинулась на спинку кресла и перевела дух, затем допила вино. — Во всяком случае, не скрою, что в данный момент меня на пляж не тянет. Больше всего хотелось бы немного поспать.

— Тогда вернемся в отель, — немедленно согласился Билл. — Ты расположишься в спальне, а я размещусь на одном из тех гигантских диванов.

— Ты это серьезно или опять шутишь?

— Абсолютно серьезно. Сиеста после обеда — чрезвычайно цивилизованный обычай, особенно в субтропиках. А поплавать мы еще успеем…

Эстер заснула не сразу, лежала, перебирая в мыслях фрагменты их любопытной беседы. Потом она провалилась в сон и проспала часа полтора без сновидений и тревог. Когда проснулась, Уильям сидел в шезлонге на террасе, читая книгу.

— Привет. — Он увидел Эстер, стоявшую в дверном проеме. Она терла глаза, пытаясь разогнать остатки сна. — Ну что, теперь лучше себя чувствуешь?

— Да, намного!

Билл решительно отложил книгу.

— Тогда иди надевай новые доспехи и в бой. Пойдем поплаваем.

Она надела купальник, накинула поверх просторный сарафан.

День был жарким, вода призывно поблескивала, преломляясь искрами в лучах солнца. Они так и не сказали друг другу ни слова с того момента, как вышли за пределы своих временных роскошных владений. Но оба ощущали какую-то особую общность, удивительную духовную близость.

Эстер сбросила сарафан и, обгоняя мужчину, вбежала в воду.

— Ну и как? — поинтересовался Билл, когда они вышли из воды на берег.

— Потрясающе, — шепотом ответила молодая женщина, хватаясь за полотенце.

— Ты здорово плаваешь, — серьезно заметил Билл.

— Я очень люблю плавать. Ты тоже, кстати, неплохой пловец.

— Чем бы ты предпочла заняться сейчас? Может быть, погреться на солнышке?

— Нет, с недавнего времени я люблю, поплавав, пройтись в хорошем темпе вдоль берега, а потом, — она улыбнулась уголками губ, — выпить… хорошую старомодную чашку чая.

Они вошли в номер, и он поинтересовался:

— Какой чай заварить?

Светским тоном женщина назвала свой выбор.

Потом Эстер развесила полотенца и купальник, приняла душ, нырнула в белые шорты, набросила на себя желтую футболку. Ей пришлось побороться с непокорной копной волос, которые после душа долго сопротивлялись гребню и щетке. Старания были вознаграждены похвалой Уильяма.

— Твои волосы просто прекрасны. — Так восторжен был его тон, что Эстер смутилась.

— Спасибо.

Уильям стоял за ее спиной, и она могла беспрепятственно рассматривать его отражение в большом зеркале. Какой же он все-таки сильный, красивый. Мужчина, от одного взгляда которого у любой женщины может перехватить дыхание.

— Чай готов, я все накрыл на террасе. — Сказав это, Уильям тем не менее не сделал ни единого движения. Так они и стояли, в упор глядя друг на друга. Потом он опустил глаза и уступил ей дорогу. — Когда мы пойдем ужинать, не могла бы ты надеть мое платье? — нарочито безразличным голосом поинтересовался Билл.

— А куда мы отправимся?

— В один шикарный ресторан. Там очень мило, в новом платье ты будешь чувствовать себя прекрасно.

— С удовольствием надену обновку. Тем более что мое единственное платье ты видел уже не раз.

Он улыбнулся.

— То, которое не от Рут Эванс?

— Да… Кстати, они знают, куда мы исчезли?

— Они… те, кто остался дома? Я написал им записку.

— Какого содержания?

— Ну, я не стал объяснять им, что мы вдвоем сбежали в это дикое голубое безмолвие. — По его губам пробежала мимолетная, почти брезгливая улыбка. — Я просто сообщил, что искать меня надо через секретаршу в Маунт-Монро.

— Думаю, что они сообразят, куда мы отправились.

— Тебя сильно волнует, что они подумают? Мне, например, абсолютно все равно.

Она пожала плечами.

— Что ж, возможно, ты и прав.

Уильям Картер спросил неожиданно серьезным тоном:

— Скажи, ты могла бы некоторое время поскучать в одиночестве? — Эстер вопросительно подняла брови. — Совсем ненадолго. Деловая встреча.

— Да, я посижу почитаю.

Она читала книгу и, время от времени отрываясь от страницы, наблюдала за людьми на пляже. Незаметно подкрались сумерки. Вернулся Уильям и принес два стакана холодного коктейля, составленного в баре по его рецепту.

Эстер сделала глоток и, к радости изобретателя, высоко оценила вкусовые достоинства коктейля.

— Благодарю вас за высокую оценку, мисс Олдфилд. Столик на ужин я уже заказал, но у нас есть еще не менее часа. Сегодня Мартина выпустили из больницы, — вдруг, вроде бы не к месту, добавил он. — София везет мужа на несколько недель отдохнуть. Ему еще предстоит походить в гипсе пару месяцев.

— И куда они едут?

— У них есть собственный дом на Южном берегу, поэтому отель им не понадобится.

— Ты собираешься поехать к ним?

— Я бываю там иногда. Однако, если поездка короткая, всегда стараюсь остановиться в отеле, — ответил Билл уклончиво.

— Может быть, там просто недостаточно места?

— Где, в этом доме? Ну уж нет, его строил мой отец.

— А сколькими домами ваша семья владеет? — поинтересовалась Эстер.

— Один ты уже посетила. Кроме него есть еще второй. Он прекрасен — старинный и очень удобный. Стоит над рекой. Кстати, а ты живешь в собственном доме? — поинтересовался Билл.

Она объяснила свою ситуацию.

— Но это твоя собственная квартира?

— Да, мои родители выкупили ее несколько лет назад.

— Выходит, ты живешь совсем одна, без родных?

— Да, я одна как перст.

И они улыбнулись друг другу как-то заговорщически, с пониманием. Потом посидели в тишине, каждый думал о своем. Но настала пора собираться на ужин.

Платье было коротким, обтягивающим, без рукавов. Освещенные последними лучами солнца волосы, собранные в пучок, дополняли прекрасную картину.

— Я готова, — заявила Эстер и чисто по-женски, не сдержавшись, спросила: — Ну что, платье оправдывает твои ожидания?

— Что платье! Вы сами, мисс Олдфилд, просто великолепны!

Она улыбнулась в ответ.

— И вы, мистер Картер, более чем элегантны.

Что правда, то правда. На мистере Уильяме Картере был длинный кремового цвета пиджак, тщательно отглаженные брюки и спортивная рубашка с отложным воротничком. Он поблагодарил за высокую оценку его внешности и заявил, что таких приятных слов даже не ожидал услышать. С его точки зрения, ее благосклонность означает, что она перестала с ним бороться. Конец конфронтации!