Эми Дэникик - Целуя невесту

— Я люблю тебя. Вот увидишь, все будет хорошо. И она наконец ему поверила — умом, сердцем, душой.

Длинное белое платье с квадратным матросским воротником было и скромным, и красивым. Не совсем свадебное в традиционном смысле, но оно вполне соответствовало тем простым клятвам, которыми им предстояло обменяться. Виктория обнаружила его в небольшом бутике рядом с домом. Откровенно говоря, она не надеялась найти там что-либо подходящее, но продавщица и Вера были настолько терпеливы и благожелательны, что Виктории в конце концов даже понравились примерки.

Она повесила платье на дверцу гардероба, чтобы оно было на виду и напоминало ей, что на этот раз она выйдет замуж за мужчину своей мечты. Того, кто будет стоять у алтаря, когда она войдет в церковь.

Глядя на платье, она вспоминала тех, кто так и не явился на ее свадьбу. Фредерик, Барнард, Джерри. Фредерик оказался мошенником, а потом сбежал с ее подругой, Барнард был ей ближе по духу, но тоже бросил ее в день свадьбы, а Джерри, хотя и любил ее, все же оставил ее с носом.

А теперь у нее есть совсем не похожий на них Алекс, который ей нужен и без которого она не может жить. Ее иногда даже пугала сила и глубина ее чувства к нему. Мысль о том, что он может завтра не появиться, что может ее подвести, приводила ее в такое расстройство, что она приказала себе думать о чем-либо другом, но только нео свадьбе.

«Помни, что Алекс не похож ни на Фредерика, ни на Барнарда, ни на Джерри».

Алекс должен был приехать через час, чтобы обсудить свадебные торжества и отвезти ее сначала на репетицию свадьбы, а потом — на обед с родственниками. Они намечали более ранний час для встречи, но его пригласили в полицию с просьбой ответить еще на несколько вопросов.

Виктория спустилась на кухню, чтобы приготовить себе чашку чаю. На улице был проливной дождь, потоки воды с шумом стекали с крыши в канаву.

Все же ей почему-то было не по себе. По спине пробежал холодок. С Алексом ничего не случится, убеждала она себя. Сегодня она встретится с его семьей, а он познакомится с ее родными. А когда встречи с родственниками кончатся, они смогут вволю поболтать, пообниматься, целоваться и заниматься любовью.

Она села за стол в ожидании, когда закипит вода в чайнике. Все будет хорошо.

А потом начался потоп.

К шести часам Виктория уже была на грани нервного срыва. Она включила обогреватель на полную мощность, но это не помогло — ее била дрожь. Что это? Предчувствие? Что-то случилось? Ей не хотелось в это верить, но Алекс уже опаздывал на полчаса.

Она ходила вокруг телефона, меряя шагами кухню от плиты к двери в кладовку и обратно до тех пор, пока ее не стало тошнить.

Почему он не позвонил? Он должен был заехать за ней в половине шестого, чтобы отвезти ее на репетицию и обед, но телефон молчал.

Ее беспокойство все росло.

На Ривертон обрушилась страшная буря, и ливень не переставал уже в течение двух часов. Многие улицы города были затоплены. Район, где она жила, был на горе, высоко над уровнем реки, и вода пока не подобралась к домам. Но она не знала, все ли благополучно у Алекса. Судя по сообщениям радио, его район пострадал больше всего.

Она ушла из кухни и протоптала дорожку на ковре в своей гостиной. В комнате было темно, дождь тревожно барабанил в окна.

Что, если он попал в аварию? Буря налетела так внезапно. Вдруг он был как раз по пути домой из полицейского участка, когда начался шторм?

Беспрестанно ходить было еще хуже, и она села и стала теребить какую-то ниточку в шве своих брюк. Уже через минуту в этом месте на коленке образовалась небольшая дырочка. Она пойдет наверх, чтобы переодеться, решила Виктория, а потом позвонит ему.

Она уже хотела было снять трубку, когда телефон зазвонил. Ничего угрожающего в этом звонке не было, но ей почему-то вдруг стало страшно. Она не хотела знать, кто звонит и… почему.

Телефон зазвонил опять.

«Господи, сделай так, чтобы с Алексом ничего не случилось».

Раздался третий звонок.

Она медленно подняла трубку.

— Алло!

— Виктория?

Она облегченно вздохнула.

— Алекс. Слава Богу! Я так за тебя беспокоилась. Я рада, что у тебя все в порядке.

— Со мной ничего не случилось, дорогая. Я задержался в полицейском участке, а потом из-за дождя уличное движение остановилось. В довершение ко всему у моего грузовика заглох мотор, и мне пришлось долго ловить такси. Тебе придется за мной приехать.

— Хорошо. — Они обсудили, как лучше всего до него добраться и избежать уличных пробок, и Виктория, накинув плащ, поспешила ему на выручку.

Виктория доехала до дома Алекса без особых приключений. Гроза все еще бушевала, дождь лил как из ведра, но река пока не вышла из берегов. Наводнение было самым большим бедствием, особенно для пригородов Ривертона.

Подъехав к дому Алекса, она заглушила мотор и вышла из машины. Перед ее глазами оказался гараж. Вернее, то, что от него осталось. Упавшая сосна сплющила его, и теперь это была груда металла. Когда она увидела, как близко от дома упало дерево, у нее подкосились ноги и она прислонилась к машине, успокаивая себя, что Алекс не был около дома, когда это произошло.

Занавеска в одном из окон шевельнулась, и Виктория поняла, что Алекс ее ждет. Она пробежала под дождем к двери, и он открыл ей до того, как она успела постучать.

Она с жадностью его оглядела. Слава Богу, он был цел и невредим. Более того, он выглядел поразительно здоровым и в отличном настроении. Он постригся, а костюм сидел на нем как влитой.

Он молча втянул ее через порог, обнял и поцеловал. Она расслабилась и подумала, что такое приветствие ей явно по душе. Она не будет возражать, если он будет встречать ее таким образом всю жизнь.

Как же хорошо она себя чувствовала в его объятиях!

— Я видела твой гараж. Мне жаль…

Он перестал улыбаться.

— Ты каждый раз извинялась перед своими женихами, когда с ними что-то случалось?

— Конечно. — Она попыталась вырваться, но он ее не отпустил.

— А они просили у тебя прощения после того, как тебя бросали?

— Нет.

— И ты не требовала, чтобы они извинились?

— Я ни с одним из них не разговаривала после того, как они меня бросали. А в чем дело?

— Как насчет того, чтобы вообще закрыть эту тему?

— Они меня бросили. Этого было достаточно. А почему мы вообще сейчас об этом говорим?

— Потому что завтра мы поженимся, и мне надо знать, что ты веришь, что я тебя не подведу.

Она улыбнулась, но не такой открытой ослепительной улыбкой, которая ему так нравилась.

— Я тебе верю.