Мелисса Андерсон - Готовить я не умею

Кэрол тоже считала очень странным, что Фран получила приглашение от художественной галереи, с которой никогда не имела никаких дел. Но, продолжая размышлять над этим, она вдруг остолбенела и почувствовала, как слабеют ноги.

Картины на стенах она видела не в первый раз. Напротив, большинство из них она знала слишком хорошо. Это были полотна из мастерской Марселя и из галереи Бресса!

Кэрол забыла Фран и все, что было вокруг нее, и пошла к картинам, как будто ее влекла к ним неведомая сила. Да, все они были здесь и еще много других, более удачных, выразительных. Мотивы Парижа, портреты, все — акварели.

Теперь она увидела и рекламные плакаты! «Марсель Жирарде „Парижские впечатления“» было написано над акварелью с романтическим пейзажем берега Сены, в котором она узнала квартал, где находился мост Антуана.

У Кэрол сжало горло, а ее сердце начало бешено биться. Как сюда попали картины Марселя? Он установил контакт с художественной галереей Квинсдейл и прислал картины в Нью-Йорк? Или это организовал для него агент? Она чувствовала, что все это, конечно, не могло быть случайным.

Снова ей пришло на ум его письмо, в котором он уверял, что скоро ей докажет свои серьезные намерения. Связана ли выставка с этим? Хотел ли он ей доказать своими новыми более удачными работами и договором с одной из самых эксклюзивных художественных галерей в Нью-Йорке и его окрестностях, что стал серьезным художником и дистанцировался от более или менее сомнительных кругов?

— Как ты находишь эти картины! — спросила Фран, нарушив ход ее мыслей. — Я считаю их просто сказочными. На следующей неделе я буду играть в лотерею, может быть, мне повезет. Тогда я куплю себе одну из этих фантастических акварелей. Или две… или три.

Кэрол вряд ли ее слышала.

— Этого просто не может быть, — пробормотала она, покачав головой. Она хотела потребовать объяснений от Фран и выяснить, нет ли тут какой-нибудь связи, но потом подумала, что хотя и рассказала вкратце подруге о своем романе, но никогда не называла ей имя Марселя. Тогда каким образом она могла выйти на него? Фран была здесь ни при чем.

Помещения галереи постепенно наполнялись. Официанты во фраках усердно суетились вокруг и предлагали на серебряных подносах шампанское и изысканные закуски. Кэрол рассеянно взяла бокал шампанского, зато Фран не оставила без внимания закуски.

Вдруг у Фран вырвался сдавленный крик.

— Посмотри, Кэрол! Это же ты! И сколько раз!

Она потянула ее к внутренней перегородке, на которой с обеих сторон висели изображения Кэрол. Все это были новые акварели, и Кэрол не имела ни малейшего представления, когда он их рисовал или делал эскизы. Здесь были не только портреты. На большинстве картин Кэрол была изображена в сценках из повседневной жизни, например, выходила из булочной с двумя огромными багетами в руках или разговаривала с жильцами на заднем дворе.

— Сказочно, — сказала Фран почти ревниво. Потом повернулась к Кэрол и серьезно посмотрела на нее. — Я знала, что ты для него много значишь, — вырвалось у нее, — но что он тебя так любит, вижу теперь по тому, как он тебя нарисовал и подчеркнул все характерные детали.

Кэрол озадаченно уставилась на подругу. Она как раз хотела спросить, каким образом та пришла к такому выводу, когда услышала сзади себя голос, который узнала бы среди тысячи других.

— Добрый вечер, малышка! Как тебе нравятся мои новые картины?

У Кэрол чуть было не выскочило сердце из груди. При звуке его мягкого мелодичного голоса по всему телу побежали мурашки. Она медленно повернулась к нему.

— Марсель, ты? — Больше она не могла вымолвить ни слова. Она просто лишилась дара речи. И не только потому, что он вдруг возник перед ней. Она едва могла узнать его — так сильно он изменился.

Свои прежде довольно длинные волосы он теперь носил по-модному коротко, а сверхоблегающие брюки и небрежно расстегнутую рубашку сменил на серый костюм, эксклюзивный покрой которого подчеркивал его широкие плечи и узкие бедра. Этот новый Марсель нравился ей гораздо больше, чем прежний. Его лицо также изменилось. Складки, которые пролегли у его рта, придавали ему более серьезный и зрелый вид и сделали его еще более привлекательным.

Он улыбнулся ей с нежностью.

— Насколько я вижу, мой сюрприз прекрасно удался, малышка. Давай выпьем за это по бокалу шампанского!

Марсель подозвал официанта и взял два бокала шампанского с подноса. Один из них он передал Кэрол и высоко поднял свой.

— За то, что я тебя снова нашел, и за наше будущее, любимая!

Ее сердце бешено забилось, когда он заглянул ей в глаза.

— За… за твой успех в галерее Квинсдейл, — пролепетала она, прежде чем отпила глоток.

В ее голове все смешалось. У нее было такое чувство, будто она спит. Она беспомощно повернулась к Фран, но подруга скромно отошла и принялась рассматривать картины.

Марсель взял ее за руку.

— Пойдем, я бы хотел тебе показать и объяснить свои новые картины. — Он улыбнулся и пожал ее руку. — Ты получила мое письмо? — прошептал он ей прямо в волосы.

Она смогла лишь кивнуть. Близость Марселя вызвала у нее настоящую бурю ощущений. Чувства, которые она с таким трудом вытесняла, вдруг проснулись в ней с удвоенной силой.

— Я тогда тебе написал, что докажу свои серьезные намерения относительно тебя, — продолжал он тихо, выводя ее из толпы. — Ну вот, я стал серьезным художником, чтобы снова тебя завоевать.

— Но, как ты меня нашел… я имею в виду, как ты все это придумал, что… что мы встретились здесь сегодня вечером? — спросила она, сбитая с толку.

Марсель тихо засмеялся.

— Это легко объяснить. Я попробовал через различные связи заключить договор с художественной галереей Квинсдейл, а когда это удалось, поехал к твоему дому и наблюдал за тобой несколько дней. — Его взгляд, когда он смотрел ей в лицо, был, как ласковое прикосновение. — Поверь мне, Кэрол, для меня это было настоящим мучением видеть тебя и не иметь возможности обнять, но я хотел, чтобы мы снова встретились только на этом вернисаже.

Она все еще была в каком-то оцепенении. Ее взгляд бродил по картинам, вблизи которых они стояли, и снова тонул в темных глазах Марселя, излучающих мягкий свет.

— Твои новые картины произвели на меня действительно очень большое впечатление, — сказала она тихо. — Ты проделал огромную работу. Я только еще не совсем понимаю…

— Твоя подруга Фран — прекрасный товарищ, — прервал ее Марсель с лукавой улыбкой, — на нее можно положиться.

— Фран?.. — Кэрол наморщила лоб. — Ага, постепенно все проясняется. Но как ты на нее вышел?