Кэтрин Росс - Несколько дней в Каннах

Карл не нашелся что ответить и покраснел.

— Не беспокойся по этому поводу, — успокоила его Либби. — Мнение Марка для меня не так уж и важно.

— Да не в Марке вовсе дело! — воскликнул Карл. — Я боялся, что Джулия поймет, как я мелок на самом деле, и бросит меня. Поэтому я так упорно повторял свою ложь для прессы.

— А я думала, что это именно Марк распространяет эти небылицы.

— Нет, он слишком благороден для этого. Либби, позволь мне не обращаться к прессе, пока не состоится премьера, — попросил вдруг Карл. — А потом я открою журналистам всю правду.

— Это твое дело. Я с прессой общаться не собираюсь.

Девушка спокойно посмотрела на отца, а тот убежденно сказал:

— Я должен донести до людей правду о нашей с тобой ситуации. Слушай, — резко поменял он направление разговора, — может быть, ты придешь на премьеру фильма?

— Нет, спасибо. Я уже устала от внимания прессы, и единственное, чего мне хочется, это оказаться дома.

Он не без облегчения согласился.

— Ну ладно, а как насчет визита ко мне в Калифорнию? Может быть, прилетишь?

— Может быть, но не сразу.

Карл быстро подошел к дочери и без слов обнял ее. И она тоже, как когда-то в детстве, обвила его шею руками. Потом молча повернулась и вышла из комнаты.

Ну, вот и все, подумала Либби, я получила ответы на все мучившие меня вопросы, и эта глава жизни теперь закрыта навсегда.

К реальности ее возвратил голос Марка:

— Ну и как прошла встреча?

— Нормально, — коротко сообщила девушка. Она решилась поднять на него глаза и снова в который раз была потрясена, словно впервые увидев его мужественную красоту и взгляд, в котором было столько тепла и сочувствия. Ей безумно захотелось, чтобы он обнял ее и ласково поцеловал. Но она быстро отогнала эти мысли и ворчливо сообщила Марку, что все ее дела завершены и она наконец отправляется домой.

— Домой, к Симону? — неожиданно спросил мужчина.

Либби горько усмехнулась.

— А вам-то какое, собственно, дело, к Симону или к кому-нибудь еще? — Честно говоря, о Симоне она ни разу за эти дни не вспомнила. Ее удивили не столько слова Марка, сколько тон, каким они были произнесены.

— Если я спрашиваю тебя об этом, то, значит, мне не безразлично!

Девушка попыталась найти в своей сумке платок, потому что у нее опять навернулись слезы.

— Либби, дорогая, успокойся, все теперь нормально. Мне тяжело видеть, как ты переживаешь!

— Ничего я не переживаю. У меня действительно все нормально, я должна ехать в аэропорт, иначе я опоздаю на самолет и пропущу свой рейс.

Казалось, что она говорит это, убеждая себя, а вовсе не Марка.

— А я говорю, что тебе некуда спешить, — твердо сказал тот. — Ты должна остаться здесь, со мной. Для этого есть веские причины.

— Марк, я ведь пообещала, что не собираюсь как-либо навредить отцу или премьере его фильма.

— Речь идет не об отце и о премьере, — решительно произнес Марк, — речь идет о нас.

Либби не поверила своим ушам.

— О нас? В каком смысле — о нас?

— В самом прямом. Не заблуждайся. Ничего путного у тебя с Симоном не выйдет. Вы слишком разные. Я хочу сказать…

— Что вы еще хотите сказать? — недоверчиво поинтересовалась девушка.

— Продолжим разговор в машине.

Либби не сразу заметила, что теперь в лимузине было поднято стекло, разделявшее водителя и пассажиров.

Девушка нейтральным тоном произнесла:

— Марк, вам нет необходимости сопровождать меня в аэропорт. Тем более, что вам надо все же отобедать с вашей бывшей супругой.

— Это вовсе не то, о чем ты думаешь, — устало попытался объяснить Марк. — Дело в том, что Мариетта подписала контракт на съемки многосерийного фильма здесь, на юге Франции, и проведет тут пять лет. Я рад этому, потому что и Алиса поживет теперь рядом со мной.

Ну да, подумала Либби, отлично, и дочка и мама будут здесь. Разве это не повод восстановить семью? А вслух произнесла:

— Я рада за вас. Хорошо, что все складывается так удачно.

— Нет, не все, — возразил Марк. — Есть одно обстоятельство, которое меня очень огорчает.

— Что же именно, что это за обстоятельство?

— Как что? Это твое намерение улететь и покинуть меня. Я хочу, чтобы ты осталась со мной, Либби!

— На ночь или на две?

— Оставь свой сарказм. Мы с тобой созданы друг для друга. Я люблю тебя, Либби.

— Марк, не бросайтесь такими словами! — шепотом проговорила девушка. — Ведь за ними не стоит реальное чувство.

Вместо ответа он сделал шаг к Либби и взял ее лицо в свои ладони.

— Я не бросаюсь словами, дорогая. Это правда. Я сделал много глупостей, прости меня за это, но чувства мои искренни и неизменны. Должен признаться, что в начале этой истории я верил тому, что говорил о тебе твой отец. Но когда я увидел тебя, то шаг за шагом убеждался в том, что ты говоришь правду. Я теперь верю тебе на сто процентов.

Глаза Либби опять были на мокром месте.

— Вы мне верите?

Она боялась проснуться и убедиться, что все это ей снится. Марк кончиком пальца вытер ее слезы.

— Еще раз хочу повторить тебе, что теперь верю каждому твоему слову. Просто, пойми меня, я так боялся ошибиться еще раз после разочарования в Мариетте. Когда ты ушла из моего дома, я испугался, что ты исчезнешь из моей жизни вообще. И решил, что при любом исходе обязан сказать тебе о том, как я ошибался в тебе и как ты мне нужна. Именно поэтому я и приехал вслед за тобой в аэропорт.

— А может, тебе стоит попробовать не дать мне улететь, — с искрящейся улыбкой произнесла Либби. — Я еще никогда и не к кому не испытывала таких чувств, как к тебе.

Теперь уже Марк сомневался, не ослышался ли он. А она продолжила:

— Неужели ты думаешь, что я согласилась на то, что между нами произошло, без чувств к тебе? Я кажусь многим вполне современной женщиной без комплексов. Но не могу не признаться тебе, что внутри меня кроется старомодная особа, не способная на секс ради секса, особа, которая высшим счастьем почитает крепкую семью и кучу детей.

Марк закрыл ей рот поцелуем, а потом, с трудом оторвавшись от ее губ, сказал:

— Знаешь, как мне трудно было расставаться с тобой каждый раз, когда этого требовали обстоятельства, как меня тянуло бросить дела и скорее бежать к тебе. Еще раз прости меня за все, что я делал не так. Я люблю тебя!

— Ну и что же мы будем со всем этим делать?

— Как что? Пожалуйста, выходи за меня замуж, и мы с тобой станем лучшей парой на свете. Я обещаю сделать для этого все, что в моих силах.

Либби опять показалось, что она ослышалась.

— Замуж? — тихо переспросила она.