Ким Лоренс - Красавец и ученая дама

— Может быть, ты просто беспокоишься о том, что скажет дядя Малькольм, когда приедет сюда через неделю? — спросила Меган.

Она думала, что он всего лишь хочет сохранить лицо при посторонних. От этого ей стало еще горше. Плечи ее поникли.

— Малькольм не приедет.

— Как это — не приедет? Почему?

— Я позвонил ему и объяснил, что ты сейчас не в состоянии принимать гостей.

Удивленно приоткрыв рот, Меган недоверчиво смотрела на Люка. У нее перехватило дыхание.

— Что... что ты сделал? Как ты посмел сказать ему такое? — Она прижала пальцы к вискам, чувствуя, как пульсирует кровь. — Перестань обращаться со мной как с ребенком! Мне это надоело! — Она топнула ногой. — Ты не имеешь никакого права. Ты мне не муж.

Люк приподнял брови. На его лице появилось выражение, смысл которого она не сумела угадать.

— А если бы я был твоим мужем, ты бы послушалась меня?

Она насмешливо скривила губы.

— Размечтался.

— Вот и я так же подумал.

— Я выхожу из себя, когда мной начинают командовать.

— Ты маленькая бунтовщица, — произнес он с легкой улыбкой, а она зарычала от ярости. Улыбка исчезла с его губ. — Тебе нужно много отдыхать. Вспомни, что говорил доктор.

Это случилось месяца два назад. Тогда посреди ночи она прибежала в его спальню сама не своя. На нее было страшно смотреть. Он никогда не забудет ее испуганных, залитых слезами глаз, когда она заявила, что, кажется, теряет ребенка.

— Кроме того, он советовал мне воздерживаться от секса, — напомнила она ему, вспыхнув до корней волос.

Люк нисколько не жалел о потерянной свободе, однако советы медика выполнял неукоснительно.

У нее слабая конституция, уверял доктор, и давление слегка повышенное. Все это от переутомления. И он прописал ей покой, покой и еще раз покой.

— А у тебя не возникало желание просто обнять кого-нибудь? — Люк отвернулся и направился прочь.

— Ты хочешь обнимать не меня, а...

Люк резко повернулся, его лицо так сильно исказилось от гнева, что Меган испугалась.

Он услышал ее прерывистое дыхание, увидел ее несчастные глаза, и его гнев улетучился.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Люк рассеянно провел ладонью по подбородку. Такая неуверенность была ему несвойственна. Между бровями появилась озабоченная складка. Он озадаченно смотрел на нее, словно не узнавал.

— Меган, ты красива, ты носишь моего ребенка, но я ни разу не почувствовал, как он шевелится, — заговорил он ровным голосом. — Я ни разу не держал тебя в объятиях ночью, и у меня не было возможности ощутить толчки внутри твоего живота.

Последовавшее молчание было для Меган невыносимо, она едва сдерживалась, чтобы не закричать. Выражение глубоко посаженных глаз Люка было таким, что она едва не задохнулась от эмоций.

— Ты возвела между нами высокую непробиваемую стену, и я не понимаю, что послужило причиной. Ведь мы были счастливы с тобой. Потом вдруг что-то произошло, и ты совершенно изменилась. Словно я стал прокаженным.

Его обвинения потрясли Меган. Она уже открыла рот, чтобы резко возразить, потом помедлила. Разве он не прав? Она действительно виновата. В его словах была истинная правда. Впервые Меган взглянула на все глазами Люка и нахмурилась. Она скрыла от него, что знает и о письме, и о Грейс.

— Проклятье! — воскликнул Люк, прерывая молчание. — Ты не только с удовольствием вышвырнула меня из своей постели, но намерена выставить меня и из дома! Что это значит, Меган? С глаз долой — из сердца вон?

Не все так просто, думала Меган, медленно качая головой. И тут она решила высказаться начистоту:

— В том-то и дело, что так не получается.

— Что не получается? — нахмурившись, удивился он.

— Из сердца вон не получается. Я постоянно думаю о тебе.

Затаив дыхание, Люк застыл на месте. Он сверлил ее пытливым взглядом, словно пытаясь проникнуть в глубину души.

— Ты думаешь обо мне?..

Меган, уже пожалевшая о том, что она допустила эту вспышку откровенности, покраснела и ледяным тоном проговорила:

— Да, я уже сказала.

— Тогда зачем этот разговор о переезде, о прекрасном новом доме и великолепных окрестностях?

— Я сказала лишь, что постоянно думаю о тебе, но это еще не значит, что мне эти мысли приятны.

Она с силой прикусила предательски задрожавшую нижнюю губу.

Люк увидел, как одна крупная слезинка медленно сползла по ее щеке.

— Ради бога, прошу тебя, только не плачь, — умоляющим голосом сказал он. — Мне невыносимо видеть твои слезы. — Люк тихо выругался и взял Меган за руку, напряженно вглядываясь в ее лицо. — Нам необходимо поговорить. Но только не здесь.

Чувствуя его горячие пальцы, сомкнувшиеся у нее на запястье, Меган покорно шла рядом с ним по тропинке в сторону домика управляющего.

— Тут нам никто не помешает.

— В любой момент может войти Джон.

Люк жестом показал, что не хочет слушать ее возражений.

— Джон сегодня пораньше ушел домой, — объяснил он, входя в кабинет управляющего и плотно закрывая за собой дверь. — Я отпустил его до конца дня. Он должен встретить с поезда дочь и просил меня передать тебе это.

— Вероятно, он не знал, что в последнее время ты со мной общаешься не слишком часто.

Люк как раз выдвигал кожаное кресло. Услышав ее последние слова, он резко выпрямился.

— О чем ты? Мы разговариваем... по крайней мере я разговариваю с тобой.

— Ты думаешь, я не понимаю, Люк? Только не надо оправдываться. Может быть, я не так умна, как ты, но я не идиотка. Ты не слишком-то скрываешь свои чувства. Стоит мне только войти в комнату, как ты сразу же находишь предлог, чтобы убежать. Тебе интересен лишь ребенок. Но мне тоже нужно хотя бы немного внимания.

Люк тряхнул головой и неуверенно засмеялся.

— Так вот что ты обо мне думаешь? Вот как обстоит дело! — Он нервно провел ладонью по подбородку.

— Я знаю это наверняка! — сердито воскликнула Меган.

Бормоча что-то себе под нос, Люк подкатил к ней кресло и насильно усадил ее.

— Я не хочу сидеть!

Люк, опершись о ручки кресла, склонился над ней. Его теплое дыхание коснулось щеки Меган, и каждая клеточка ее тела потянулась к нему. Она судорожно вздохнула.

— Злючка, — буркнул Люк.

От возмущения она округлила глаза и выпалила:

— Я беременна!

— Это значит, что я должен обращаться с тобой ласково? Но ведь ты же сама не хотела, чтобы из-за беременности с тобой обходились по-особому, — напомнил он.

— Ты злой!

В ответ на ее неуверенное замечание Люк сухо рассмеялся, затем сел на столик перед креслом, вытянув перед собой длинные ноги, и опустил руки на бедра.