Кара Уилсон - Музыкальная шкатулка

Группа детей в возрасте от шести до четырнадцати лет, увидев, Ника, немедленно окружила его. Не прошло и минуты, как он уже сидел на полу, а со всех сторон его облепили дети. Прядь волос упала ему на лоб, придавая мальчишеский вид.

— Ребята, это Клер, — сказал он, с улыбкой глядя на нее. — Я вам рассказывал о ней. Клер, это мои приятели. — Он показал на симпатичного мальчишку лет десяти с иссиня-черными волосами и большими карими глазами. — Это Рикардо, лучший подающий нашей команды по софтболу. — Следующей шла девочка с торчащими вперед зубами и застенчивой улыбкой. — Это Сара, она играет на левом крае. — Ник перечислял их одного за одним: Джеф, Джимми, Шари, Лорен, Валери, Джеймс, Дуг, Девид, Элисон, Элизабет, Лайза, Джо, Джейсон. После каждого имени он называл положение, занимаемое в команде. — А эта юная леди — Бриджит, лидер наших болельщиков, — закончил он.

— Лидер болельщиков? — переспросила Клер.

— Кто-то должен подбадривать команду, — сказала высокая живая девочка лет тринадцати с золотисто-каштановыми волосами и веселыми голубыми глазами. Клер сразу же почувствовала к ней симпатию.

— Ник помогает нашему тренеру, когда может, — раздался голос коренастого темнокожего мальчишки со следами шрамов на лице. Клер не запомнила его имя.

— Мы команда Каллахэна, — выкрикнул другой мальчик.

— Потому что мы всегда вместе, — добавила одна из девочек.

— Ну, хватит хвастаться, — сказал Ник. — Давайте послушаем отчет за неделю.

Клер села на стул в сторонке и стала наблюдать.

— Я получила выговор за то, что огрызнулась на миссис Форд, — сказала смуглая девочка по имени Лайза, на лице которой не было даже намека на сожаление о своем проступке. — Она довела меня.

— Это твой обычный ответ, — сухо заметил Ник. — Вспомни, что я говорил тебе.

Лайза пожала плечами, с вызовом глядя на Ника. Клер едва не рассмеялась. Ни один человек не смел вести себя с Ником Каллахэном так дерзко, как эта девчушка.

— Разве я не говорил тебе, что нужно сосчитать до десяти, прежде чем ответить?

— Ну да.

— Тогда почему ты этого не сделала?

— Я пыталась, но она иногда говорит такие невыносимые глупости… Я просто не могу сдержаться.

Очевидно, Лайза была не тем ребенком, с которым легко и просто. Клер с восхищением смотрела, как Ник беседует с детьми обо всем, что произошло за неделю, хвалит их за успехи и мягко журит за промахи. Было видно, что он хорошо знает каждого. Очевидно, он часто приходил сюда.

Потом они поднялись наверх, в группу для малышей. Ник посадил на колено мальчика полутора лет и принялся качать его. Правая рука у малыша была в гипсе. Воспитательница рассказала Клер, что Скотти (это имя мальчику дали уже здесь) подбросили в приют две недели назад, и что до этого с ним, видимо, плохо обращались. На глаза Клер навернулись слезы. Как может кто-то плохо обращаться с ребенком? Когда у них с Ником родится малыш, он будет любить его и каждый день благодарить бога.

Они снова вернулись на первый этаж, и Клер смотрела и слушала, как Ник беседует с Полом Сайвиком, директором детского дома, и его женой Джерри. Они просматривали бухгалтерские книги, говорили о ремонте крыши и других насущных делах.

Этот визит совершенно перевернул представление Клер о муже. До сих пор она сталкивалась с той частью его характера, которая помогала ему безжалостно манипулировать людьми, включая саму Клер, обращая все их слабости в свои преимущества. Правда, в нем проявлялись и более мягкие черты, он бывал внимательным и заботливым. Но сегодня она увидела нечто более глубокое: человека, который понимал необходимость дарить и получать любовь. Она ощутила в нем глубоко скрытую беззащитность и чувство одиночества.

— Замечательные дети, правда? — спросил Ник, как только они вышли из детского дома.

Клер кивнула, чувствуя комок, подступивший к горлу. Она вспомнила прикосновение к мягкой коже Скотти, которого она поцеловала в щеку перед уходом. Как она хотела бы родить Нику сына!

— Я рад, что ты пошла со мной сегодня. Я хотел рассказать тебе о детях еще до свадьбы, но боялся, что ты подумаешь, будто я хочу показать себя с выгодной стороны. И потом, я не знал, как ты к этому отнесешься.

— Что ты хочешь сказать?

— Давай присядем, — предложил он, указывая на скамейку перед лужайкой.

Они сели рядом. Ник небрежно закинул руку за спинку скамейки и уставился вдаль, глядя на очертания города на другом берегу реки. Высоко в небе пролетел самолет, оставив белый след. В нескольких шагах от них на ветку старого дуба уселась взъерошенная птица. В воздухе стоял зной.

— В первый раз я приехал сюда с намерением усыновить одного из детей. Но, побывав здесь несколько раз, передумал.

— Почему?

— Потому что я узнал всех детей и уже не мог решить, кого именно хочу. Я решил усыновить всю компанию. И стал приезжать сюда так часто, как мог. Я знаю, что значит, для ребенка чувствовать себя покинутым. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них испытал такое. Во всяком случае, из-за меня.

— Расскажи мне, — мягко попросила Клер. Она чувствовала, что они стоят у черты — у некоего барьера. И если Ник пересечет его, отношения их изменятся.

Он повернулся и посмотрел на нее долгим взглядом.

— Не сейчас. Быть может, позже…

Клер отчаянно хотелось сказать ему, что она чувствует, но не решилась. Она поправила прядь волос, упавшую ему на лоб, и задержала руку, чуть коснувшись его щеки. Их глаза снова встретились. Он прижал ее ладонь к своей щеке. Прикосновение теплых сильных пальцев отдалось в ней слабой дрожью. Но в следующую секунду Ник выпустил ее руку и сказал:

— Уже поздно. Нам надо идти. В семь нас ждут у Макаллистеров.

В эту ночь в постели Клер чувствовала себя ближе к мужу, чем когда-либо. В наивысший момент их близости ее имя с каким-то отчаянием сорвалось с губ Ника, и она поняла, что оно вырвалось из глубины его души.

Когда он затих рядом, она еще долго лежала в темноте, и счастье пело в ее сердце. Она была уверена, что этой ночью забеременела, и с этой мыслью Клер уснула.

10

У Клер упало сердце, когда она почувствовала тянущую боль внизу живота. Ну почему? Они женаты уже почти четыре месяца. И каждый раз, точно через двадцать восемь дней, у нее начинаются месячные. Ну почему она не может забеременеть? Почему она никак не может дать Нику то единственное, что он хотел от нее? Он так много для нее сделал.

Клер вспомнила о матери. С самого дня свадьбы Ник прекрасно относится к Китти. Он всегда сопровождал Клер, если та навещала мать. Собственно, они не далее, как вчера были вместе в «Пайнхэвене».