Чарити Бэрфут - Конец одиночества
— Да, это верно.
— Еще бы. — Теперь вздохнула уже Джудит. — Послушай, почему бы тебе не приехать на несколько дней сюда? Остановилась бы у нас. Никто об этом не узнает, если только ты сама того не захочешь. И можешь не беспокоиться насчет Нормана, его в городе нет.
— Нет? — воскликнула Флоренс, до этого момента не понимавшая, что, как бы то ни было, возможность связаться с ним в любую минуту поддерживала ее силы.
— Нет. — Джудит, казалось, уже пожалела о своих словах, но было уже поздно. — Они все уехали. Мистер Стейнер, Патриция, Норман и эта психотерапевт, которую Патриция так ценит.
— Уехали… Куда уехали?
— Отдыхать, — неохотно объяснила Джудит. — Я и сама бы не знала, но два дня назад встретила Эвелин. Странно, что она сама не позвонила и не рассказала тебе. Это как раз в ее стиле, не так ли?
Возможно, что Эвелин звонила вчера. Возвращаясь с работы, Флоренс услышала, как зазвонил телефон, но ответить не успела.
— И где же они отдыхают? — спросила она, стараясь не показывать, насколько эта новость расстроила ее.
— Хочешь верь, хочешь не верь — в круизе. — Джудит иронически хмыкнула. — Вряд ли Норману это пришлось по вкусу, но с Патрицией не поспоришь. Каюта люкс, обед за капитанским столом! То, что доктор прописал.
Флоренс облизала пересохшие губы.
— А не поздновато ли для круиза?
— Люди ездят в круизы круглый год. Кроме того, на Средиземноморье сейчас тепло. — Джудит помедлила. — Так что насчет приезда сюда? Разве тебе не хочется провести несколько дней в знакомых местах?
Это было крайне соблазнительно — на несколько дней уехать из коттеджа.
— Но как я смогу? — возразила она. — Я проработала тут всего три недели и не могу так подвести их.
— А на что существуют уик-энды? — возразила Джудит. — Думаю, твой автомобиль выдержит такое путешествие. Выедешь в пятницу вечером, а вернешься в воскресенье. Ну, что ты на это скажешь?
Глава двенадцатая
Норман вернулся домой в пятницу вечером. Когда он вошел в холл, в доме стояла мертвая тишина, и у него вырвался вздох облегчения. По крайней мере, всю следующую неделю он будет предоставлен самому себе. В отсутствие Патриции и Дороти у него будет время подумать, составить план действий, решить, что делать со своей чертовой жизнью.
После возвращения из Дингтона Норман был подавлен, неуверен в себе и, заглянув в свое будущее, оказался очень недоволен тем, что там увидел. Он пустил свою жизнь на самотек, последние три года жил как в тюрьме и был настолько эгоистичен, что предлагал Флоренс разделить с ним эту жизнь.
Стоит ли удивляться тому, что, как только это стало возможно, она ушла от него. Нельзя было усомниться в том, что ей хотелось нормальных отношений и нормальной семьи. Черт побери, да разве сам он не желал того же самого, прежде чем умудрился превратить свою жизнь в ад?
Сбросив пиджак и зажигая на ходу свет, он пересек холл и вошел в сверкающую сталью и хромом кухню. На всех рабочих поверхностях лежали яркие блики. После трагического инцидента с Патрицией Мартин настоял на том, чтобы они взяли экономку, и с тех пор кухня блестела как новенькая. Норману эта кухня всегда напоминала больничную операционную. Она была совершенно не в его вкусе, и в последнее время он заходил сюда не часто.
В данный момент, однако, экономка отсутствовала. По мнению Патриции, та тоже заслужила отдых. Но если она надеялась на то, что перспектива самому себя обслуживать заставит его пожалеть об отказе от круиза, то сильно ошибалась.
По этому поводу Норман имел неприятный разговор с Мартином. Хотя ему очень не хотелось расстраивать старика, он больше не боялся его угроз, достигнув той точки, когда человека уже не волнует, что с ним может случиться. Мартин, по всей видимости, понял это и отступил.
Как бы то ни было, именно Мартин легализовал причину, по которой Норману необходимо было остаться в стране. Хотя победа была маловероятна, тесть предложил ему побороться за крупный контракт. Именно потому Норман и провел первую неделю их отсутствия на месте предполагаемой стройки, осматривая окрестности, встречаясь с различными представителями власти и делая предварительные наброски в номере гостиницы.
Но сначала, соблюдая каноны респектабельной семейной жизни, он проводил их в аэропорт, откуда Мартин с двумя женщинами вылетел в крупный средиземноморский порт, где их ждал круизный теплоход.
Неделя выдалась суматошная, и, хотя удалось познакомиться с некоторыми интересными людьми, он рад был вернуться домой. До сих пор Норман не оставил надежду на то, что Флоренс может передумать. Он рассчитывал переговорить на эту тему с Джудит Боулдер.
Сумасшествие? Может быть, но ему было уже все равно. Заполняя свои дни работой, насколько это возможно, он не мог избавиться от мыслей о ней по ночам и мучил себя, постоянно гадая, что она сейчас делает и где может находиться. А главное — с кем.
Норман не оставлял попыток убедить себя в том, что между ней и Армстронгом ничего нет. Хотя никак не удавалось выкинуть из головы сцену в ресторане, внутренне он противился наиболее естественному объяснению увиденного. Флоренс не Патриция и не стала бы лгать ради соблюдения внешних приличий. Но уж коли она действительно решилась на разрыв их отношений — а в этом он почти не сомневался, — ему хотелось точно знать, чего именно она хочет.
Если только она сама это знает, подумал Норман с кривой усмешкой. Не дурачит ли он себя, надеясь спасти что-нибудь после такой катастрофы? Теперь, после того как он попытался овладеть ею, вместо того чтобы постараться вновь наладить эмоциональный контакт, Флоренс должна презирать его. Поэтому ему, прежде всего, необходимо извиниться, попросить у нее прощения.
Приготовив кофе, Норман просмотрел захваченную с собой почту. Как можно было предположить, вся корреспонденция была чисто деловой, даже приглашения от различных фирм и коллег по работе на официальные обеды и ужины адресовались ему как сотруднику фирмы тестя. Он с отвращением откинул письма от себя. Черт побери, вот во что превратилась его жизнь, от этого просто тошнит! Пора сказать Патриции, что с этим надо кончать.
Джудит Боулдер с мужем проживали в другом районе города. По дороге туда у Нормана было время еще раз все обдумать.
По рассказам Флоренс, они с Джудит знали друг друга еще со школьных лет. Потом на некоторое время потеряли друг друга из виду и встретились вновь, уже работая преподавателями в одной и той же школе. Норман был с Джудит почти незнаком, но не сомневался в том, что не пользуется у нее успехом, — и намеревался изменить это отношение к лучшему. Ему нужно от нее содействие, а не осуждение, каким бы заслуженным оно ни было.
