Розали Эш - Хрупкий брак
— Ой-ой-ой, новоиспеченный муж нас застукал. Как думаешь, он подойдет и съездит мне по носу? О нет, он слишком увлечен беседой с одной очень вкусненькой рыженькой…
Джош уже отвернулся. Он разговаривал с Вероникой Уиттон, которая была облачена в черное, словно пришла не на свадьбу, а на похороны. Энни увидела, как женщина посмотрела на нее, сказала что-то Джошу, засмеялась и подняла длинную белую руку к его плечу, наклоняя его голову, чтобы прошептать что-то на ухо.
— Извини меня, Дерик, — резко сказала Энни. — Я хотела бы подышать свежим воздухом…
— Разумеется. — Голос Дерика звучал вкрадчиво. — Ты немного бледна, Энни. Я выйду с тобой.
— Я бы предпочла побыть одна.
— Ах, это не проблема. — Дерик подхватил ее под локоть и твердо направил к выходу на лужайку перед домом. — Зачем же еще нужны друзья?
«Действительно, зачем?» — гневно подумала она, стряхивая со своего локтя его пальцы и торопливо подходя к Зои и другим детям. Почувствовав облегчение при виде девочки, так явно увлеченной своими новыми друзьями и игрой, что она вряд ли заметила ее появление, Энни оставила ее под внимательным надзором чудесной экономки Джоша Марты Беттс и обошла дом, чтобы избежать встречи с Дериком. Но это ей не удалось: он шел за ней следом.
— Пожалуйста, не лишай своего общества остальных гостей, Дерик, — сказала она твердо. — Мне нужно кое-что проверить на кухне…
— Ладно-ладно. — Он усмехнулся, но все равно пошел за ней, как упрямый пес, а Энни быстро направилась к кухне. — Я все понял. Просто, прежде чем убегать, покажи мне, где здесь ближайший туалет, ладно?
Она показала ему, куда следует пройти, зашла на кухню, затем по лестнице пробежала наверх и оказалась в безопасном убежище второго этажа.
Она кинулась в главную спальню и захлопнула за собой дверь. Кто бы мог подумать, что в характере Дерика окажутся такие неприятные черты?
Она прислонилась к двери, стараясь взять себя в руки и подавить безумное желание закричать во все горло, затем, немного успокоившись, подошла к старинной деревянной двуспальной кровати. Медленно сбросив свои изящные кожаные туфельки цвета слоновой кости на высоких каблуках, она села на кровать. Эта большая спальня — спальня Джоша — находилась точно напротив комнаты, которую Джош специально переделал в детскую для Зои. В этой большой спальне, отделанной мягкими, изысканно неяркими синими и персиковыми цветами, были распакованы и разложены ее вещи.
Они согласились, что на случай любых вопросов со стороны адвокатов Зоиных родственников видимость их совместного проживания в одной комнате будет очень важна. Джош обещал, что широкая постель будет всецело ее. Он может спать в примыкающей к спальне гардеробной…
Она поймала свое отражение в зеркальных стенках массивного соснового платяного шкафа и расстроилась. Несмотря на загар, ее лицо было бледным, а под бархатными карими глазами залегли тени. Неудивительно, что Лив подвергла ее допросу с пристрастием: Энни едва ли выглядела счастливой невестой.
Она и не чувствовала себя счастливой невестой. Вместо этого она ощущала страшную эмоциональную пустоту. Сегодня выдался такой трудный день.
Притворство очень утомляет, подумала Энни. Она внезапно почувствовала такую усталость, что, казалось, стоит ей прилечь — и она проспит целую вечность.
Она вынула шпильки из аккуратной прически, расстегнула тугой корсаж платья, легла на постель и закрыла глаза. Если она вздремнет минут пять, никто и не заметит ее отсутствия…
Проснулась она оттого, что кровать прогнулась, и Энни услышала, как Джош зовет ее по имени. Ее глаза распахнулись, и она увидела Джоша.
— Привет, миссис Айзек.
Сонно моргая, она несколько секунд молча смотрела на него. Показалось ей или его голос действительно звучит холодно и зло?
— Привет, мистер Айзек, — тихо ответила она. Энни вдруг почувствовала себя смущенной из-за того, что ее платье раскрыто на груди, а мягкий шелк юбки сбился вокруг ног, пока она спала.
— Кажется, тебе вдруг захотелось удрать?
— О Господи… прости! Я заснула!
Ее попытки поправить платье на груди и опустить юбку вдруг показались ей совершенно бесполезными. Энни ощутила, что пальцы перестали ее слушаться и щеки горят от смущения. Она попыталась сесть, волосы упали ей на глаза, и она оказалась вдруг очень близко к Джошу, который даже не пошевелился, чтобы отодвинуться.
— Сколько времени? Я пойду вниз, к гостям…
— Не волнуйся, все уже ушли.
— Где Зои?
— С Мартой, считает резиновых уток в ванной…
— Хвала Господу. — Энни слабо улыбнулась. — Я пока что не очень-то преуспела в роли приемной матери, да?
— С Зои все нормально. Она уже наводит свои порядки. — Его лицо чуть смягчилось. — Мэгги и мальчики были приглашены ее королевским указом переночевать здесь.
Энни только сейчас заметила большой серебряный поднос, стоящий на столике у изножья кровати. Бутылка шампанского, два хрустальных бокала, хрустальное блюдо с клубникой, тарелка крошечных канапе с икрой… Должно быть, Джош принес это сюда, сообразила она.
— Извини… Я знаю, что мне не следовало уходить с приема. Я просто так устала, что решила прилечь на пять минут и немного отдохнуть в тишине…
— Все нормально, — насмешливо сказал он. — По традиции тебе вообще полагается сейчас ехать в какое-нибудь романтическое место, где ты проведешь свой медовый месяц, не так ли? Кажется, все новобрачные считают всю церемонию настоящим мучением?
— Наверно, мне труднее, потому что я кажусь себе такой мошенницей… — начала она и замолкла, поняв, что затронула щекотливую тему.
— Мошенницей? В каком смысле, Энни?
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, — сказала она, проводя руками по спутанным волосам. — Притворяться перед всеми, что мы поженились по любви…
— Полагаю, что в таком случае ты не притворялась перед Дериком Батерфордом?
В комнате повисло напряженное молчание. Энни уставилась на Джоша.
— О чем ты?
— Очень впечатляющая картина оскорбленной невинности, Энни.
Внезапно комната показалась ей ужасно холодной, и девушка невольно поежилась.
— Джош, — осторожно начала она, — боюсь, что не совсем тебя понимаю…
Он мрачно посмотрел на нее, и Энни заметила, каким тяжелым стал его взгляд.
— Я отдаю себе отчет в том, что мы заключили брачный контракт, допускающий нашу личную свободу… но, несмотря на это, должен признаться, что даже в самых безумных полетах воображения не мог предвидеть, что ты прыгаешь с кем-то в постель еще во время нашего свадебного приема.
