Ребекка Уинтерз - Перст судьбы
Потом повернулся к ней и с серьезным видом спросил:
— Ну что ж, следует ли мне, как порядочному человеку, отпустить вас домой в вашей машине, или мы поедем прямо на закат?
Ответ не заставил себя ждать. Бесшабашно и весело она сказала:
— На закат.
Он крепче сжал руль.
— Отдаете ли вы себе отчет в том, что это значит?
— Если вы передумали и не хотите быть со мной — так и скажите, — заметила она.
— Я не передумал, Андреа. — Он положил руку ей на колено, словно подчеркивая важность своих слов. — Но если вы поедете со мной, назад дороги не будет.
Андреа не хотела назад. Она жаждала мчаться вперед, но только с ним, как его жена. Она верила всем сердцем, что он хочет того же самого, несмотря на ее духовный сан.
— Если вы приглашаете меня провести несколько дней с вами, я согласна. У меня вообще не было выходных за эти два года, если не считать дней вашего суда.
Он подумал, прежде чем ответить:
— Желание провести с вами несколько дней отпуска не оставляет меня с тех пор, как я вас увидел. Но мы не можем уехать до соревнований, и, кроме того, у меня есть еще кое-какие личные обязательства.
— Тогда в чем проблема?
Он снял руку с ее ноги.
— Вы знаете, в чем. Я хочу провести с вами ночь, я хочу быть с вами до тех пор, пока не уйду утром на работу.
— Я тоже этого хочу, но это невозможно. — Она отвела глаза. — В таких отношениях, как наши, мне нужно нечто большее... И потом, вы же знаете — я не признаю секса без брачных уз. — Помолчав, она добавила: — Может, мне правда лучше уехать домой? В своей машине?
Не ожидая ответа, она открыла дверцу, но он схватил ее за руку.
— Я обещаю отвезти вас домой еще до полуночи. Вас это устроит? — Он говорил почти сердито.
— Я не... зна...
— Не волнуйтесь ни о чем!
Если напряжение существовало и раньше, то теперь оно потрескивало, как электрические разряды. Лукас вел машину к своему дому, и оба они молчали. Андреа молила Бога о том, чтобы он хотел быть с ней, хотел так же сильно, как и она, и чтобы она в этом не ошиблась.
Войдя к нему в дом, она сразу увидела чемоданы, составленные в передней, ярлыки на чемоданах ясно говорили о том, откуда он прибыл.
— Так вы были в Нью-Йорке, — сказала Андреа.
— Правильно. — Он смотрел в сторону. Судя по всему, Лукас не намерен объяснять, зачем он летал в Нью-Йорк. Решив не обижаться, она подняла на него глаза:
— Позвольте мне немножко позабавиться, давайте сегодня поиграем в семейный дом. В прошлый раз я кормила вас всего лишь бутербродами, а сегодня хочу приготовить шикарный ужин. Вас не затруднит дойти до ближайшей лавочки и принести кое-какие продукты? Я дам вам список.
Андреа достала из сумочки записную книжку, которая всегда была при ней, и стала выписывать то, что понадобится ей для открытого пирога с крабами, салата «Цезарь» и своего любимого шоколадного торта. Лукас ждал, разглядывая ее.
— Вот, — она протянула ему записку. — Надеюсь, основные ингредиенты у вас найдутся, а именно мука, масло и яйца? — (Он кивнул.) — Остальное на ваше усмотрение.
Просмотрев список, Лукас сказал:
— Вон на той полке есть бутылка белого вина. Я люблю его охлажденным.
— Я тоже.
— Я думал, вы не пьете.
— Если я устраиваю себе праздничный обед вне дома, я иногда шикую и беру стакан белого вина. Но это бывает не часто, потому что я экономлю каждый цент, хочу купить себе небольшой домик.
— А какова зарплата священника, если не секрет?
— Она не так уж велика. — Анди усмехнулась. — Если бы я хотела прилично зарабатывать, никогда бы не выбрала эту работу.
Он почему-то возмутился:
— Но вы чертовски здорово с ней справляетесь. Смотрите, что вы сделали сегодня с людьми: они вас слушали открыв рот. Если бы вы подвели их к пропасти и сказали: «Прыгайте!» — они бы с радостью бросились вниз, да еще благословляли бы вас на лету.
Андреа засмеялась, но умолкла, как только он встал слишком близко к ней.
— Ты меня потрясла, — прошептал он, гладя ее руки так, словно больше собой не владел.
— Не могла же я позволить Марго лишить нас блестящего тренера, да еще без борьбы. — Она тоже придвинулась к нему.
— Я пришел на это собрание с одной целью — защитить тебя. Но вскоре убедился, что ты сама защитишь кого угодно. В конце я даже пожалел несчастную Марго Слоан.
— Мне тоже стало ее жаль, — улыбнулась Андреа.
— Но ее нужно было остановить, Андреа, ради ее же собственной пользы.
— Да, я знаю.
Он наклонился к ней, и она с готовностью ответила на его долгий, глубокий, обжигающий поцелуй. Она ощущала себя более чувственной, чем когда-либо за всю свою жизнь. Она слышала его дыхание, которое он прервал словами:
— Я скоро вернусь. Чувствуй себя как дома.
Несколько минут Андреа не могла двинуться с места, потом стала приходить в себя. Лукас долго был для нее наваждением, от которого трудно избавиться, а теперь становился наркотиком, без которого нельзя жить. Но сегодня он будет принадлежать ей целый вечер! Ей захотелось петь.
Прежде всего она вынула из шкафчика вино и положила его в морозилку. Потом, порывшись в его запасах, нашла все нужное для коржа, который будет основой открытого пирога. Хорошо бы сделать его до возвращения Люка.
Обвязавшись широким посудным полотенцем, Андреа принялась замешивать тесто. И, как назло, в это время зазвонил телефон. Быстро ополоснув руки, она сняла трубку с висящего на стене аппарата и сказала «алло?», прежде чем сообразила, что можно не отвечать совсем. Но было поздно. Боже, хоть бы человек на другом конце провода не имел отношения к ее церкви... Она не боялась «засветиться» в доме Люка, но было бы противно опять стать мишенью для сплетен.
— Эрин, это ты? — спросил мужской голос. — Черт меня возьми, я помешал твоему примирению с Люком. Теперь ясно, почему он до сих пор не позвонил мне. К сожалению, у меня срочное дело, до утра откладывать нельзя. Передай ему трубку.
Слегка оправившись от шока, Андреа сказала:
— Лукаса нет дома, но он скоро вернется. Если вы назовете свое имя и телефон, я все ему передам, как только он войдет.
— А-а, так вы не Эрин. Скажите ему, что Чак сейчас подъедет. — Прозвучал щелчок.
Андреа машинально повесила трубку. Одного звонка хватило на то, чтобы все очарование этого вечера испарилось. Ее мечта поиграть в мужа и жену, дать Люку почувствовать уют семейной жизни — все унеслось как дым.
Когда Лукас вошел на кухню, нагруженный двумя большими пакетами, она все еще была в трансе. Поскольку он был для нее всем, всем на свете, Андреа думала, что и она — главная в его жизни и для другой женщины просто нет места.
