Кэтрин Спэнсер - Сокровище по имени няня
Закрыв глаза, Николь размышляла, будет ли он по-прежнему улыбаться ей в конце дня. Или ее ждет холодный взгляд и горько сжатые губы?
— Мальчишками Джим и я проводили здесь каждое лето и очень любили это место, — продолжал он.
Ей хотелось крикнуть: «Тогда не вези меня туда. Не хочу портить твои воспоминания безобразным признанием».
По коже на голове бегали мурашки от ощущения близости его руки. Тело ныло от жажды его прикосновений. Как трудно будет раскрыть обман. Ах, если бы она была честной с самого начала!..
— Подождите, Николь, скоро увидите озеро. Вода чистая, как стеклышко, и теплая, как в ванне.
«Подожди, пока услышишь то, что я должна сказать, — билась горькая мысль. — Наверно, тебе захочется, чтобы я утонула в этом озере».
— Вы, очевидно, и теперь любите это место.
— Да. С ним связаны самые лучшие воспоминания.
Пирс, словно слепой, не замечал ее отчаяния. Он продолжал рассказывать истории из своего детства. Спидометр накручивал мили, и скоро они свернули с шоссе на узкую сельскую дорогу. От красоты захватывало дух, но настроение Николь мешало наслаждаться природой.
В какое время лучше приступить к признанию? С чего начать? Надо ли было захватить документы, чтобы подтвердить, что она сестра Арлин? Вопросы беспощадно мучили ее.
— Вы не забыли взять купальник? — Он нажал на акселератор, обгоняя медленно двигавшийся деревенский фургон.
— Вы просили меня, и я взяла.
Мысленно Николь вела долгий и трудный спор, разумно ли брать купальник. Едва ли стоит второй раз искушать судьбу. Потом она решила, что, поскольку до конца дня во всем ему признается, это не имеет значения. Даже если на ней не будет ничего, кроме набедренной повязки, вряд ли ему захочется заняться любовью.
— Нам еще долго ехать? — Николь чувствовала себя заключенным, ждущим прихода палача. Поскорей все рассказать, неважно, к лучшему или к худшему. Быстрая смерть предпочтительнее длительной агонии.
— Миль пятьдесят. Мы приедем как раз к ленчу. Вы, должно быть, заметили корзину, которую собирала Жанет. Там хватит еды, чтобы накормить целый флот.
Душе страдать еще меньше часа.., не так долго. Не может же она начать объяснения точно прыгнуть в воду. Лучше подождать, пока они приедут. Ни к чему отвлекать его внимание от узкой извилистой дороги.
— Расскажите о вашем детстве, — попросил он немного спустя.
«Вот! — вскрикнула ее больная совесть. — Ты искала способ, как начать, и он предложил его. Скажи сейчас. Пока есть шанс».
— Что случилось? Я вызвал призрака?
Он улыбался тепло и весело. Голубые глаза так же безоблачны, как и небо. Разве можно разрушить такой момент?
— Нет. — Николь притворно зевнула. — От солнца меня клонит в сон.
— Тогда вздремните. История вашей жизни может подождать.
Лучше бы она ждала вечно! Пирс обнял ее и притянул к себе, чтобы ее голова покоилась на его плече.
Чего бы она не отдала в этот момент, чтобы повернуть время вспять!
Пирс заговорил снова, когда они увидели коттедж. Он поставил машину в конце изрытой колеями земляной подъездной дорожки. Бледно-золотистые солнечные лучи пробивались сквозь ветви вечнозеленых елей. За ними покрытые лишайниками скалы покато спускались к белому дому, расположенному на маленьком мысе. А внизу — живая голубизна озера.
— Вот мы и приехали. — Он обнял ее за плечи и чуть сжал. — Это место связано со многими хорошими воспоминаниями. И если вам интересно, то вы единственная женщина, которую я привез сюда. Надеюсь, вы понимаете, как особенно я отношусь к вам.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Николь пришла в восторг от убранства коттеджа. Мебель — смесь старинной и белой плетеной. Сосновые полы подчеркивали залитую солнцем желтизну стен, на которых висели акварели. В гостиной каменный камин от пола до потолка. Соединенные окна, идущие одно за другим, смотрели на озеро.
Нажав плечом, Пирс с силой открыл двойные французские двери, к которым явно давно не прикасались.
— Вот прекрасная старомодная веранда, где бабушки сидели в креслах-качалках и наслаждались послеполуденным чаем. Мы могли бы здесь позавтракать, но я не против сначала поплавать. А вы?
Вдали от океана жара чувствовалась сильнее.
— Божественное предложение.
— Тогда берите свои вещи. Я покажу, где можно переодеться.
Наверху было две спальни. В каждой двуспальная кровать с железными спинками, выкрашенными в белый цвет. На кроватях грудой высились толстые матрасы, ручной работы пледы и перьевые подушки. В обеих спальнях, как и в гостиной, окна выходили на озеро.
— Мы охотно шли в постель, даже когда были мальчишками. — Пирс подошел сзади и притянул ее к себе. Николь прислонилась к нему. Так они стояли и смотрели на открывавшийся вид. — Мы лежали без сна и прислушивались к вою койотов. А луна покрывала озеро серебристой простыней. Джим и я могли лечь поперек кровати, смотреть на звезды и планировать, что будем делать на следующий день. Больше всего мы мечтали найти тайник с золотом. Легенда говорит, что горцы, которые построили первый дом, где-то поблизости закопали золото, чтобы враждебные индейцы не могли его забрать.
— Придет день, и Томми тоже будет мечтать найти тайник, — проговорила Николь.
— Но рядом не будет отца, который расскажет ему, как здесь было раньше. — Глубокий вздох напомнил о его печали.
— У него будете вы, Пирс. — И, Бог даст, я. — Вы никогда не привозили его сюда?
— Нет. Но Джим и Арлин привозили. Они любили коттедж. И в этом году провели здесь несколько уик-эндов до того.., да, до того. Поэтому здесь все в порядке и всем можно пользоваться после зимы, когда коттедж был закрыт. Я подумал, что в шкафах, наверно, есть их одежда и вещи. Видимо, мне придется освободить их, но не сегодня. — Он потерся подбородком об ее макушку. — Этот день только для нас.
И зачем же раньше времени портить его признанием, подумала Николь, наслаждаясь силой рук, обвивших ее. Она так долго молчала. Что изменят еще несколько часов?
Он чуть расслабил руки только для того, чтобы повернуть ее лицом к себе. Николь знала, что он собирается поцеловать ее. Неужели это эгоизм, если она ему позволит? Так она укрепит связь, возникшую между ними. Может быть, это поможет потом?
Они стали любовниками. А любовники прощают друг друга… Разве нет?
Его жаждущий рот овладел ее губами. Взял в собственность самые охраняемые секреты. Погрузил в глубины желания. Пусть все исчезнет в темноте, лишь бы она могла стать частью его.
Но Пирс не поддался искушению.
— Я обгоняю сам себя, — хрипло пробормотал он, отодвигая ее и направляясь к двери. — Поскорей переоденьтесь, а то весь мой план игры пойдет насмарку.
