Эбби Грин - Воплощенное совершенство
– Понятно, спасибо.
Отложив телефон, она задумчиво посмотрела на тушившуюся на суперсовременной плите курицу. Задержится и к ужину не придет.
Откуда взялось это дурацкое разочарование? Ну и что, что она весь обеденный перерыв потратила на покупку ингредиентов, а сразу же после работы бросилась на кухню?
Как же глупо она себя сейчас чувствует. Особенно если вспомнить известное клише, в котором женщина готовит своему мужчине ужин, а потом расстраивается из-за того, что все пошло совсем не так, как ей хотелось бы?
Представив, как бы Лука отнесся к жалкой попытке создать домашний уют, Серена окончательно расстроилась и даже аппетит потеряла. Вытащив несчастную птицу из духовки, она поборола порыв не глядя выбросить свое творение в мусор, переложила ненужный шедевр кулинарного искусства на блюдо и отправила в холодильник.
– Maledire, – выругалась она по-итальянски, выбравшись на террасу, чтобы в очередной раз полюбоваться раскинувшимся перед ней Рио, к которому уже начала привыкать.
Чертов Лука. Все из-за него.
И из-за совершенно волшебных и слишком быстро закончившихся выходных.
Серена вспомнила, как, целуя ее татуировку, Лука спросил, знает ли она, что ласточка означает возрождение?
В ответ она тогда лишь кивнула, а вот почувствовала… С чего она тогда так обрадовалась, ну, понял он истинный смысл татуировки, ну и что в этом такого особенного?
Когда они проснулись в воскресенье, Лука объявил, что ему нужно посетить фавелы, бразильские трущобы, о которых она уже столько всего слышала, так что, разумеется, Серена попросила взять ее с собой. И там она смогла своими глазами увидеть его вклад в развитие родного города на примере образовательного центра, в котором велись уроки грамотности, иностранных языков, бизнес-классы и даже действовали ясли, чтобы учиться там действительно мог любой желающий.
Осмотрев центр, Серена решила немного пройтись и оглядеться по сторонам и почти сразу же обнаружила Луку, занимавшегося капоэйрой, бразильским боевым искусством, в кругу зрителей. Раздетый по пояс, он под бой барабанов вытворял немыслимые движения с необычайной ловкостью и сноровкой, а широкие плечи и грудь блестели от пота.
И Серена была далеко не единственной женщиной, засмотревшейся на чудеса мастерства и акробатики. Стараясь не обращать внимания на неуместную ревность, Серена поймала на себе взгляд Луки и почувствовала, как по его лицу пробежало что-то неуловимое, но когда они следующий раз встретились, в его отношении что-то так же незаметно изменилось. Он полностью от нее закрылся.
Они весь вечер провели вместе, а ночью занимались любовью, но Серена чувствовала – что-то закончилось. Когда она проснулась, он уже ушел, и вновь они встретились лишь вечером, и под его яростным натиском она сразу же забыла о переполнявших ее тревогах.
Но если посмотреть правде в глаза, придется признать, что каждую секунду, что они проводили вместе, Серена чувствовала, как внутри ее все разрывается на части. Особенно когда он смотрел на нее как на какую-то диковинную вещицу, а потом набрасывался с поцелуями так, словно от них зависела его жизнь. А еще она не могла отделаться от мысли, что хоть он и с огромным трудом все-таки признал, что она совсем не та, за кого он ее принимал, где-то в глубине души он все равно предпочел бы, чтобы на самом деле она оказалась испорченной, избалованной принцессой.
Что ж, похоже, признание, раздвинувшее границы мира и позволившее ей вырваться на свободу, на Луку особого эффекта не произвело. Да и что в этом такого удивительного? Для него-то она всего лишь очередная любовница, призванная удовлетворить физическое желание. И ничего больше.
Лука весь день чувствовал себя виноватым, но окончательно разобрался с делами лишь после полуночи. А Серена как раз сегодня решила приготовить ужин и сказала об этом, лишь когда они мельком встретились в коридоре. Заглянув в холодильник, он обнаружил нетронутое блюдо с ужином. Почувствовав очередной укор совести, Лука вздохнул. Похоже, из-за него Серена отправилась спать не поужинав. А ведь раньше он даже не подозревал, что она вообще умеет готовить…
Только взяв ее с собой в трущобы, где даже среди пыльных лачуг она каким-то непостижимым образом казалась своей столь же легко и гармонично, как и на роскошном приеме, Лука наконец-то осознал, как много она для него значит.
И, весь день ловя на ней заинтересованные мужские взгляды, он впервые в жизни почувствовал ревность. И насторожился, понимая, что еще немного, и пути назад не останется. А это плохо. Очень плохо. Ему-то ведь не понаслышке известно, что стоит лишь на кого-то понадеяться и до конца поверить, как этот человек не моргнув и глазом выбьет у тебя почву из-под ног и, смеясь, перевернет весь мир с ног на голову.
Родители раз и навсегда преподали ему урок, разыграв их с Максом судьбы с той же легкостью, с какой мифические боги играли судьбами жалких смертных, а ему потом еще много лет снились кошмары, где родители буквально разрывали их на части, пока их тела полностью не перемешались и они уже сами не знали, где начинается один и заканчивается второй.
Серена же с каждым днем становилась ему все ближе и ближе, и чем дальше, тем больше он убеждался, как сильно ее недооценивал. И острее всего Лука осознал это после разговора с братом, приехавшим в Рио по делам.
Но несмотря ни на что, стоило ему только увидеть свернувшуюся под одеялом Серену, как он сразу же забыл обо всем на свете, стремительно срывая с себя одежду, чтобы поскорее ощутить ее в своих объятиях, и стараясь не обращать внимания на то, как хорошо и спокойно стало на душе, стоило только вдохнуть аромат ее волос.
И стоило ему всего лишь провести рукой по гладкому телу, как Серена сразу же повернулась и, еще не до конца проснувшись, подставила губы под поцелуй. Ладно, сегодня у них есть еще одна ночь, а завтра она все узнает, и их отношениям придет конец. Потому что связывавший их в прошлом узел наконец-то разрублен и больше ничто не удержит их вместе.
Но все это будет завтра.
А пока они еще могут сполна насладиться сегодняшней ночью.
Утром Серена снова проснулась в пустой постели, но приятная ломота во всем теле и сладкая ноющая боль между ног яснее всяких слов свидетельствовали, что Лука действительно был с ней этой ночью. И любил он ее так яростно и беспощадно, раз за разом доводя до вершины блаженства, пока она совсем не выбилась из сил и не взмолилась о пощаде, словно что-то сводило его с ума.
Моргнув, Серена начала постепенно просыпаться, и, несмотря на целую ночь бурной страсти, на душе у нее было пасмурно. Она любит его всем сердцем, а он всего лишь ее хочет.
