Кэтти Уильямс - Первая красавица
– И что дальше?
– Как я уже говорил, все здесь уверены, что мы без ума друг от друга и, соответственно, спим в одной кровати. А кроме того… – Прислонившись к закрытой двери, Луис пристально посмотрел на Холли.
– Что – кроме того? – переспросила она, облизывая мигом пересохшие губы.
– А кроме того, моя мать сейчас в Нью-Йорке. Она вместе с сестрой приезжает туда хотя бы пару раз в год. – Луис немного помолчал, чтобы она переварила услышанное. – Естественно, она хочет с тобой познакомиться, так что вполне может и сюда наведаться.
– Луис…
– Неужели ты никогда не думала, что моя семья рано или поздно захочет встретиться с матерью моего ребенка?
– Но это лишь потому, что они считают, что мы… мы все еще…
– Пара? И без ума друг от друга?
Он издевается?
– Я все равно не могу жить с тобой в одной комнате, – слегка отвернувшись, вздохнула Холли.
– Можешь и будешь. Большую часть людей, что здесь работает, я знаю с самого детства. И они, как и моя мать, уверены, что у нас полноценные отношения.
– И кто в этом виноват? – воскликнула Холли, снова к нему поворачиваясь.
Луис небрежно пожал плечами:
– Какая разница, кто и в чем виноват? Сейчас это к делу не относится. Рано или поздно я сообщу матери, что мы не станем жить долго и счастливо в законном браке, но, только обрадовав новостью о предстоящем внуке, я не стал сразу же ее шокировать и говорить, что его мать не хочет иметь со мной ничего общего. Как уже говорил, я вырос в традиционной семье.
– Но это же просто нечестно! – Почему она теперь чувствует себя главным злодеем? Понятно, что он не стал рассказывать родственникам, что встречался с ней, выдавая себя за другого человека, и до сих пор не считает ей равной себе и что между ними давно бы уже все закончилось, если бы не ребенок…
Ну вот опять. Зачем она раз за разом к этому возвращается?
– Но выбора у тебя нет. Если ты переедешь в другую комнату, слуги этого не поймут.
– Понятно. Зря я вообще сюда приехала. О чем я только думала? – На негнущихся ногах Холли добралась до кресла-качалки у окна. Что бы он там ни говорил, но жить в одной комнате они не могут.
– Что с тобой? Ты так побледнела… – Луис взъерошил волосы. – Просто пойми, что я не могу так сразу все рассказать матери.
– Что ж, если она действительно сюда приедет, то и сама скоро обо всем догадается.
– Почему?
– Потому что она наверняка хорошо тебя знает и сразу же поймет, что по доброй воле ты никогда не связал бы себя с кем-то вроде меня.
Луис отлично понимал, что сам заслужил такое обращение, но все равно, как она может так говорить? Ладно, она явно устала, так что сейчас лучше не начинать очередной бессмысленный спор.
– Я не могу заставить тебя жить со мной в одной комнате, но я прошу тебя сделать мне одолжение. – Засунув руки в карманы, он пристально на нее посмотрел. – Кровать огромна, на ней и вчетвером можно отлично утроиться. Днем я буду занят, а ты можешь спокойно гулять по острову. Возвращаться я стану поздно, и к этому времени ты уже наверняка будешь спать. Слуги, может, и удивятся подобным отношениям, но они отлично знают, что работа для меня важнее всего, да и пробудем мы здесь недели полторы, не больше.
– А твоя мать позвонит, прежде чем сюда ехать, или просто в один прекрасный день свалится нам как снег на голову? – Раньше Холли мечтала познакомиться с его родными и друзьями, но теперь… От одной мысли, что они станут ее судить и оценивать, Холли становилось плохо. Вдруг его мать решит, что она специально забеременела, чтобы привязать к себе ее богатого и чертовски красивого сына?
Три недели спустя Холли лишь гадала, зачем тратила столько сил и времени, переживая о всяких глупостях.
Они только что посадили Флору Каселлу в такси, и теперь ей предстояла обратная дорога к дочерям в Бразилию. Солнце уже жгло вовсю, прохладный морской бриз ласкал кожу, а тенистый сад вокруг дома казался настоящим раем.
Рука Луиса лежала у нее на плече, и Холли наслаждалась привычной тяжестью.
Флора прилетела на следующий же день после них самих, и Холли не сомневалась, что Луис с самого начала отлично знал, когда она приедет.
– Ну и?.. – прошептал Луис ей на ухо. – Может, все-таки признаешь, что все получилось совсем неплохо?
В солнечных лучах ее золотистые волосы так и сияли, но голубые глаза горели еще ярче, а губы чуть приоткрылись в ожидании его поцелуев. Луис задумчиво провел пальцем вдоль выреза ее платья, в стотысячный раз любуясь божественной грудью, что неустанно ласкал с той самой ночи, как они снова стали спать в одной кровати.
Холли наконец-то перестала сопротивляться, делать вид, что между ними ничего нет, и поняла, что бесполезно бороться со взаимным притяжением. Но для этого ей потребовалось оказаться с ним на острове и познакомиться с его матерью.
– Пойдем в дом? – прошептал Луис, щекоча ее своим дыханием.
Холли отлично понимала, что стоит за этим предложением, и уже чувствовала, как ее тело настраивается на любовные ласки. Она хотела Луиса каждой клеточкой своего существа, но мать Луиса уехала, и теперь в ней снова начали просыпаться те вопросы, что временно отошли на второй план, уступив место любви и счастью.
Что ждет их впереди? Снова оказавшись с Луисом в кровати, Холли дала слабину, и теперь он наверняка окончательно убедился, что любит она его намного сильнее, чем ненавидит. Она прекрасно понимала, что во многом его мать стала лишь предлогом, чтобы снова очутиться в его объятиях, но, с другой стороны, узнав, какие отношения связывают Луиса с матерью, Холли сразу же почувствовала, как тают последние осколки ее решимости и она больше не в силах сопротивляться. Разве можно каждый день смотреть на преданного любящего сына и при этом неустанно повторять, что этот злобный монстр сломал ее собственную жизнь?
Так зачем сопротивляться, когда можно снова наслаждаться его прикосновениями? Да и потом, если перестать врать хотя бы самой себе, придется признать, что ее неудержимо тянет к Луису. Так, может, если перестать бороться с этим притяжением, оно исчерпает само себя? Сгорит дотла в страстных объятиях и ей больше не придется мучиться?
Холли решила не думать об Англии и о том, что ждет ее впереди, а просто наслаждаться солнцем, морем и собственной жизнью. Да и потом, если на расстоянии еще можно было притворяться и играть в безразличие, но, оказавшись с ним в одной кровати, она сама лишила себя выбора.
Что ж, похоже, придется признать, что, что бы она там ни говорила, она просто не жить не может без Луиса, оказавшегося к тому же преданным сыном, готовым на все ради любимой матери. Надменный бизнесмен исчез, остался лишь мужчина, которого она однажды полюбила всем сердцем.
