Джулия Тиммон - Обмануть судьбу

Мгновение-другое Энтони смотрел на нее в полной растерянности. Смысл последних сказанных ею слов до него пока не дошел: думать о чем бы то ни было, когда перед тобой плачущая женщина, нормальный мужчина не в силах.

– Попей, станет легче. – Энтони взял чашку с остывшим чаем, отодвинул столик и присел перед Джулианой на корточки. – Слышишь? Ну сделай хоть два глоточка.

Она шмыгнула носом, медленно убрала руки от лица, взяла чашку, но из-за того, что пальцы сильно дрожали, тотчас вернула ее Энтони.

– Нет, не надо… Это мы во всем виноваты, но, поверь, хотели как лучше…

– Во всем виноваты? – От неожиданности Энтони засмеялся. – В чем же вы виноваты? В том, что мне приходится жить с Эрнестин? Или в том, что умалишенный убийца чуть не убил тогда моего отца?

Джулиана покачала головой. Она больше не плакала, но не осмеливалась смотреть Энтони в глаза.

Он ничего не понимал. Казалось, странностям и нелепостям больше не будет конца.

– Помнишь тот день, когда мы всей компанией побывали у вас в гостях? – сцепляя пальцы в замок, спросила Джулиана.

– Естественно! Я тогда чуть не умер со стыда.

– Вот-вот. Мы сразу почувствовали, что Эрнестин тебе совсем не пара и…

Джулиана принялась рассказывать, как все было. Время от времени ее снова душили слезы, и тогда она умолкала, полминуты сидела, приходя в чувства, после чего продолжала говорить. Энтони уже казалось, что на него наслали проклятье и что без подвохов и разочарований ему больше не жить.

– Мы решили: будем надеяться на лучшее. Исправить ошибку было уже нельзя, – договорила Джулиана, все глядя на собственные пальцы.

Энтони долго не произносил ни слова. С ним обошлись, как с игрушкой, пусть из добрых побуждений. И кто? Лучшие друзья!

– Неужто ни одному из вас не пришло в голову, что вы не имеете права решать судьбы других? – убитым голосом спросил наконец он.

– Я ведь говорю: мы очень долго сомневались… – Плечи Джулианы судорожно поднялись и опустились. – Но все же решили, что должны хотя бы попытаться… Пожалуй, больше всех настаивала на этом я… – прибавила она тихо и несчастно.

Какое-то время Энтони сидел, не двигаясь и не говоря ни слова. Потом резко встал, поставил чашку на стол и пошел к выходу.

– Не стоило мне приезжать, – сказал он, уже выходя в прихожую.

– Энтони! – что было мочи закричала Джулиана. – Подожди!.. Послушай!..

Когда она, вскочив с дивана, выбежала из гостиной, за спиной Энтони уже закрывалась парадная дверь.

– Джулиана! – послышался сверху испуганный голос Бенджамина. – В чем дело? – Несколько мгновений спустя он уже стоял рядом с заплаканной женой.

– Они с Синтией… Все вышло так, как мы хотели… – утирая вновь покатившиеся из глаз слезы, пробормотала она. – Но с Эрнестин все гораздо сложнее, чем можно было предположить. Он ужасно страдает… А нас теперь ненавидит.

Она хотела выбежать вслед за Энтони во двор, но муж удержал ее.

– Подожди, – произнес он. – Надо успокоиться, не то снова натворим глупостей.

– Верно. – Джулиана обвила его шею руками и уткнулась красным от слез носом в широкую крепкую грудь.

Синтия пыталась отвлекаться на дела, но сама все ждала и ждала звонка. Он пообещал, что расскажет о себе потом, думала она, не в силах сделать так, чтобы мысли текли в ином направлении. Значит, еще можно надеяться. Если не на серьезные отношения, то хотя бы на дружбу, на редкие встречи…

Можно ли довольствоваться дружбой с мужчиной, что вызывает гораздо более сложные чувства, она не знала, но старалась и не задумываться об этом, мечтая лишь об одном: снова услышать его спокойный бархатный голос.

Энтони не позвонил ни на следующий день, ни во вторник, ни в среду. Когда в четверг запиликал сотовый, Синтия взяла его, уже зная, что поговорить с ней хочет кто угодно другой, но не он.

– Алло?

– Чего это у тебя такой грустный голос? – спросила Элоиза, и Синтия тотчас поняла, что подруге, напротив, отрадно и весело.

– Ничего. Наверное, просто устала.

– У меня две новости и обе хорошие, – сообщила Элоиза. – Если хочешь знать, в чем дело, приезжай в гости.

– Гм…

– По телефону о таком не рассказывают, – пояснила Элоиза. – Лучше при встрече. Неужели ради того, чтобы разделить счастье с любимой подругой, ты не можешь часика на три забыть про дела?

– Могу, – ответила Синтия, вдруг подумав, что болтовня Элли как ничто другое поможет прийти в себя.

Спустя час она уже давила на кнопку звонка, стоя у дома, в котором жили Элоиза и Джереми. Элоиза распахнула дверь и одарила гостью загадочной улыбкой.

– Пойдем!

Они вошли в гостиную, и Синтия тотчас увидела первую «новость». На обтянутом песочного цвета материей диване сидел, играя с пестрым фантиком, крошечный котенок. Серо-бежевый с темно-дымчатыми лапками, ушками, хвостом и носиком. Как сиамский, только не с гладкой, а с пушистой шерсткой.

– Какое чудо! – воскликнула Синтия, приостанавливаясь на пороге.

Элоиза протиснулась внутрь, в два прыжка оказалась у дивана и присела на корточки.

– Знакомьтесь: Берти – Синтия.

– Очень приятно, – пробормотала Синтия, медленно приближаясь к дивану. – Откуда он?

– Джереми подарил, – с довольным видом ответила Элоиза. Ее лицо вдруг сделалось серьезным. – Только вот… Боюсь, придется найти для него другого хозяина.

– Это еще почему? – изумилась Синтия. Котенок на миг оставил фантик и взглянул на обеих ярко-голубыми круглыми глазками. – Ты всегда любила собак и кошек, – пробормотала Синтия, проводя рукой по теплой спинке котенка.

Элоиза выпрямилась и взялась за живот.

– Правильно. Я их и теперь люблю. А к этому ушастику уже успела привыкнуть. Но в моем теперешнем положении… Не дай бог, будет тошнить, например от кошачьего корма… Еще неизвестно, как все пройдет.

Синтия недоверчиво покачала головой.

– Не может быть. Элли…

Элоиза просияла.

– Еще и как может! Я уже была у врача. Все точно.

Синтия кинулась ее обнимать.

– Да ведь это здорово, Эл! Здо-орово! Джереми обрадовался?

Элоиза высвободилась из ее объятий и с торжественно-счастливым видом села на диван рядом с Берти.

– Обрадовался ли Джереми? Угадай.

– Думаю, да. – Синтия, тоже сев, принялась ласково трепать котенка по голове.

– Он чуть не задушил меня от радости! – воскликнула Элоиза. – Сразу стал думать, когда нам пожениться, куда поехать в медовый месяц и не пора ли покупать кроватку. – Она засмеялась.

– Вы поженитесь? – спросила Синтия, отмечая, что теперь говорить о чужих свадьбах отчего-то досадно и горько. До недавнего времени романтические рассказы ее как будто не трогали.