Джеки Браун - Утешительный приз

К тому же Эмили не говорила, что любит его. Поэтому ему будет еще труднее подавлять свои чувства и скрывать их на глазах своей семьи. Но его боль не была бы напрасной, если бы Эмили согласилась заработать у него то, что отказалась принять в качестве подарка.

Эмили договорилась с Донной, что они встретятся за бокалом вина. Она заперла дверь и убрала ключи в сумочку. Повернувшись, чтобы уйти, она едва не столкнулась с Мадэни.

– Привет, Эмили.

Господи, как же хорош он был! Ей так хотелось обвить его руками, признаться в своих чувствах и умолять что-то придумать, чтобы он мог избежать договорного брака. Эмили была готова обвинить Мадэни в том, что он показался ей настолько идеальным, что она влюбилась в него…

Вместо этого, молча проклиная свою судьбу, она справилась со своими бурными эмоциями, призвала всю свою гордость и сказала с наигранным равнодушием:

– А я как раз собиралась уходить. Он кивнул:

– Мне следовало позвонить.

Они оба знали, почему он этого не сделал. Эмили бы не согласилась встретиться с ним.

– Но мне необходимо идти. Придется нам отложить этот разговор до другого времени. – «Например, до следующего тысячелетия», – с досадой подумала она.

Эмили направилась к лифту. Когда он пошел за ней следом, она решила спуститься по лестнице. Она не собиралась подвергать испытанию свое трогательно слабое решение, преодолевая вместе с ним даже короткий путь до вестибюля в таком ограниченном пространстве.

– Это не может ждать, Эмили. Я скоро уезжаю…

– Ну да, правильно. Обратно в Кашакру, к вашей будущей невесте.

Это несправедливое обвинение отдалось гулким эхом на лестничной клетке.

– Да, – безжизненным голосом согласился Мадэни.

Эмили стиснула зубы. Значит, теперьон решил быть открытым и честным.

– Не вижу, какое это имеет отношение ко мне.

– Как я понимаю, вы не изменили своего решения по поводу принятия того здания в качестве подарка.

– Нет.

– Тогда у меня к вам одно деловое предложение. Это остановило Эмили. Она повернулась и пристально взглянула на него:

– Я не понимаю…

– Каждое лето в моей стране проводится Праздник семи дней, отмечая смещение с трона одного жестокого правителя, который довел до голодной смерти многих жителей Кашакры. Это было очень давно, – добавил Мадэни, заметив ужас, промелькнувший в ее глазах. – В столице нашего государства этот праздник тщательно готовится, даже объявляется выходной, чтобы все жители смогли участвовать в праздновании. По традиции члены моей семьи отвечают за все приготовления в городе, в том числе за меню.

Эмили не смогла сдержать удивления:

– Меню?

– В этом году меню будет включать деликатесы со всего мира. – Едва она успела дать ход своей фантазии, как он добавил: – А в заключительный день будет объявлено о моей помолвке с Навор.

Весь ее интерес сразу пропал.

– Значит, это будет просто праздник в честь вашей помолвки, и вся страна приглашена, чтобы отметить это. – Она начала спускаться по лестнице.

– К сожалению, шеф-повар нашего дворца не знает, как готовить блюда другой кухни, – сказал он, опять идя следом за ней.

– Я понимаю вашу проблему. – Эмили ускорила шаг.

– Я бы хотел нанять вас, чтобы составить окончательное меню, а потом оказать помощь шеф-повару и работникам кухни…

Она подумала, что могла неправильно его понять, и поэтому остановилась во второй раз и в изумлении уставилась на него.

– Я слишком многого прошу? Я знаю… – развел он руками.

Многого? Прошлой ночью Мадэни сказал, что любит ее. Сегодня, похоже, все, что он любит, – это ее готовка. А она думала, что ее сердце не выдержит!

Эмили вздернула подбородок:

– Извините, шейх. Наверное, это прекрасная возможность, но я собираюсь отказаться. Я не обслуживаю чересчур большие праздники. Это слишком напоминает конвейер. Помните?

– Помню. Поверьте мне, Эмили. Ничто из того, что произошло за время нашего знакомства, никогда не исчезнет из моей памяти.

«Ну зачем он говорит такие слова? И почему я чувствую то же самое?»

– Если вы ответите согласием, вы будете щедро вознаграждены, – сказал Мадэни через минуту. Он вынул какие-то бумаги из своего кармана.

Эмили в сердцах стиснула зубы.

– Мне казалось, что я ясно дала понять, что не могу и не приму это.

– В качестве подарка. – Он кивнул. – Ну а если в качестве платы за ваше время и талант?

– Я ничего не понимаю в недвижимости на Манхэттене, но это здание должно стоить миллионы долларов.

– Да, мое изначальное предложение было чрезмерным. Я понимаю это, а потому решил взять в собственность это здание. В обмен на ваше обслуживание я позволю вам использовать площади первого этажа следующие три года безвозмездно.

– Нет.

– Два года, не меньше.

Эмили покачала головой, но Мадэни не отступал:

– Ну, по крайней мере, подумайте несколько дней, прежде чем дать мне ваш окончательный ответ.

– Ничего не изменится.

– Несколько дней, – повторил он. – Пожалуйста.

– Почему? – спросила она. – Почему вы устраиваете все это себе самому и мне?

Ей было противно, что ее слова прозвучали как-то нерешительно.

– Я хочу, чтобы исполнилась ваша мечта, Эмили. Мадэни говорил то же самое и накануне вечером.

«Какая ирония судьбы, что тот, с кем меня связывали длительные отношения, нисколько не поддерживал мои действия, – грустно размышляла Эмили. – А человек, с которым у нас не могло быть никакого будущего, полностью понимает меня».

– Мечты меняются, – пробормотала Эмили. Увидев, что Мадэни нахмурился, она поспешно добавила: – Я могу превратить мечту о «Мерит» в реальность и без вашей помощи. Это лишь вопрос времени.

– Да, вы не нуждаетесь во мне.

Она услышала гордость в его голосе, хотя взгляд Мадэни стал печальным.

– Ваша независимость и решительность – два качества, которыми я восхищаюсь. К тому же вы – мудрая, деловая женщина. То, о чем я прошу вас подумать, – деловое соглашение.

Они достигли вестибюля, и он распахнул перед ней дверь. Когда она проходила мимо Мадэни, он легко провел костяшками пальцев по ее щеке и голосом полным отчаяния произнес:

– Вы никогда не узнаете, как сильно я хотел бы иметь возможность предложить вам неизмеримо большее.

– Значит, шейх говорит, что хотел бы предложить тебе больше. – Донна отпила глоток яблочного мартини и вздохнула. – Ты здорово выросла со времен Рида Бенедикта.