Элизабет Кейли - В этот раз - навсегда

– Помилуйте! Я сам адаптировал это стихотворение Поля Верлена для студентов этого уровня. Работка была, доложу я вам! Мне очень хотелось вставить его в сборник, но в оригинале оно было слишком сложным для восприятия. Вот и пришлось подкорректировать. Надеюсь, мсье Верлен не слишком обиделся на меня... Нет-нет, ваш молодой человек обычный американский парень, хорошо изучивший французский язык и старательно пускающий этим знанием пыль в глаза. Я даже не удивлюсь, если окажется, что он занимался в какой-нибудь моей группе.

– Спасибо вам, профессор. Вы меня очень выручили. Скажите, могу я взять эту книгу?

– Да, конечно. И еще я тебе дам оригинал стихотворения, чтобы все сомнения отпали.

Оригиналу Эрик обрадовался как новогоднему подарку. Теперь у него были доказательства того, что Жан никакой не француз. Оставалось узнать, зачем он жил под чужим именем в Нью-Йорке. Эрик искренне надеялся, что эта тайна заставит Алисию выйти из депрессии и начать действовать.

Поблагодарив профессора, Эрик опрометью бросился к машине и уже собирался мчаться к дому Алисии, как сообразил, что сам велел ей лечь спать.

Пусть отоспится как следует, ласково подумал Эрик. А уж завтра я к ней съезжу и все расскажу. Да и перед Сарой неудобно, получается, что я ее забросил ради бывшей жены. Нужно срочно сводить ее куда-нибудь.

Дни напролет Жан ходил словно в воду опущенный, ничего не замечая и ни на что не реагируя. Даже любимое дело, которому он был готов посвятить жизнь, больше не занимало его. Хуже того, в первый раз за много лет Жан обжегся о сковороду. А накануне умудрился спалить омлет.

Неприятности сыпались как из рога изобилия. И Жан прекрасно понимал, что, если бы он сосредоточился и взял себя в руки, большей части проблем можно было бы легко избежать. Но, рассудив, что хуже, чем есть, уже не будет, Жан махнул на все рукой и предался черной меланхолии.

Если бы Кевин, его единственный друг в этом огромном городе, был рядом, Жану стало бы немного легче. Но приятель улетел на какой-то семинар и собирался вернуться не раньше чем через три недели. Жан уже сомневался, сможет ли он целым и невредимым встретить друга: кожа на руках Жана была в ожогах.

Конечно, от окружающих не могло укрыться состояние Жана, и через неделю он получил официальный вызов к Стоворду.

– Проходи! – хмуро кивнул Жану то ли друг, то ли хозяин.

Жан сел все в то же неудобное кресло, но сегодня никакого дискомфорта не почувствовал.

– Что с тобой происходит? – строго спросил Стоворд.

– Ничего, Ричард. – Жан недоуменно пожал плечами. – А в чем, собственно, дело?

– Ты стал в последние дни крайне рассеянным. Если бы дело касалось лично тебя, я бы и не дергался, но ты усложняешь жизнь всем вокруг.

Жан непонимающе уставился на Стоворда. Хозяин сети ресторанов укоризненно покачал головой. Ну как можно работать с подобными людьми?

– Все просто, мой милый и наивный мальчик. – Стоворд криво улыбнулся. – Вчера ты пересолил суп, позавчера спалил мясо до такой степени, что его просто невозможно было есть, три дня назад ты спалил еще что-то. О том, что ты забываешь положить в мороженое само мороженое, и выставляешь вазочку с фруктами и сиропом, я вообще молчу. Пока мы все как могли прикрывали тебя, но это же не может продолжаться вечно! Ты шеф-повар этого ресторана и, если не хочешь лишиться места, будь добр, возьми себя в руки.

– Ты хочешь уволить меня? – Жан был так изумлен, что просто не верил своим ушам.

– Не хочу. Но если ты и дальше будешь так работать, мне придется это сделать. И дело не в личных симпатиях и антипатиях.

– Но ведь это мой ресторан!

Стоворд жестко усмехнулся.

– На данный момент согласно всем документам, подписанным тобой, между прочим, это мой ресторан. Ты ведь сам мне его отдал.

– Но ведь... – растерянности Жана просто не было предела.

– Подумай о том, куда ты пойдешь, если вдруг лишишься этого места. И о хороших рекомендациях даже не мечтай. Все мои сотрудники получают то, что они заслуживают. Ты ведь не был обижен, пока хорошо работал?

– Я не ожидал от тебя такого, Ричард. Или мне теперь называть тебя мистер Стоворд?

– Давно пора было бы это понять и называть меня так, как у служащих принято обращаться к боссу. – Стоворд откинулся в кресле и довольно улыбнулся.

– Ну конечно, вот только мне, как французу, удобнее называть вас мсье Стоворд, если, конечно, это не нарушает субординацию!

– Не нужно паясничать, Джордж, ты все равно этого не умеешь.

– Зато я могу вернуться к Алисии и рассказать ей кое-что интересное.

– Ты этого не сделаешь, я ведь могу и поднять кое-какие документы. Впрочем, если я это сделаю, у тебя, по крайней мере, будет крыша над головой... тюремная крыша. Кстати, чтобы отработать свой долг, тебе понадобится лет этак двести. Все, можешь идти. Считай, что я дал тебе испытательный срок.

Жан медленно поднялся и на деревянных ногах вышел из кабинета. Он прекрасно понял, что его бравада была просто смешна для циничного Стоворда. Он уже не раз видел подобные выступления и совершенно перестал на них реагировать. И все же Жан просто не мог поверить, что Ричард, Ричард, который когда-то спас его, сейчас хочет выставить его из ресторана, им же, Жаном, созданного! И не просто выставить, а еще и угрожает обратиться в полицию.

Жан брел по коридору. Все здесь было сделано им, все вокруг он долго обдумывал бессонными ночами, когда по крыше над потолком его комнаты в родительском доме стучал мелкий дождь. Он мечтал об этом ресторане, как можно мечтать только о женщине. И он сроднился с ним.

Я не смогу уйти отсюда, понял Жан. Если я уйду – просто погибну. Я оставил самую замечательную девушку на свете ради этой мечты, я убежал от прекрасной женщины ради ресторана. У меня остался только он. И, чтобы Стоворд ни говорил, этот ресторан мой. Дух его принадлежит мне, и никто другой не сможет так работать на его кухне, как могу я.

Жан помотал головой и отправился на свое рабочее место.

Если для того, чтобы остаться здесь, ему придется выкинуть из головы все мысли об Алисии, он сделает это!

Стоворд остался доволен разговором. Во всяком случае, этим вечером Жан не допустил ни одной ошибки. Жаль, конечно, парня, думал Стоворд, сидя в одиночестве за столиком, но это бизнес. Может быть, встряска даже пойдет ему на пользу.

Вот только удовольствия от еды Стоворд в этот день так и не получил.

– Значит, так. – Алисия достала очередную салфетку и принялась на ней чертить.

Эрик уже привык к этим запискам на салфетках и очень удивился бы, если бы Алисия вспомнила о существовании своего потрепанного блокнота. Планировать действия она всегда предпочитала в каких-нибудь барах или кафе, старательно изводя салфетки.