Девочки за 30: Света - Алла Леонидовна Касперович
— Антон звонит.
Мушкетёрши тут же напряглись.
— А можно я с Тохой поговорю? — Маша сжала кулаки.
— Лучше я. — На лице Риммы появился хищный оскал.
— Никто с ним разговаривать не будет. — Света отбила звонок и перевела телефон в беззвучный режим.
— Ну и правильно! — заключила Розалия. — Давайте отдыхать, девочки!
Её предложение поддержали не только мушкетёрши, но и Тимофей, отправившись к миске, где его дожидались законные вкусняшки.
— Один, два, три… двенадцать! Ура! С Новым годом!
Счастливые крики носились и по дому, и на улице, и оттого в сердце забралась радость. Только бы телефон перестал трезвонить, бередя душу воспоминаниями.
— Кхм, кхм, — прокашлялась Римма, привлекая к себе внимание. — Девочки, у меня есть особый тост! — Она поднялась, и остальные последовали её примеру. — Давай за нас и хер на них!
— Римма! — ахнула рыжая кошка.
— А что, ты не согласна? — удивилась шоколадная.
Маша в сто тысяч пятьсот первый раз посмотрела на экран мобильного — Костик так и не дал о себе знать. Поэтому она вздохнула и кивнула:
— Согласна.
— Ну, тогда, девочки, — Римма подняла свой бокал повыше, — повторюсь: давай за нас и хер на них!
— А разве правильнее будет не «давайте за нас»? — уточнила Розалия.
— Может, и правильнее! — хмыкнула её самая старшая подруга. — Только звучит лучше «давай». Короче, девочки, мы сегодня пить будем или как? А ну-ка, девочки, хором!
— Давай за нас и хер на них!
Звон бокалов слился с весёлым смехом мушкетёрш.
— С Новым годом, девочки! Одна за всех и все за одну!
Глава 23 — Встреча с прошлым
Возвращаться в школу после столь долгого перерыва было не просто непривычно, но и как-то странно. Коридоры, кабинеты, столовая, ученики, коллеги — всё стало будто чужим. Однако рабочая круговерть быстро втянула в себя «загулявшую» училку. Скучно тебе? Заняться нечем? На тебе открытый урок через два дня. На тебе замену аж трёх учителей. Недостаточно? На тебе олимпиадника. Мало? Бери ещё одного! В итоге к пяти часам у Светы гудела голова, а жизнь поддерживал только кофеин в предельной дозе, да и тот закончился.
— Ты ещё тут? — В учительскую заглянула Мария Фёдоровна, физручка у малышей, по виду сама недавно покинувшая школьную скамью, а на деле подбирающаяся к четвёртому десятку. Некоторые учителя за глаза называли её ведьмой, ведь она ещё и, несмотря на хрупкую фигурку, поглощала сладости в немереном количестве.
— Ага. — Света оторвалась от журнала, который не успела заполнить на уроке и мутными глазами уставилась на коллегу — взгляд отказывался нормально фокусироваться.
— Иди домой, — цокнула языком та. — На тебе лица нет.
— Угу. Я уже. Почти.
— Да-да, я вижу. — Мария Фёдоровна поставила свой журнал на полку к остальным, потянулась и уселась рядом с трудоголичкой, как ту отнюдь не за глаза, а, глядя прямо в них, называли коллеги. — Да оставь ты на завтра — не убежит.
— Да я почти закончила, Маш. Честно!
— Ну-ну. Свет, чаю-кофе хочешь? — Она заглянула в тумбочку, где хранился общак. — Отбой. Есть только чай, кофе у нас закончился.
— Я его и допила.
— Мда… Не буду тебе говорить, что столько кофе пить вредно. Так чай будешь?
— Буду. — Света улыбнулась. — Спасибо, Маша!
— У меня ещё печеньки есть! Будешь?
— С удовольствием! — Тем более что завтрак случился давно и уже позабылся, а обед… а обед прошёл куда-то мимо.
Пока Мария Фёдоровна колдовала над чаем и раскладывала на тарелочке с золотой каёмочкой шоколадное печенье с кокосом и вишней, Света как раз покончила с журналом и со вздохом облегчения захлопнула его.
— Понимаю, — хмыкнула физручка, ставя на стол две чашки, от которых шёл пар и благоухание малинового ароматизатора. — Терпеть эту писанину не могу! Глаза б мои её не видели! Тьфу на неё! Как нога-то?
— Нормально. — Света в два укуса съела печенюшку и тут же взялась за вторую. — Хожу только медленно — боюсь оступиться.
— Ещё бы! Ну, ты хотя бы всю это — бип! — пропустила.
— И не говори!
— Ты ж в курсе, что Самойлова перевели?
— Куда? В «А»? Или в «В»?
Мария Фёдоровна покачала головой, вгрызлась в печенье и, толком не прожевав, ответила:
— Не-а. В другую школу.
Света едва не выпустила из рук чашку, но ограничилась лишь ошарашенным взглядом. Почему ей никто не сказал? В конце концов, он в её подгруппе!
— Как? Когда? Почему?
— Ну… — Мария Фёдоровна сделала глоток чая и тут же поморщилась — горячо. — На каникулах родители приходили документы забрать. Причину не говорили, но оно и так понятно. Лопырёва только-только из больницы выписали и на домашнее обучение перевели. Так что наши девочки теперь к нему бегать будут. Повезло ещё, что живёт недалеко.
Коллега ещё что-то говорила, но Света её уже не слушала — будто отгородилась звуконепроницаемой стеной, и куча вопросов захватила голову. А что, если Антон звонил не просто так? А что, если он хотел поговорить о Глебе? А что, если она могла чем-то помочь? А что, если…
«Ну, и какой из тебя после такого учитель?» — вместо голоса одной из подруг в голове раздался мамин, да такой ехидный и нравоучительный, что Света вновь почувствовала себя маленькой девочкой, которую отчитывают за то, что не может с первого раза подписать тетрадь без ошибок.
Домой Света шла в расстроенных чувствах. Оно и немудрено после тяжёлого дня и последних новостей. Студёный ветер пробирался под одежду и заставлял поскорее добраться хоть до какого-нибудь тёплого помещения, но раздираемая чувством вины учительница почти не замечала холод. Ноги еле передвигались, а на душе скребли не кошки, а самые настоящие тигры.
Ну, почему, почему она тогда не сняла трубку? Неужели обида настолько заполонила сердце, что не дала прислушаться к доводам разума? И что теперь? Или ничего? Или? Но не оставлять же всё как есть!
Каким-то чудом Света вернулась домой без происшествий, хоть под ноги и по сторонам совсем не смотрела. Захотелось заглянуть к соседу, ведь он всегда умел поднять ей настроение, однако Валеры уже неделю не было видно. Он ничего не объяснил, а просто исчез, написав только, что обязательно зайдёт в гости, когда вернётся. Света и не думала, что будет так сильно скучать по их общению.
Подругам звонить она боялась, ведь и так знала,
