Ванесса Фитч - Связанные судьбой

Он схватил костыли и направился к двери. Заметив, что Бетси осталась на месте, он с нетерпением повернулся к ней.

— Так ты идешь?

— Да. Иду.

Бетси последовала за ним, потрясенная увиденным в ящике стола, перед тем как Джон задвинул его. Там лежала знакомая фотография: молодая мать сидит под грушевым деревом в цвету, на коленях у нее две рыженькие малышки-близнецы. Это — то самое фото, которое она подарила своему дяде на Рождество, и оно красовалось у него на столе на самом видном месте. Когда новый хозяин кабинета упаковывал вещи Майка, он оставил себе единственное из его наследства — этот портрет.

Сбросив туфли, Бетси уселась за свой рабочий стол. Под окном она увидела сборщиков урожая, возвращавшихся в сады после обеденного перерыва. В кухне Бриджет смотрела свой любимый сериал в жанре «мыльной оперы». По привычке, сложившейся за многие годы, она вслух беседовала с любимыми героями телеэкрана.

— Очень симпатично, — заметил Джон, завершив осмотр небольшой светлой комнаты.

— Спасибо на добром слове. Сначала это был мой рабочий кабинет, но постепенно он превратился в прибежище для всех кому не лень, — пояснила Бетси, указав движением головы на балетный станок, укрепленный у стены.

— Только не говори мне, что…

— Нет, не я! Близнецы занимаются. Стив хотел, чтобы они были звездами легкой атлетики, что, конечно, великолепно, но им нужно и немного знаний. Мы пришли к взаимному согласию.

Джон поудобнее устроился на своем мягком ложе.

Бетси заметила первые признаки пробуждения интереса Джона к жизни и улыбнулась про себя. Он никогда не славился разговорчивостью и еще менее склонностью к безделью.

— Как ты думаешь, — неожиданно спросил Джон, — насколько велики шансы почти одновременного возникновения трех пожаров в таком небольшом городке, как Грэнтли?

— Почти ничтожны. — Глаза Бетси округлились. — Так вот почему на пожаре у Майка оказалось недостаточно людей!

— Прибыло около трети необходимого состава пожарников.

— Но если кто-то умышленно устроил другие два пожара… значит, Боб Уитфилд ошибается, считая, что поджог у Майка — тоже попытка скрыть неудавшееся ограбление.

— Думаю, ты права.

— Но в последнем случае речь идет о неудавшемся ограблении?

— Такая возможность не исключается.

Внезапно глаза Бетси стали испуганными, и Джон ударил сам себя по больной ноге за то, что оказался плохим дипломатом. Но у него не было практики в решении криминальных проблем дипломатическим путем.

— Я тщательно проверил некоторые записи. Интуиция подсказывает, что в неожиданных пожарах последних полутора лет есть какая-то продуманная закономерность, одна схема. И эта единая схема — дело рук человеческих.

— Но раз ты не можешь ничего документально доказать, откуда возникли подозрения?

— Я разбираюсь в пожарах. Они, как люди, — всегда разные, непредсказуемые, но у каждого возгорания свое лицо и своя история. Бывают капризные пожары, точно женщины. Здание дымится часами, нередко днями, потом сами собой складываются благоприятные условия и все воспламеняется до основания. Случаются дикие пожары. Это — лесные. Они могут оставить нетронутым целый зеленый коридор, выжигая все кругом на огромные расстояния.

Еще один тип пожаров, пожалуй, самый опасный — хитрые и коварные. Они начинаются глухой ночью и в трескучий мороз — тогда, когда у пламени есть все шансы одолеть человека.

Могу познакомить тебя с фактами, которые мне с трудом удалось раздобыть. В округе Грэнтли на пожары статистически приходится более высокий процент потерь в денежном выражении, чем в среднем. У нас не ведется учет выплат по страховым полисам, но мой многолетний опыт подсказывает, что в Грэнтли скапливается таких «пожарных» долларов гораздо больше, чем должно было бы быть исходя из реальных расчетов.

— Хорошо, что у нас очень много исторических зданий, находящихся под охраной города, — заметила Бетси, — иначе пожаров было бы еще больше. Дядя Майк однажды сказал, что заработал бы уйму денег, если бы скупал старинные здания, когда был мальчишкой, потому что в наше время начался бум: люди посходили с ума, реставрируя старину.

Джон почувствовал, как дернулся мускул левого бедра, предвещая судорогу. Он медленно разогнул ногу, и боль отступила. Поймав озабоченный взгляд Бетси, он помрачнел.

— А ты уверена, что дядя Майк не поступил именно так?

— Что надо понимать под словечком «так»?

— Не заработал уйму денег.

— Во-первых, я его единственная наследница и знаю, что финансовое положение Майка не очень-то впечатляет. И, во-вторых, ты говоришь о поджогах: Может быть, ты забыл, что дядя Майк провел жизнь, занимаюсь тушением пожаров, а не разжиганием их.

— Я знаю, Рыжик. Но знаю и другое: кому-то приспичило вломиться в его служебный кабинет, потом проникнуть в твой дом, чтобы копаться в оставшихся после него вещах. А кому-то потребовалось убивать его домоправительницу, а потом дотошно выяснять, не осталось ли чего-нибудь ценного или важного для преступника после гибели Кармен.

Бетси потерла виски кончиками пальцев. Она пыталась разобраться в непростых вопросах, которыми засыпал ее Джон, видимо, долго размышлявший над ними.

— Откуда ты знаешь, что кто-то взломал кабинет Майка?

— Он не взламывал. Но некто, назвавшийся «истребителем грызунов», уговорил Монка впустить его в кабинет, когда меня не было. Но никто такого специалиста не вызывал.

— Что-нибудь исчезло?

— Ничего, насколько мне известно.

— А кому-то еще это может быть известно?

— Возможно. Вот почему я хочу просмотреть вещи Майка с тобою вместе. Вдруг ты обнаружишь отсутствие чего-то знакомого, памятного для тебя?

— Например, что-нибудь из вещей Кармен?

Джон пожал плечами.

— Мы можем думать что угодно. Но одно я знаю твердо: никто не должен умирать такой смертью, как она. Или такой чудовищной, которая чуть не настигла мать Тома Биллингса.

Губы Бетси сердито сжались.

— Думаешь, в доме Биллингса тоже был поджог?

— Вполне возможно.

— Но разве ваша служба не расследует каждый пожар?

— Разумеется. Однако профессионал может поджечь здание, не оставив следов. Во всяком случае, их почти невозможно заметить. А поверхностная инспекция, какую обычно производят после пожара, считающегося ординарным, например, в здании оперного театра или отеля — пустая трата времени.

Бетси медленно втянула в себя душистый воздух. Из открытого окна повеяло запахом сирени, которую посадила ее мать в первые годы жизни в этом доме.