Рэчел Маккензи - На рассвете любви

Он махнул рукой, пустил лошадь в галоп, и Виктория снова осталась одна.

Когда она обдумала утешающие слова Шада, одолевавшая ее печаль несколько смягчилась. Она почувствовала себя уверенней в седле и начала вместе с другими погонщиками гнать стадо в нужном направлении.

Потянулись дни ожидания. Занимаясь своими делами, она прислушивалась к разговорам об Айнаслийских скачках, не задавая никому ни одного вопроса. Дженнифер должна была получить новое платье к балу по поводу скачек. Когда его доставили, девушка примерила его, провальсировав несколько раз по комнате.

Разглядывая ее, Виктория подумала, какая все-таки она везучая: с первого взгляда влюбилась в того, в кого надо. Мать Дженнифер, наверное, полагает, что дочь заслуживает лучшей партии. Но девушка знает, чего хочет, а Питер будет чудесным мужем. «Им обоим повезло», — решила Виктория. Наконец наступил долгожданный день, когда они должны были отправиться в Айнасли. Мир за рекой сквозь дымку серого тумана начал приобретать четкие очертания, что было предвестником близкого рассвета, когда чей-то голос, приветствующий миссис Лис, заставил Викторию резко обернуться.

Скотт! Она не могла этому поверить! Его имя ни разу не произносилось среди лихорадочных приготовлений к поездке.

Она увидела, как он, приняв чашку чая, откинулся на скамье и с иронической улыбкой обратился к Дженнифер:

— Одно только плохо, что вам придется терпеть мое присутствие. Боюсь, что Питер поедет с людьми из миссии.

— Не обращай внимания, Дженнифер! — воскликнула ее мать, когда девушка повернулась к ней. — Полагаю, что это очень разумно ехать в Айнасли прямо из миссии. Все же знают, как трудно заполучить какой-либо транспорт туда.

— Что ж, похоже, обстоятельства складываются так, как вы этого хотели, — оскорбленно ответила дочь, выходя из кухни.

Из-под опущенных ресниц Виктория разглядывала лениво развалившегося на скамье человека, потом вернулась к своему чаю и виду на реку. Из-за горизонта стали пробиваться разноцветные лучи — алые и багровые, потом шафрановые и бледно-желтые.

Так же внезапно, как и появилась, туманная радуга исчезла. Вместо нее огромный золотой шар стал выплывать мало-помалу над краем земли.

— Где твои вещи, Виктория? — голос Скотта в большой комнате прозвучал так непринужденно, словно не прерывались их отношения после памятного происшествия на болотах. — Ты, Дженнифер, а также мальчики едут со мной. Пита и миссис Лис подбросят Пакстоны в «ягуаре».

Виктория указала на свой чемодан и задумалась: если Скотт взялся за какое-либо дело, то доведет его до конца в лучшем виде.

Она пожала плечами, отгоняя мысль о том, почему их повезет он. Она принимает то, что ниспослал ей Бог, и будет радоваться тому, чего никак не ожидала — быть рядом со Скоттом на протяжении двух с лишним часов пути до Айнасли.

Трудно было представить, чтобы что-нибудь могло вынудить Скотта оказаться в какой-либо ситуации, если он того сам не желал. Поэтому она последовала за Скоттом, когда он понес ее чемодан к своему «лендроверу». Здесь Дженнифер резко заявила им:

— Я поеду на заднем сиденье.

Скотт пожал плечами, а потом спросил:

— А ты, Виктория? Ты тоже хочешь ехать сзади?

— Куда бы я ни села, в любом случае, спасибо, — ответила она осторожно и вежливо, как гостья, принимающая приглашение подвезти ее.

Заняв место на переднем сиденье, и ожидая, когда большой автомобиль тронется с места, Виктория быстро взглянула на человека, которого не видела с тех самых пор, как он так отчитал ее на болотах. Она много думала о нем. Думала и о Шаде, и о совете, что тот ей дал. Пусть время делает свое дело, ей придется ждать. Да разве был у нее выбор?

Опустив голову, Скотт быстро оглядел приборную доску. Лицо его было обожжено солнцем, и только тонкие белые линии, бегущие от уголков глаз, нарушали однотонность отполированной бронзы. Неожиданно он устремил на нее свои синие глаза:

— Инспекция закончена?

Виктория залилась краской, но заставила себя спокойно ответить:

— Разве смотреть запрещено? — и перевела взгляд на ветровое стекло.

Дорога, по которой они двигались этим утром, казалась ей незнакомой, хотя однажды Виктории уже пришлось ехать по ней, и с тем же водителем. Но то было ночью, и она тогда не могла думать ни о чем, кроме как о раненом маленьком мальчике.

Большая машина перед ними свернула на обочину, и Скотт сказал:

— Я не буду останавливаться. Но когда они вернутся на дорогу, им вряд ли понравится глотать пыль за нами. — Дальше Скотт вел машину молча. Виктория тоже молчала, разве только отвечала, если ее о чем-нибудь спрашивали сзади.

Довольно скоро они миновали какое-то скопление палаток. Конечно, это не было Айнасли, скорее походило на временный армейский лагерь. Но вот перед глазами стали возникать признаки цивилизации. Это было поселение не больше, чем Чиллагоу. Однако здесь повсюду были люди, лошади, всевозможные экипажи и автомобили.

Дженнифер и мальчики высыпали с заднего сиденья едва ли не раньше, чем автомобиль остановился. Тут уже был Шад в сопровождении хорошенькой темнокожей девушки. Помогая Виктории выйти из машины, он улыбнулся ей своею мягкой улыбкой. Навстречу им шли два очень похожие друг на друга молодых человека — высоких, красивых, с белоснежными зубами, сверкающими на их загорелых, улыбающихся лицах, от них так и веяло уверенностью в себе. «Слишком уж они безупречны», — подумала Виктория. Она встречала похожих на них в университете. Какие у них могут быть недостатки? Самомнение? Самодовольство?..

Однако вскоре она нашла, что самодовольством тут и не пахнет. Эти двое искали Шада и вот уже, обняв его, хлопали по плечам и куда только могли достать, а он шутливо отбивался от них. У всех троих на лицах было написано чрезвычайное оживление и доброжелательность, затем к ним присоединился четвертый — Скотт.

— Иди, я тебя познакомлю! — окликнул Викторию Скотт с той иронической улыбкой, которая иногда появлялась на его лице, когда он разговаривал с ней: — Это Джон и Джимми Гамильтоны, Виктория. Если тебе нравится этот край, хватай! Им принадлежит почти половина его. Мы с Шадом какое-то время работали на их отца.

— Работали — вряд ли правильное слово, Скотт, — сказал один из близнецов. — Ты управлял фермой так, как считал нужным. — И, повернувшись к Виктории, добавил — Он научил нас обращаться со скотом, а если мы не хотели учиться по-хорошему, он находил способ заставить нас.

Скотт усмехнулся, а Шад негромко рассмеялся. Но, зная теперь Скотта, улавливая его настроение, Виктория чувствовала, что он принимает участие в этом обмене шутками довольно рассеянно, его внимание было явно занято чем-то другим.