Лора Райт - Ночь с красавицей

Он задрожал от нетерпения всем телом.

Сладость шоколада, ее сладость проникли в его кровь, его ладонь нашла ее шею, и он притянул к себе ее голову. Тосковать им предстоит потом, а пока у них еще много времени. Сейчас ей необходимо быть поглощенной им, а он жаждет взять свое.

Дэн наклонил голову, захватил ее губы, и при ее стонах грудь его наполнили гордость и радость: он вышел победителем из битвы, в которой оба участника были союзниками.

Потом ему понадобилось нечто большее, и он двинулся ниже, целуя ее в подбородок, в шею. Его поцелуи сделались жарче, когда он оказался около ключицы, там, где билась жилка, где кожа была горячей и гладкой.

– Еще, – жадно прошептала она.

Она получит все, чего хочет и когда захочет. Дэн вновь двинулся вдоль ее тела, следуя за полоской шоколада, оставленной для его языка. Ее дыхание сделалось неровным, ее пальцы нащупали край рубашки, и ее грудь обнажилась.

Дэн уже был тверд, как гранит.

Он забрал в руку маленькую полусферу, помассировал ее, наклонился и стиснул сосок. Из горла у нее вырвался крик, такой неподдельный, рожденный в такой глубине ее существа, что ему захотелось издать такой же – по причинам, которых ему не хотелось ни осознавать, ни анализировать.

Его ловкие пальцы быстро освободили их обоих от одежды.

– Да, да, – шептала она, пока его пальцы исследовали ее тело, не пропуская ни кудрявых прядей, прилипших к его бедрам, ни грудей, прильнувших к его груди. Время остановилось, когда ее ноги обвили его.

Он рухнул на нее и медленно вошел внутрь. Дождь стучал в бешеном ритме по крыше и оконным стеклам, и Дэн подчинился этому ритму, забрал Ангела и унесся с ней вместе в мир неведомого наслаждения.

Они уносились все выше и выше, а когда за окном вспыхнула молния, тогда же вспыхнула Ангел, и Дэн, накрыв ее губы, последовал за ней.

– Ангел…

– Что?

– Ты не спишь?

– Н-нет…

Кэти лежала у угасающего камина, завернувшись в одеяло, уютно устроившись в руках Дэна. Она подняла голову и взглянула на стенные часы: два часа сорок пять минут. Ну почему время бежит вперед?

Дэн запустил пальцы ей в волосы и опустил ее голову себе на грудь. Удивительно, но ее сердцебиение тут же усилилось при прикосновении.

– Может, пойдем в кровать?

– Не сейчас.

– Тебя что-нибудь беспокоит?

Дэн помедлил с ответом, только крепче стиснул ее.

– Помнишь, ты спросила меня, убивал ли я людей?

Ее сердце тут же откликнулось на тяжелые удары молота в его груди.

– Помню.

Он выдохнул.

– Четыре года назад убили мою девушку. Я лежал в больнице после ранения и не мог быть рядом с ней.

Мышцы живота у Кэти сжались.

– Ее убили?

– Да.

– Она ведь была не просто твоей девушкой?

– Не просто.

Комната начала вращаться вокруг Кэти.

– Она была моей невестой.

У Кэти остановилось дыхание, но ей все-таки удалось выговорить:

– Что же случилось?

– Мы преследовали одного преступника. Отменный негодяй. Я не успел его захватить, он всадил в меня пулю и отправил на койку. Дженис была полна решимости дожать его и отправилась на охоту в паре с одним новичком.

– Ох, Дэн…

– А меня, Ангел, не было рядом, и я не мог ее защитить.

Кэти ничего не говорила, только крепко держала Дэна за руки. Внезапно все происшедшее за последнюю неделю обрело значение, стало понятным отношение Дэна к жизни, к браку, к людям, равно как и его стремление защищать ее.

– Парень, который ее убил, сумел скрыться. Четыре года я его выслеживал, выжидал момента, когда он оступится. В конце концов я накрыл его на станции мойки рефрижераторов.

– И что было потом?

– Была борьба, и я скрутил его. Сейчас он в тюрьме.

– Ты ранил его?

– Несколько шрамов у него осталось.

Она села.

– Дэн…

– Ему наложили несколько швов.

– Ты искалечил его.

– Да, черт возьми! – рявкнул Дэн, также садясь на кровати, и глаза у него угрожающе заблестели. – Адом клянусь, он заслужил куда больше.

– И из-за этого ты здесь?

Он кивнул.

– В подвешенном состоянии. Полная неопределенность. Предполагается, что я обдумываю то, что натворил. Как будто я могу не думать об этом.

Кэти тронула его ладонь. Она не станет судить слишком хорошо она понимает человека, мучимого прошлым.

– Ты любил ее?

– Ну конечно.

В глазах у нее заблестели слезы: она представила себе, что значит потерять того, кого любишь. Потерять родных. Потерять Дэна.

– Дэн, мне так жаль…

Его взгляд нашел ее, и у него в глазах зажглось нечто похожее на любовь.

– Я скажу тебе одну вещь, Ангел. В тот день я практически умер и не думал, что когда-нибудь вернусь к жизни. До тех пор, пока… – Он провел ладонью по волосам. – Но потом…

– А что было потом?

Он с нежностью посмотрел на нее.

– Ты.

– Дэн…

– Не знаю, Ангел, что это все значит, знаю только, что ты первой за долгое время заставила меня почувствовать что-то. Ты поразительная, открытая… Ты настоящая. Я не шутил, когда сказал, что не встречал никого, кто был бы похож на тебя.

Она едва не задохнулась от острого чувства вины. Она обязана рассказать ему правду. Именно сейчас. Он раскрыл ей свое прошлое, свое сердце. Что же она выберет? Будет она женщиной, которая любит его, или будет жалкой трусихой?

– Ангел, иди ко мне.

Он натянул презерватив, устроил ее на себе и ласково поцеловал в губы. Дождь между тем продолжал шелестеть, а от огня в камине остались лишь красные угольки.

– Дэн, я должна тебе кое-что сказать.

– Не нужно больше разговоров.

– Но я…

– Я разрываюсь, Ангел, ты мне нужна.

Его глаза умоляли, а нижней частью живота она явственно чувствовала его страсть.

– Ангел, я должен быть в тебе.

Сердце у нее ныло не меньше, чем тело. Она приподняла бедра, открываясь Дэну, давая ему доступ к тому тайному месту, которого он так жаждал. Стиснув его руки, она положила их себе на бедра.

Легкое движение – и они слились в одно целое.

Свет и тепло утреннего солнца тронули веки Кэти. Она вытянулась под легкой простыней. В теле еще жила память о ночи любви, и Кэти улыбнулась, вспомнив бурный вихрь, захвативший их в этой постели около трех или четырех часов ночи. И те причудливые позы, которые оба принимали…

Она пошевелила правой ногой, отыскивая бедро Дэна, но нащупала только смятые простыни.

Она с удивлением открыла глаза, осмотрелась и не увидела ничего, кроме стенных часов, которые показывали полдень.

Страх все сильнее охватывал ее. Она выбралась из постели и оделась, потом обежала всю эту тесную хижину. Дэна не было.

Она вышла на крыльцо, тщетно всматриваясь в окружающее пространство. Ничего. У нее запершило в горле. Как он мог оставить ее без единого слова? Ей стало горько.