Гвен Вествуд - Замок Единорога

— О, Жизель, ты просто чудо! — потрепала она собаку по шелковистой голове. — Что бы я без тебя делала?

Жизель свернулась калачиком на своем любимом меховом коврике.

Несмотря на волнения, оставшуюся ночь Магги проспала крепко. Проснулась она рано, когда в окошко еще заглядывала утренняя звезда и рассвет только-только забрезжил. Интересно, Стефан уже тронулся в путь? Она от всей души надеялась, что он скоро вернется. Очень трудно находиться под одной крышей с таким человеком, как Алексис, и без поддержки.

Борису она жаловаться не собиралась, но решила во что бы то ни стало оградить от племянничка Софию. Что до нее самой, вряд ли после вчерашнего он станет обращаться с ней по-дружески.

Девушка поспешно оделась, собираясь сменить Серафину на посту, но женщина хереро сама появилась на пороге с кофе и круассанами и заверила ее, что София хорошо спала всю ночь и все еще почивает. Она оставила у постели баронессы младшую служанку, а сама принялась за домашние дела, но у Магги было муторно на сердце. Она быстренько проглотила завтрак и поспешила к Софии.

Об Алексисе она пока не волновалась — вряд ли он встанет рано после вчерашних излияний, — а зря. Магги сошла вниз выпустить Жизель на солнышко и застала там Самгау.

— Хозяин скоро вернется, — заверил ее низкорослый бушмен.

— Откуда ты знаешь, Самгау? — удивилась Магги. — Я не слышала никакого самолета.

— Я вот здесь чувствую, — ткнул он себя пальцем в грудь.

Стефан говорил ей, что бушмены обладают шестым чувством и знают о приезде человека задолго до того, как он появится. И точно, уже по пути в покои Софии Магги различила гул мотора.

Оказавшись в гостиной, примыкающей к спальне баронессы, Магги услышала голоса. С кем это София беседует? Со служанкой? Но ни одна африканка не позволяет себе говорить на повышенных тонах. Она тихонечко подошла поближе, толстый ковер заглушал звук ее шагов. В ногах кровати сидел Алексис, подавшись вперед и активно жестикулируя.

— Милая моя София, пора вам привыкнуть к мысли, что замок унаследую я, а не Стефан. Почему вы упорно не желаете обсудить этот вопрос? Если будете со мной любезны, я даже могу поставить Стефана управляющим. Вы со Стефаном переселитесь в домик прислуги. Насколько я понимаю, там вполне сносные условия.

Баронесса выпрямила спину, едва опираясь на подушку. Бледная и хрупкая, под глазами темные круги, она держалась из последних сил.

— Стефану пока не исполнилось тридцати, — выдохнула она. — А до тех пор, Алексис, я попросила бы тебя держаться подальше от этого места. В прошлый раз твой родной отец запретил тебе переступать порог нашего дома.

— Стефану следовало бы поторопиться, если он хочет сохранить замок за собой. — Алексис был явно ошарашен гордым отпором больной женщины. — И на ком же он жениться собрался? На этой заморской крошке? Тут вы явно просчитались, София. Ее совершенно не интересует ваш очаровательный сыночек, она сама мне сказала.

— Маргарита? Она беседовала с тобой? И открылась тебе?

Этого Магги уже не могла вынести и шагнула вперед.

— Доброе утро, София. Как вы сегодня? Оставьте нас, пожалуйста, Алексис.

Алексис поднялся.

— Обдумайте хорошенько мои слова, София. Управлять поместьем тоже неплохо. Иного выбора у вас просто нет.

Он злобно зыркнул в сторону Магги и вышел из комнаты.

София была бледна как полотно.

— Дать вам таблетку? — заволновалась Магги, но баронесса лишь махнула рукой.

— Я не думала, что ты станешь обсуждать моего сына с этим чудовищем, — прошептала она. — Но мне не в чем тебя упрекнуть, ведь ты не знаешь всех обстоятельств дела. И все же, Маргарита, мне казалось, что ты сразу поймешь, насколько омерзителен этот мужчина, пусть даже он приходится родным сыном несчастному Борису.

— Не надо расстраиваться, София, дорогая, — попыталась успокоить ее Магги, не желая вступать в пререкания с больной. — Алексис мне не больше, чем вам, нравится. Забудьте о нем. Я слышала самолет. Стефан появится с минуты на минуту.

— Стефан? О, милая моя, оставь меня, беги встречать его. И приведи сразу ко мне. Я должна рассказать ему об Алексисе.

Не успела Магги выйти на галерею, как огромная входная дверь распахнулась. Стефан поглядел на нее снизу вверх, но его приветствие потонуло в радостном лае Жизели и Саши. Магги поспешила ему навстречу, желая доложить о состоянии матери, и уже по дороге подумала, что до той сцены в аэропорту он наверняка заключил бы ее в свои объятия, но он дал обещание и пальцем не трогать «обидчивую крошку Магги». А слово он держать умеет.

Стефан помрачнел, узнав о приезде Алексиса.

— Менее подходящего времени он выбрать не мог. Но я надеюсь, ты не пустила его к матери.

— Я пыталась, Стефан. Вчера мне это удалось, но нынче утром…

— Нынче утром? — Глаза его яростно сверкнули.

— Ему удалось пробраться к ней. Боюсь, это не пошло ей на пользу, Стефан.

— Господи, Магги, неужели ты не могла ничего с этим поделать? Ну как я мог поручить ее ребенку!

Он взмыл по лестнице, перескакивая через ступеньки.

— Господь всемогущий, скорее сюда, Магги! — услышала она его зов. — У нее опять приступ!

Глава 9

Кардиолог прилетел и улетел на вызванном из Виндхука самолете, но оставил вместо себя опытную медсестру, снабдив ее медикаментами и указаниями по уходу за Софией, — крупную африканку миссис ду Тойт. Если Алексису снова взбредет в голову тревожить тетушку своими бреднями, ему придется иметь дело с этой дамой.

Стефан попросил Магги прийти в башенную комнату, ему необходимо было поговорить с ней. Именно здесь он подарил ей первый поцелуй, страстный и беспечный. Но теперь радость покинула его.

— Доктор говорит, маман долго не протянет. Ты уже знаешь об условиях отцовского завещания, и я прошу тебя, Магги, молю тебя выйти за меня замуж. Хочу, чтобы маман умерла в мире. Она успокоится только тогда, когда будет знать, что я унаследовал замок. А потом ты будешь вольна делать все, что пожелаешь. Я не строю на этот счет никаких иллюзий. Ты уже пыталась сбежать и наверняка не захочешь здесь оставаться.

— Но, Стефан, этот брак… он же не будет значить ровным счетом ничего, да?

Она ждала от него хоть одного нежного слова, но он неправильно понял ее. Она отвернулась, чтобы не видеть трагического выражения его лица.

— Этот брак — чистой воды профанация. Когда все будет кончено, ты сможешь получить любое образование, какое пожелаешь. Но я не стану обижать тебя взятками, Магги. Я полностью отдаюсь на твою милость. Не о себе я пекусь, а о матери, что бы ты обо мне ни думала.