Марианна Лесли - Мой любимый босс
– Господи, Кэтрин, ну что за глупости? Разумеется, я тебя не увольняю. Как тебе вообще могло такое прийти в голову? Мне просто нужен твой ключ и все. Кажется, это единственный способ убедиться, что ты не будешь торчать в редакции по ночам.
– О, – чуть слышно выдохнула Кэтрин, чувствуя себя глупо из-за того, что могла сделать такие неверные выводы.
Приподнявшись на локте, Адриан наклонился и поцеловал Кэтрин долгим поцелуем, после чего произнес:
– Так и быть, придется мне все-таки поведать тебе, что это за осложнения, раз ты так хочешь знать. Я постоянно беспокоюсь о тебе, о твоей безопасности, и это отвлекает меня от работы. – Он коснулся губами ее виска, погладив ладонью шею. Мягкая дымка, туманящая голубизну ее глаз, говорила ему, что Кэтрин, как и он, все еще полна желания. Но вначале он должен убедиться, что она понимает серьезность ситуации и не станет попусту рисковать. – У меня и без того хлопот полон рот, – ласково проворчал он, – а тут еще приходится присматривать за милой непоседой, которая сует свой хорошенький носик куда не следует, рискуя, что ей его оторвут.
– Тебе вовсе не обязательно присматривать за мной, – возразила Кэтрин, впрочем в ее возражении не хватало настойчивости. Прикосновения и ласки Адриана сбивали с мысли и заставляли позабыть обо всем на свете, кроме этого восхитительного мужчины.
Удостоверившись, что продвигается в правильном направлении, Адриан удовлетворенно улыбнулся.
– Не думаю, что это приходило тебе в голову, но каждую минуту, когда тебя нет рядом, я боюсь, что Дирк Стоддард с дружками подловили тебя где-нибудь с намерением преподать урок нам обоим.
– Глупости, – отрезала Кэтрин, погладив мускулистые плечи возлюбленного. – По-моему, ты преувеличиваешь. Эти громилы наверняка уже и забыли о моем существовании.
– Милая, тебя не так-то просто забыть. – Адриан поцеловал ее в уголок рта, пальцы скользнули к нежной груди, поглаживая шелковистую кожу. – Но Дирк с его дружками не единственная проблема. У меня душа уходит в пятки, когда я думаю, что кто-нибудь из стриптиз-клуба или земельного агентства, во владении которого он находится, может заинтересоваться, зачем ты там крутилась.
– Значит, ты беспокоишься о моей безопасности? – спросила Кэтрин, обнимая его за шею. – Следовательно, причина этих осложнений я?
– Ну, не совсем так, – признался Адриан. – Учитывая обстоятельства, забота о твоей безопасности была бы нормальной реакцией ответственного работодателя. Но я говорю о том, что совсем потерял покой. У меня иногда возникает желание засунуть тебя в карман и везде носить с собой. Или сцепить наши руки наручниками, чтобы куда я, туда и ты. Или запереть в надежном месте, пока я не разберусь с теми безобразиями, что творятся вокруг газеты. Вот что я подразумеваю под осложнениями. – Он нахмурился, когда Кэтрин заерзала. Ему показалось, ее что-то беспокоит.
– Я слишком тяжелый для тебя?
Кэтрин покачала головой.
– О нет, нисколько. Мне нравится ощущать твою тяжесть. – Она на мгновение заколебалась, потом все-таки решила задать мучивший ее вопрос. – У тебя ведь нет другой женщины, Адриан?
Так вот что беспокоит Кэтрин.
– Нет, милая, в моей жизни нет другой женщины. Для тебя это важно?
– О да, очень, – призналась она. – То есть это, конечно, не мое дело…
– Теперь твое, – заверил ее Адриан и чмокнул к лоб. – Есть что-то еще, что тебя беспокоит?
Несколько мгновений Кэтрин размышляла, потом неуверенно проговорила:
– Нет… то есть да… понимаешь, – запинаясь начала она, рассеянно водя пальцем по его плечу, – я хочу, чтобы ты знал, что то, что произошло между нами, не является…
– Обязательством? – иронично подсказал Адриан.
Его ирония ускользнула от Кэтрин.
– Вот именно, – согласилась она, в то время как ее рука опустилась ниже и стала поглаживать волосы у него на груди. – Я знаю, что сейчас в твоей жизни нет времени для каких-то сложных отношений.
– Это правда, – подтвердил Адриан, стараясь быть искренним. – Многие говорят, что моя возлюбленная – это моя работа. Однако, с тех пор как ты появилась в моей жизни, мне все чаще начинает казаться, что такая работа требует слишком большой отдачи и почти не оставляет ни времени, ни сил на то, чтобы наслаждаться жизнью.
– Я вовсе не хотела отвлечь тебя от любимой работы, – пробормотала Кэтрин.
– А ты и не отвлекла. Но даже если и так, то я этому рад. Кстати, – он лукаво усмехнулся, – на это можно посмотреть и с другой стороны. Ты верой и правдой служила моей газете-любовнице, а потом явился я и увел тебя. Вернее, не увел, а унес.
– Всего лишь игра слов. Верно лишь то, что я стала больше помехой, чем помощью. Ты бы не стал колебаться… – Кэтрин запнулась, размышляя о том, что могла бы тщательнее выбирать слова. – Ты не стал бы так беспокоиться о Реджи, как беспокоишься обо мне. Тебе пришлось менять планы на выходные, потому что…
– Потому что Реджи болен, а я не оставил бы нового редактора в одиночестве разбираться со всеми делами независимо от своих чувств.
Кэтрин с сомнением взглянула на Адриана, потом кивнула.
– Ладно, я согласна, но не хочу, чтобы ты из-за меня волновался.
– Прости, милая, но вот с этим я не могу ничего поделать. Догадываюсь, что в современном эмансипированном мире не принято считать себя защитником своей… – Адриан замолчал, задумавшись о том, что сказал. Чьим защитником? Своего редактора? Едва ли. Своей подружки? Не в его стиле. Своей женщины? Это уж как-то совсем старомодно. Впрочем, если подумать, то ему нравится. Да, ему, определенно, нравится.
– Твои покровительственные мужские инстинкты просто замечательны, – заверила его Кэтрин. – Даже несколько трогательны. Просто я как-то не привыкла рассчитывать на чье-то покровительство и никогда не ждала его. Более того, я немного дам за обязательства, которые оно налагает.
– Обязательства?
Кэтрин сделала глубокий вдох и решилась.
– Ладно, слушай. Покровительство похоже на клетку, сооруженную из лучших побуждений. Но это все равно клетка. Ты беспокоишься обо мне, значит, я должна поступать так, как ты считаешь нужным. Для моей пользы, конечно. Я не могу пойти туда-то, делать то-то. Почему? Потому что ты будешь волноваться. Мне придется для твоего спокойствия отдать тебе ключ. – Помолчав, Кэтрин тихо добавила: – Я не люблю клеток, Адриан. Из-за них у меня начинается клаустрофобия.
Адриан понимал, что в словах Кэтрин есть доля правды, причем значительная доля, и все равно ее слова больно задели его. Он сознавал, что не должен так вести себя с ней, что должен отпустить ее.
Отпустить?
Но как он может ее отпустить, если не только он, но и она удерживает его рядом с собой своим телом, своей нежностью, своей искренностью. Удерживает его своим желанием и своей страстью. Она вызывает в нем такой голод, который только она одна может утолить.
