Джудит Макуильямс - Меня не обманешь!
— Очевидно, секретарша Ричарда, вообразившая, будто она влюблена в Билла, информирует его о том, что происходит, — сказала Джослин, так как Билл ничего не ответил.
— Я должен был прийти к тебе на помощь, брат, — заявил Билл. — Конечно, я виню себя за то, что путался с Джослин. Когда она узнала, что наша связь не закончится браком…
Эта речь завершилась хрипом: сильная рука Лукаса вцепилась в рубашку Билла и оторвала парня от пола, лишив его легкие воздуха.
— Ты кое-что не понял, братец!
Джослин показалось, что от ледяного тона Лукаса в помещении повеяло холодом.
— Меня не обманешь. И запомни: у меня нет амнезии.
Джослин не могла отвести взгляд от Лукаса.
— Но она сказала… — растерянно пробормотал Билл. — Не может быть! Тогда почему ты купил Джослин этот огромный бриллиант? И почему ты все еще здесь, вместо того чтобы вылететь в Филадельфию и проводить переговоры о приобретении компании «Метрон»?
— Секретарь Ричарда не теряла времени, не так ли? — резко произнес Лукас, и Джослин почувствовала внезапную жалость к несчастной женщине: Лукас не любит, когда не оправдывают его доверие. — И еще ты ошибаешься в отношении завещания, оставленного отцом, — продолжал он.
— Компания принадлежала ему! — настаивал Билл. — Твоя мать завещала ему всю свою собственность.
— Дед оставил мне компанию в доверительную собственность. Отец мог управлять ею в течение своей жизни, но после его смерти она перешла ко мне.
— Я не верю тебе, — прошептал Билл. Его лицо приобрело мертвенно-бледный цвет.
— Мне плевать, веришь ты мне или нет! — Голос Лукаса заставил бы задуматься даже вооруженного человека. — Я предупреждаю тебя в первый и последний раз: если ты когда-нибудь приблизишься ко мне или моей компании, я с такой силой запущу запретительный судебный приказ тебе в голову, что она пойдет кругом! Пойдем! — Он схватил Джослин за руку и заставил ее подняться.
Джослин тяжело вздохнула. Ей остается только надеяться, что расплата не будет ужасной.
— Послушай, Лукас! — Билл наклонился вперед, сделав последнюю попытку убедить его. — Ты не знаешь, что делаешь.
Лукас посмотрел на Джослин, а затем перевел взгляд на брата.
— Я долгие годы испытывал к тебе отвращение и вдруг понял, что ты не заслуживаешь даже ненависти.
Сжав руку Джослин мертвой хваткой, Лукас повернулся и вышел из ресторана. Она не могла избавиться от ощущения, что ее, как осужденную преступницу, ведут под конвоем.
Во всем этом есть одно преимущество, думала Джослин, тщетно пытаясь идти в ногу с широко шагающим Лукасом. Ей больше не нужно беспокоиться о том, что делать. Все карты в руках у Лукаса. Остается только посмотреть, как он их разыграет.
Лукас открыл дверь «Мерседеса», втолкнул Джослин в машину и поспешно направился к месту водителя, как будто опасаясь, что она может сбежать.
Сев за руль, Лукас не сделал попытку включить зажигание. Положив руки на рулевое колесо, он молча смотрел вперед.
Джослин увидела, как у него дрожат пальцы, и содрогнулась, поняв, что он разъярен.
— К тебе действительно вернулась память?
— Да, — резко ответил он.
— Как давно? — прошептала Джослин.
— Сегодня утром.
Почему же он сразу не сказал об этом? — недоумевала она. Взглянув на его решительное лицо, Джослин предпочла воздержаться от вопросов.
— Я жду объяснений, — сказал, наконец, Лукас.
Джослин с трудом сдерживала волнение, не зная, с чего начать.
Она инстинктивно обратилась к тому, что больше всего беспокоило ее.
— Я никогда не была любовницей Билла! Когда я начала встречаться с ним, он казался… — Джослин попыталась объяснить, что она почувствовала, когда встретила Билла, — обаятельным и… не знаю… Скоро я поняла, что он за тип. За день до того, как ты вернулся из последней деловой поездки, Билл поджидал меня на стоянке, — продолжала Джослин. — Сказал, что у него закончились деньги, которые ему оставил твой отец, и начал молоть вздор о пропавшем завещании. Потом потребовал, чтобы я помогла найти его, пригрозив сказать тебе, что мы с ним любовники.
— И поэтому ты подала заявление об уходе? Черт подери, Джослин! — вспыхнул Лукас, дав выход своему раздражению. — Неужели ты не могла рассказать мне о том, что происходит?
Джослин вздрогнула от его гневного голоса.
— Как же я могла сделать это? В офисе все знают, как ты ненавидишь Билла. Если бы я рассказала о его угрозах, тебе бы стало известно, что я встречалась с ним.
Она шмыгнула носом, стараясь подавить подступающие слезы. Ей нельзя плакать. Это будет слишком унизительно.
— Почему ты решила предстать в роли моей жены? — Лукас перевел разговор на другую тему.
— Из опасения, что тебя не станут лечить, пока не будет официального согласия ближайшего родственника на операцию. Я была уверена, что ни твоя мачеха, ни Билл не попытаются помочь.
— Это объясняет, почему ты сделала это в больнице. Но почему же ты не сказала мне правду, когда мы благополучно добрались до дома? Ты могла бы заставить меня поговорить с Ричардом. Он бы подтвердил то, что ты рассказала мне о Билле.
— Я не сказала тебе потому… потому, что я люблю тебя, — торопливо проговорив последние слова, Джослин замерла, опустив голову и глядя на свои руки. Она не осмеливалась посмотреть на Лукаса, страшась увидеть на его лице осуждение или, еще хуже, жалость.
— Ты любишь меня? — недоверчиво повторил он. — И ты уволилась!
— Мне казалось, что это был единственный выход для меня, — тихо сказала Джослин.
— Когда ты уволилась, я не знал, что подумать. Если ты когда-нибудь опять выкинешь такой номер…
— Означает ли это, что я вновь могу получить свою работу? — спросила Джослин. У нее не было уверенности, хорошая это мысль или нет.
— Да. С некоторыми изменениями, — медленно произнес Лукас. Сделав глубокий вдох, он продолжил: — Я хочу, чтобы ты стала моим партнером.
— Партнером? — в изумлении повторила она.
— Но сначала ты должна выйти за меня замуж, — поспешно добавил Лукас.
— Выйти за тебя замуж? — Ее голос дрогнул от полноты чувств. — Но… но почему?
— Почему? Потому, конечно, что я люблю тебя.
Джослин лишилась дара речи от радостного изумления. Он ее любит!
— Я счастлива, Лукас, безумно счастлива, — просто сказала она. — И я очень хочу стать твоей женой.
Лукас потянулся к ней и ударился рукой о рулевую колонку. Увидев почти детскую обиду у него на лице, Джослин засмеялась. У нее кружилась голова от упоительного ощущения счастья и свободы.
Она закрыла глаза и почувствовала вкус его губ. Это был самый долгий и самый сладкий поцелуй в ее жизни.
