Ким Лоренс - Поспешное замужество
Анголос вошел в спальню в тот момент, когда Джорджи надевала старинное жемчужное ожерелье. Она взглянула в зеркало и поняла, что оно-то как раз и было завершающим штрихом в ее наряде.
— Ты знаешь, Никки считает, что тебя очень легко уговорить... Проклятье, — пробормотала Джорджи, когда нитка жемчуга выскользнула из ее рук.
— Легко уговорить? — переспросил Анголос удивленно.
Он стоял, прислонившись к стене, скрестив руки на груди. Оглядывая его мужественную фигуру, она усомнилась в правоте Никки. В его глазах отражалась непреклонность, никакой мягкости. Он мог расслабиться только в постели!
— Никки сказал, что ты разрешил ему завести собаку, — пояснила Джорджи.
— У мальчика должна быть собака.
— Так это правда? — спросила Джорджи, оставив бессмысленные попытки справиться с застежкой ожерелья,
Анголос кивнул.
— Моя мать всегда считала, что держать в доме животных негигиенично, но если у тебя есть возражения...
— Нет, меня не беспокоит пара волосков на диване, и я с тобой согласна, у мальчика должна быть собака.
— Ты согласна со мной? Будь осторожна, это может войти в привычку. Дай-ка я помогу, — добавил он, взяв ожерелье из ее рук.
Джорджи почти перестала дышать, когда он отодвинул ее волосы с плеч, обнажая шею. А когда его пальцы коснулись шеи, из груди вырвался стон.
— В чем дело? — спросил Анголос.
Она резко открыла глаза. Он не должен знать, что делают с ней его прикосновения.
— Дай мне, — выдохнула она, забирая у него жемчуг.
Анголос отступил на шаг.
— Что я такого сделал?
— В том-то и дело, что ничего! — воскликнула Джорджи неожиданно для самой себя. — Тебе даже не надо ничего делать, — произнесла она, приставив указательный палец к его груди, — тебе достаточно просто быть... собой.
— А ты бы предпочла, чтобы на моем месте находился кто-то другой? Неужели жить со мной так невыносимо?
— Эта жизнь сводит меня с ума! Мне трудно дышать с тобой одним воздухом.
— Тогда мне нечего больше сказать.
— Зато мне есть что сказать! Я сыта по гордо тем, что, когда я вхожу в комнату, ты даже не смотришь на меня! Ты вспоминаешь о том, что я есть, только в постели!
— Это неправда!
— Правдивей и быть не может, — парировала она. — Тебе никогда не приходило в голову, что от одного взгляда на тебя я... — Она закрыла лицо руками. — Посмотри на меня! Я уже забыла, что хотела сказать!
— Я смотрю на тебя. Всегда. Не могу оторваться от тебя. Мне все время хочется к тебе прикасаться.
Его низкий, бархатный голос проникал в самое сердце Джорджи.
— Ты держишь меня в этом доме только из-за Никки, я для тебя просто дополнение к нему.
Анголос напрягся.
— Иногда ты говоришь несусветные глупости, — произнес он сквозь зубы. — Ты — моя жена, И я не должен извиняться за то, что мне хочется смотреть на тебя.
— Я просто твоя любовница, — заявила Джорджи упрямо. — Ты замечаешь меня только в постели! Вне спальни я для тебя — пустое место.
Анголос выглядел совершенно растерянным.
— Ты страдаешь?
Джорджи взглянула ему в лицо.
— Конечно, страдаю! Почему ты не замечаешь этого! Я хочу говорить с тобой не только о том, что касается Никки, я хочу кричать на тебя, и обнимать тебя, и...
Стук в дверь прервал ее откровения.
— Не отвечай.
Джорджи уже готова была последовать совету Анголоса, но за дверью раздался извиняющийся голос, который она не могла игнорировать:
— Пора ехать в церковь. Вы готовы?
Джорджи никогда не видела своего мужа таким спокойным и расслабленным как сейчас, в компании Пола и его жены. Она с трудом могла скрыть свое удивление, когда наблюдала, как ее элегантный муж готовит на кухне и накрывает на стол.
Проводив последних гостей, Пол присоединился к Мирри и Джорджи, которые болтали в саду.
— Ну что же, если не считать того, что дядюшка Тим подшутил над викарием, вечер получился отличный.
— Думаю, это не единственная скабрезная шутка, которую викарий слышал в своей жизни, — рассмеялась Мирри.
— Ты права. Я слышал, что у него была довольно бурная жизнь до того, как он посвятил себя церкви. — Пол подвинул себе стул. — А где Анголос?
— Пошел проведать Никки, — объяснила Джорджи.
— Он просто живчик, этот ваш маленький проказник. — Пол взглянул на младенца, спящего в переносной колыбельке, которая стояла между Джорджи и Мирри. — Не удивлюсь, если и наш будет таким же сорванцом.
— А может, еще и похуже, — улыбнулась Мирри. — Оставь, Пол, — добавила она, когда ее муж начал убирать со стола пустые стаканы. — Он не всегда такой домашний, — обратилась она к Джорджи. — Думаю, он просто красуется перед тобой.
— Мне это нравится, — обиженно возразил супруг.
— А когда вы возвращаетесь в Грецию?
— Во вторник. Я очень нервничаю, — призналась Джорджи, вздохнув.
— Не волнуйся. Все будет хорошо. Сразу видно, что у вас с Анголосом крепкие отношения.
— Правда? — спросила Джорджи с надеждой в голосе. — Если честно, я не очень люблю Олимпию.
Мирри рассмеялась.
— О да, я знакома с Олимпией. Железная леди. Но и ты теперь не наивная девочка. Ты стала старше, умнее, и у тебя теперь есть Никки. Ты мать ее внука. А это очень много значит. Думаю, вы поладите.
— Не знаю, — призналась Джорджи. Она встала и подошла к колыбельке. — Все малыши такие милые в этом возрасте, правда?
— Да, и хотя рождение ребенка связано с болью, это стоит того, — согласилась Мирри, с любовью посмотрев на свою девочку. — Но мои роды прошли легко. А как у тебя?
— Я рожала долго, — ответила Джорджи, вспоминая этот день. Она звала Анголоса, но он так и не появился. Зато пришел доктор, которого вызвала старшая медсестра, обеспокоенная показаниями приборов.
— Поплачешь позже, девочка, а сейчас нужно, чтобы ребеночек появился на свет, — говорила ей медсестра.
— Мне сказали, что такое бывает с первым ребенком.
Мирри улыбнулась.
— Мне кажется, ты бы хотела иметь много детей, правда? — спросила она мягко.
Появившийся Анголос застыл на месте.
— Анголос не хочет пока заводить еще одного ребенка, — ответила Джорджи. — Мы оба так решили, — добавила она поспешно, чтобы Анголоса не обвинили в такой позиции.
— Для меня загадка, что женщины способны на это снова, — вставил Пол, качая головой. — Я бы точно не смог.
— Не смог бы чего, дорогой? — нежно спросила Мирри. — Серьезно, — добавила она, — не знаю, что бы я делала, если бы его не было рядом при родах. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю,
