Вирджиния Лавендер - Непрошенный гость

– Скажи, пожалуйста, ты что, подробный план написал? – кротко осведомилась Луиза, за которой еще никто подобным образом не ухаживал. – А мне ты прислал второй экземпляр? Я, должно быть, невнимательно проверила почту. Ты в следующий раз присылай с курьером, я распишусь, и ты будешь точно знать, что адресат в курсе…

– Подробный план? Нет, я только слегка наметил… – несколько рассеянно отозвался он, не замечая насмешки. Потом наконец спохватился: – Подшучиваешь надо мной? Так ты согласна или нет? Открывать шампанское?

Луиза задумчиво повертела в руках букетик. Следовало бы, конечно, оскорбиться и вытолкать полуночного гостя взашей, но что-то она сегодня достаточно дров наломала… Да и не хочется, он все-таки такой забавный…

Кому еще придет в голову сделать женщине предложение руки и сердца так, как будто бы эта самая женщина объект, подлежащий немедленному захвату. Буря и натиск, что уж говорить! Спасибо, что не притащил с собой группу артиллерийской поддержки и парочку истребителей – тогда отбиться бы не удалось, это точно! Ну кому еще удалось бы смешать военную точность и романтику в такой пленительно идиотской пропорции…

Тут в голову Луизы закралась некая очень подозрительная мысль.

– Скажи мне, милый Джеймс, – со всей возможной кротостью произнесла она, – а какая часть твоего замечательного плана по захвату моей руки написана миссис Лилиан Макмиллан?

– Никакая! – с необычайно честным видом ответствовал подозреваемый. – Я сам все придумал. А что, ты не любишь шампанское или цветы?

– Обожаю. И что, действительно сам?

– Абсолютно точно! – Ореховые глаза Джеймса прямо-таки источали искренность. Другая женщина, не осведомленная о пристрастиях Лилиан, могла бы даже поверить… Допустим, что про шампанское и цветы Джеймс вычитал где-нибудь, но лезть в окно…

– Неужто? – Выражение ее лица сделало бы честь любому прожженному прокурору, находящемуся при исполнении в зале суда.

– Ну, э-э… Да ничего страшного, просто немного с ней посоветовался, и Лилиан сказала, что ты обожаешь все романтичное, особенно вот это вот… Я тут записал на бумажке… – Незадачливый Ромео порылся в многочисленных карманах куртки и добыл аккуратно сложенный тетрадный листочек в клеточку.

Луиза, которая сначала не знала, как реагировать на все происходящее, теперь откровенно развеселилась и уселась на ковер рядом с Джеймсом, стараясь заглянуть в его заветные записи.

Надо же, сорокалетний мужик, а ведет себя совершенно как мальчишка! Похоже, что на несокрушимого полицейского нашел приступ сексуальной паники! Записать советы на бумажке! Впрочем, мысль-то хорошая, вдруг чего забудешь и вся миссия сорвется…

– Ну и что, что тебе там наговорила моя лучшая подруга? – не в силах сдержать любопытство, поинтересовалась Луиза. – Должно быть, предательски выдала все мои страшные тайны, тщательно скрываемые слабости и пороки? Поведала ли она тебе, что я обожаю есть с ножа и храню в своей спальне портрет Джеймса Бонда?

– Что, правда? – оживился Джеймс. – А где…

– Не отвлекайся от темы!

– Хорошо-хорошо. Просто Лилиан сказала, что ты обожаешь все романтическое, вроде цветов, шампанского и открыток с голубками. И что если я буду вести себя обыкновенно, как все, то заинтересовать тебя нет никаких шансов.

Конечно, невозможно не узнать почерк! Дело в том, что Лилиан читает исключительно дамские романы, а там герои то и дело лазают в окна средневековых замков, осыпают своих возлюбленных ворохами роз, норовят утопить их в божественно вкусном шампанском или там красном вине стосорокалетней выдержки, а также бьются ради красавиц на дуэли с какими-нибудь негодяями…

Впрочем, Джеймс еще проявил похвальную сдержанность, принес только маленький букетик, а единственного негодяя, которого нужно было победить, Луиза сегодня победила сама – при помощи замечательно горячего кофе…

– Знаешь, я бы на твоем месте выкинула из головы все, что тебе наплела Лил, и действовала бы так, как подсказывает разум и сердце, – заметила она, с трудом сдерживая смех. Взгляд Джеймса приобрел несколько озадаченное выражение.

– Что ж, выстрел оказался неверным… А кольцо тоже выбрасывать?

– Какое еще кольцо?

– А вот. – Жестом фокусника Джеймс раскрыл неизвестно откуда появившуюся коробочку. – Ничего особенного, но зато старинное. Нравится? Это-то достаточно романтично?

Нравится? Еще бы! Увидев подарок, Луиза подумала, что зря порицала подругу. Если Джеймс купил эту прелесть, следуя ее совету быть как можно более романтичным… Ну что ж, надо будет сказать ей спасибо.

Кольцо и в самом деле производило впечатление: явно не современной работы, филигранно сделанная резная золотая оправа, изображающая листочки, поддерживающие прекрасный цветок из ярко-голубой бирюзы и нескольких идеальной формы жемчужин. Несмотря на некоторую массивность, украшение действительно было замечательным. Многие красотки пообещали бы все что угодно, лишь бы иметь удовольствие носить его на руке.

– Это тебе Лилиан посоветовала такое купить? – переводя дыхание, спросила Луиза, очарованная подарком. – Выглядит просто прелестно.

– Да нет, – смутился Джеймс, закрывая коробочку и протягивая ее собеседнице. – Купил его давно, еще когда Джейн меня бросила. Я жутко переживал, даже работать не мог, а потом увидел это кольцо и подумал, что подарю его женщине, которой и в самом деле смогу отдать все свое время и внимание. И любовь, конечно. Вот и купил – так, на всякий случай. Прошу, примерь хотя бы.

Несмотря на шутливый тон, в глазах Джеймса читалась тревога. И нежность. И тоска.

Как же тяжело он, наверное, пережил разрыв с женой, подумала Луиза, машинально принимая кольцо вместе с бархатной коробкой. Мы словно два солдата-инвалида, подорвавшихся в свое время на пехотных минах: теперь пробуем и проверяем каждый дюйм земли, опасаясь, что катастрофа постигнет нас снова. Смеемся, шутим, отпускаем язвительные замечания, а сами боимся, боимся… Что кто-нибудь близкий нанесет нам такой же удар, от которого мы с трудом оправились раньше. Что все снова не сложится. Что одиночество станет невыносимым. Что решение будет неправильным. Мы боимся сделать выбор, боимся показаться слабыми, боимся всего, что может обнажить наши чувства, хрупкие и уязвимые, как морская пена…

Сколько нас таких, игрушечных солдатиков в многомиллиардной армии жизни, стойко, из последних сил сопротивляющихся страхам и невзгодам, но с улыбкой на устах держащих хлипкую оборону. Гордых и неприступных. Одиноких. Господи, каких одиноких!

Ну что стоит хоть на секунду перестать бояться? Протянуть руку тому, кто так же безнадежно и отчаянно сражается рядом с тобой, даже не рассчитывая на любовь и поддержку?