Алекс Вуд - Где искать любовь

Гвендолин вошла в гостиную. Это была просторная светлая комната с полукруглыми диванчиками и небольшим столиком, на котором гости Питхарли иногда раскладывали карты по вечерам. На стене над камином висел портрет леди Джулии в молодости. На ней был элегантный костюм для верховой езды, и правой рукой она держалась за гриву гнедого коня. Сходство Джулии с сыном сильно бросалось в глаза.

Гвендолин на секунду остановила взгляд на этом портрете. Те же черные глаза, густые волосы, овал лица и горделивая посадка головы… Леди Джулия надменно смотрела на Гвендолин, словно вопрошая ее, почему она медлит и ничего не говорит.

Констанция первая нарушила тишину.

— Вам уже лучше, Гвен? — спросила она резко. — Как вы себя чувствуете?

— Да, благодарю вас, — робко ответила Гвендолин, вовремя вспомнив, что утром сказалась больной, чтобы не выходить к завтраку.

Марион и Констанция во все глаза разглядывали девушку. Они обсуждали одну очень неприятную тему, касающуюся их наследства, и вторжение Гвендолин было весьма некстати. Ее молчание очень удивляло их.

— Если вы не против, мы бы с сестрой хотели поговорить наедине, — заметила Марион.

В отсутствии мужчин она не считала нужным быть вежливой. Эта леди Гвендолин с ее рыжими кудрями и наивными глазами была ей глубоко неприятна. Особенно после того, как она поймала несколько выразительных взглядов, адресованных ей Уолтером.

— Извините меня за вторжение, — покраснела Гвендолин, придя в себя от резкого тона Марион. — Я не хотела вам помешать. Просто леди Джулия и Уолтер заняты, и я решила попросить вас, Констанция…

— Я вас внимательно слушаю, — проговорила Конни более мягко и заинтересованно.

— Мне очень жаль причинять вам неудобство, но дела складываются так, что я вынуждена немедленно вернуться домой. Это очень срочно. Я уже собрала вещи и хотела просить вас, чтобы меня довезли до вокзала.

На лице Марион появилась такая откровенная радость, что Гвендолин стало жаль себя. Неужели ее удачливая соперница не могла проявить хотя бы чуточку милосердия и не демонстрировать своего восторга так явно?

Констанция владела собой лучше. Но в ее голосе явно послышались нотки торжества, когда она произнесла:

— Мне очень грустно слышать это. Надеюсь, ничего серьезного не произошло?

— Заболел мой брат, — солгала Гвендолин, — сегодня утром мне позвонила мама и срочно попросила меня вернуться…

Надеюсь, они не станут проверять, звонил ли сегодня кто-нибудь из Гвендиля или нет, подумала девушка.

— Ваш брат? — воскликнула Марион с притворным беспокойством. — Как досадно. А я так рассчитывала с ним познакомиться…

— Я не сомневаюсь, что вам еще представится такая возможность, — с горечью произнесла Гвендолин.

Когда вы станете леди Уолтер МакНорман и нанесете нам родственный визит, добавила она про себя.

— Конечно, такое дело не терпит отлагательств, — произнесла Констанция и встала. — Я покину вас на несколько минут, чтобы отдать распоряжение…

Она вышла из гостиной, оставив Гвендолин наедине с Марион. Гвен не успела даже заикнуться о том, что не стоит брать на себя такой труд, — супруга сэра Уолтера могла бы просто позвонить, и к ней немедленно пришла бы горничная, чтобы передать любое поручение.

Но у Констанции были свои намерения. Ей не терпелось как можно скорее избавиться от гостьи. К тому же будет неплохо, если пока никто не узнает о том, что Гвендолин уехала. Особенно Уолтер. Несмотря на всю свою внешнюю вялость, Констанция отнюдь не была глупой или ненаблюдательной. Внимание, которое ее сестра оказывала Уолтеру, совершенно не пугало ее. Но вот внимание, с которым Уолтер относился к Гвендолин МакНорман, весьма настораживало. Одним словом, Констанция была счастлива, что брат Гвендолин внезапно заболел и девушка вынуждена покинуть Питхарли.

Через пять минут Констанция вернулась. Гвендолин очень ей обрадовалась — общество Марион было ей чрезвычайно неприятно.

— Мы с Марион проводим вас до машины, — учтиво сказала Констанция.

Гвендолин стала протестовать, но Конни была неумолима. Девушке ничего не оставалось делать, как подчиниться. Она быстро сходила в свою комнату за вещами и через несколько минут уже стояла у главного входа в Питхарли вместе с Констанцией и Марион.

— Прошу вас передать мои извинения Уолтеру и леди Джулии, — спокойно произнесла Гвендолин. — Боюсь, что мой внезапный отъезд может показаться им невежливым…

— О, я уверена, что они все поймут, — ответила Констанция со сладкой улыбкой.

За все время своего пребывания в Питхарли Гвендолин не встречала в ней столько учтивости и внимательности. Можно было подумать, что ее отъезд кажется леди Констанции величайшим благом. Будь Гвендолин в меньшем смятении, она бы призадумалась над причиной такой резкой перемены в поведении Конни. Но она была слишком взволнована и расстроена, чтобы обращать внимание на такие пустяки. Главное — уехать поскорее из Питхарли и снова обрести былое спокойствие.

Гвендолин тепло распрощалась с Констанцией и Марион и села в машину. За рулем был не шофер Уолтера, а малознакомый ей молодой человек. Гвендолин узнала в нем Питера, слугу Конни, который приехал из Штатов вместе со своей хозяйкой. В его обязанности не входило встречать и провожать гостей, но зато Гвендолин не сомневалась, что он предан Констанции и вряд ли будет распускать преждевременные слухи относительно ее отъезда.

Вопрос, правильно ли она поступила, уехав так неожиданно, не предупредив Уолтера, впервые пришел Гвендолин в голову. То, что Питер сидел за рулем, свидетельствовало о том, что Конни желает, чтобы об отъезде Гвен узнали как можно позже…

Но Гвендолин запретила себе думать об этом. Возможно, Уолтер стал бы уговаривать ее остаться еще чуть-чуть, так как элементарная вежливость побудила бы его сделать это. Она бы, несомненно, поддалась на уговоры, ведь ему невозможно отказать…

Представлять все это было слишком больно, и Гвендолин решила немного поболтать с шофером, чтобы хоть как-то отвлечься. По мере увеличения расстояния между нею и Питхарли, ее отчаяние росло, и она не была уверена, что не попросит повернуть машину обратно. Нужно было срочно что-то предпринять, чтобы не совершить столь позорный поступок.

— Скажите, пожалуйста, а что случилось с Алистером? — спросила она водителя. — Ведь он всегда отвозит гостей на вокзал.

— Алистер не очень хорошо себя чувствует, — немедленно ответил он. — Леди Констанция попросила меня заменить его.

И для этого леди Констанция лично сходила в комнату прислуги, подумала Гвендолин. Очень интересно. Я была уверена, что Констанция придает большое значение своему титулу и всегда ведет себя соответственно.