Эдриан Маршалл - И неба будет мало

— Неба будет мало? — насмешливо хмыкнула Салли. — А по-моему, у Ивон не такие уж большие запросы. В отличие от меня…

— А какие запросы у тебя? — поинтересовался Джерри и тут же пожалел о том, что это сделал.

Салли Мелон придвинула к нему лицо и, обвив руками его шею, поцеловала прямо в губы.

Краешком сознания Джерри понимал, что надо бы остановиться. Что у него есть жена, а Салли подруга его жены. Что как-то все это низко, гадко и неправильно. Но, увы, чем жарче губы Салли впивались в его податливый рот, тем меньше Джерри казалось, что он грешит.

В какое-то мгновение Джерри почудилось, что он вернулся в прошлое. В то прошлое, где он был молодым, ребячливым, дерзким. В то прошлое, где он нравился женщинам и где он оставлял их, а не они оставляли его. В то прошлое, где не нужно было нести груз ответственности за себя, да еще и за жену, которая казалась сейчас маленькой упрямой девчонкой. А Салли, эта взрослая опытная женщина, умело снимала его тревоги и словно наполняла его силами.

Поддавшись внезапному порыву, Джерри обнял Салли и ответил ей таким страстным поцелуем, что у нее перехватило дыхание. Она замерла в его объятиях, словно не веря в собственное счастье. А Джерри целовал ее губы, плечи, грудь и радовался тому, что может, что способен еще вызывать в ком-то столь сильные чувства.

Они с Салли так и не дошли до кровати и занялись любовью прямо на кухне. Джерри чувствовал такой прилив сил, словно он и вправду снова стал неженатым мужчиной в самом расцвете сил. Салли оказалась прекрасной любовницей: страстной, жаркой и опытной. И все-таки Джерри не оставляло ощущение, что ему чего-то не хватает. Чего именно, понять он не мог, да и меньше всего хотел об этом думать.

И только ранним утром, проснувшись в комнате, где очертания предметов искажал полумрак, Джерри понял, чего ему так не хватало этой ночью: нежности, чуткости и этой неподдельно детской слабости Ивон.

Салли Мелон, которая тем утром выглядела гораздо бодрее Джерри, явно напрашивалась на продолжение.

Охваченный безотчетным ужасом, Джерри смотрел на то, как она щеголяет по кухне в рубашке, которую еще совсем недавно они выбирали вместе с Ивон, как она ловко управляется с его посудой, готовит ему завтрак, как щебечет о том, что неплохо было бы сделать ремонт и в их «неприглядной кухоньке», которую когда-то Ивон спроектировала вместе с О-Марджори.

Раньше Джерри знал бы, что ему делать в такой ситуации. Но теперь… Теперь ему пришлось воскрешать старые навыки. Он хмуро позавтракал, сдержанно поблагодарил Салли за яичницу с беконом и всем своим видом постарался дать ей понять, что в его рубашке она выглядит по меньшей мере нелепо.

И Салли поняла. Об этом Джерри догадался по ее лицу, которое вдруг осунулось, по глазам, в которых, говоря ее вчерашними словами, выключили огонек. Но Салли Мелон утратила контроль над собой всего на пару мгновений. Затем Джерри увидел прежнюю Салли: полупрезрительную, ехидную, гордую и самодовольную. Эта Салли изо всех оставшихся сил делала вид, что не придает никакого значения той ночи, которая могла бы перевернуть ее жизнь, но никогда — жизнь Джерри.

Еще через полчаса Салли Мелон была умыта, накрашена, одета. Рубашка Джерри была небрежно брошена в кресло, и, если бы Джерри не знал, что было между ними на самом деле, он в жизни бы не догадался, что эту женщину только что жестоко оскорбили в ее лучших чувствах.

О-Марджори столкнулась с Салли уже в дверях. Джерри как раз провожал свою гостью. Выдержке Салли Мелон можно было только позавидовать: она держалась так, что ее невозможно было в чем-то заподозрить.

Джерри догадался, зачем пришла к нему О-Марджори, но разговаривать с ней, а тем более об Ивон, ему сейчас совершенно не хотелось. Впрочем, О-Марджори и не настаивала. Салли успела ей шепнуть, что разговор уже состоялся, но вряд ли принесет результаты.

Оставшись в одиночестве, Джерри не почувствовал облегчения. Он мучительно хотел позвонить Ивон, но мысль о том, что придется набрать номер Салли Мелон, вызывала у него отвращение. Он не собирался рассказывать Ивон о том, как провел вчерашний вечер. Ему просто хотелось услышать ее голос, теплый, мягкий, чуточку грустный, — голос, которого ему сейчас так не хватало…

Позвонить Джерри не решился. А в день возвращения Ивон он просто сбежал к Майклу. Да, он никогда не ратовал за то, чтобы спасаться от проблем бегством, но мысль о том, что придется смотреть в глаза жене и делать вид, что все как прежде, терзала его. Он оставил Ивон коротенькую записку и вернулся под утро, когда жена уже спала.

Не снимая пальто, Джерри пробрался в спальню и сел на краешек кровати. Лицо Ивон, освещенное желтым лучом фонаря, прокравшегося сквозь щель в шторе, показалось ему невинным, как у ребенка. Светлые волосы казались сотканными из золотых лучиков. Джерри протянул руку и погладил жену по волосам. Ивон не проснулась, только слегка мотнула головой во сне. Джерри наклонился к ее лицу и осторожно, со всей нежностью, на какую был способен, поцеловал милую ямочку на подбородке. Ивон по-прежнему сладко спала и не чувствовала, как руки мужа глядят ее теплое сонное тело. Не чувствовала ласковых поцелуев, которыми осыпал ее Джерри.

Впрочем, Джерри и не хотел ее будить. Сам себе он казался вором, пробравшимся под покровом темноты в чужой дом. Но самое страшное — он чувствовал, что Ивон больше не принадлежит ему. Она была красивой, невинной и далекой, как призрачное видение. Он больше не имел на нее права. Она перестала быть его Ивон…

— Протестую, ваша честь! — возмущенно выпалила Фиона Даффин. — У нас не уголовный процесс, а бракоразводный. К чему все эти сложности? Факт измены доказан, есть даже свидетели. Вот миссис Твидди подтвердит, что Салли Мелон провела ночь в доме мистера Уэллинга, когда его жены не было дома. Что тут еще доказывать? По-моему, все очевидно. Как минимум одно основание для развода все-таки есть…

Алисия Таккер мягко улыбнулась мисс Даффин и жестом попросила ее сесть.

— Насколько я помню, я никому не передавала своих полномочий. Поэтому, мисс Даффин, позвольте мне определить ход событий этого разбирательства. Что до обвинения в измене… Миссис Твидди видела лишь то, что мисс Мелон пришла к мистеру Уэллингу в половине первого. Если бы миссис Твидди провела возле своего окна всю ночь и видела, что Салли Мелон вышла из дома Уэллингов только под утро, тогда у нас были бы какие-то основания обвинять его в супружеской неверности. Но ведь мисс Мелон могла уехать домой, а потом, уже утром, вернуться, чтобы поговорить с мистером Уэллингом.

— Да это же полный бред! — выкрикнула Анжела Дженкинс. — Этот бабник изменил моей дочери, а вы, ваша честь, пытаетесь его выгородить! Вы что, не женщина?! Как вам не стыдно вставать на его сторону!