Саманта Сноу - Исправление ошибок

— Слушаю.

Роуз Вальмонт, наоборот, никакими угрызениями совести в отношении Мардж не страдала:

— Я не собираюсь перед тобой оправдываться. — Ее голос звучал как всегда уверенно и четко. — Я поступила, как считала, правильно. И я совершенно не виновата, что ты оказалась такой доверчивой и, прости меня, глупой. Неужели ты сама не догадалась, что собой представляет отель «У Бонни»? И не нашла ничего лучше, как по-настоящему влюбиться в какого-то проходимца? Я была о тебе лучшего мнения, Мардж.

Существуют люди, которые во всех ситуациях считают виноватыми не себя, а других. Они предпочитают обвинять, чем оправдываться. Вот именно к таким людям относилась Роуз, и Мардж знала об этом. Обычно она отвечала на нападки Роуз молчанием или сводила все к шутке, но сегодня она не выдержала:

— Всему есть предел, Роуз, — тоже уверенно и тоже четко произнесла она. — Я не хочу, чтобы ты меня называла глупой, а Артуро — проходимцем.

Роуз, видимо, не ожидала такого выпада от тихони Мардж, потому что несколько мгновений из телефонной трубки не доносилось ни звука. Но Роуз не была бы кем была, если бы не умела быстро брать себя в руки и становиться ведущей в любой ситуации.

— Артуро… — протянула она как-то особенно противно. — А ты уверена, что он Артуро, а не Педро, например? Подумай об этом и постарайся выкинуть дурь из головы. Сейчас для тебя главное — исправить роман.

Мардж услышала короткие гудки. Отключилась. И вот ведь как заговорила: выкинь дурь из головы. А не она ли затеяла все это дело? Педро какого-то приплела. Что за Педро?

Стоп! Мардж замерла, пораженная промелькнувшей мыслью. А вдруг и вправду Артуро никакой не Артуро? Документов-то она его не видела. Сразу же становится понятным, почему закончились неудачей ее поиски Артуро по телефону. Ну не может такого быть, чтобы никто и никогда не слышал о его существовании.

Мардж быстро вылезла из ванны и, накинув на голое тело халат, вышла в комнату. Звонок Роуз и закравшиеся в голову подозрения уничтожили то блаженное состояние, в котором она находилась совсем недавно.

16

Ни в этот, ни на следующий день звонка от Джефри Мардж не дождалась. Она несколько раз сама пыталась ему дозвониться, но электронный голос упорно сообщал: «Абонент временно недоступен». Она даже подумала, что Джефри забыл про нее.

Позвонил он на третий день. Голос Джефри был таким усталым и бесцветным, что Мардж даже не сразу его узнала, а когда наконец-то поняла, кто звонит, испуганно спросила:

— Что-то случилось?

— Пустяки. У меня есть новости для тебя. Нам нужно встретиться.

— Сейчас?! В парке?! — с готовностью отправиться туда сей же момент, воскликнула Мардж. Сердце ей подсказало, что Джефри все выяснил и готов ей рассказать.

После некоторой заминки Джефри вымолвил:

— Нет. Ты не могла бы приехать ко мне?

— Да, я буду через час. А может быть, и раньше, — добавила Мардж и отключила телефон.

Когда Мардж, миновав все такую же пустую и захламленную приемную, вошла в кабинет частного детектива, то увидела картину, заставившую ее замереть в удивлении, — Джефри, положив голову на сложенные на столе руки, спал. Причем спал так сладко, что по всей комнате разносился переливчатый храп. Даже когда Мардж слегка покашляла, чтобы привлечь к себе внимание, не проснулся, а лишь сладко почмокал во сне губами.

Мардж, стараясь ступать неслышно, подошла к столу и склонилась над спящим Джефри. Во сне угрюмое лицо мужчины разгладилось, с него исчезло постоянно присутствующее напряжение, губы тронула легкая улыбка, и выглядел он от этого трогательным и беззащитным. Неожиданно для себя Мардж осторожно дотронулась рукой до его волос, оказавшихся, к ее удивлению, мягкими и шелковистыми.

От ее прикосновения Джефри открыл глаза, и Мардж, резко отдернув руку, отступила от стола на пару шагов.

— Прости, — произнес Джефри, проводя рукой по все еще сонному лицу. — Заснул неожиданно.

— Бывает, — сказала Мардж и, отвернувшись, чтобы скрыть смущение, ведь Джефри застал ее за не совсем приличным занятием, посмотрела в окно.

Сделав несколько приседаний, чтобы разогнать сон, Джефри уселся обратно за стол и вытащил из ящика голубую папку. Прикрыв ее руками, словно опасаясь, что Мардж ее сразу же схватит, спросил:

— Ну что, ты готова выслушать мой отчет?

Мардж, чувствуя, как волнение овладевает ею, кивнула и уселась напротив детектива.

— Но учти, от меня ты, возможно, услышишь совсем не то, что хотела бы услышать. Поэтому, — на мгновение он замолчал, давая возможность Мардж собраться с мыслями, — поэтому мы может оставить все, как есть. Я ничего тебе не расскажу, а ты будешь считать, что ко мне за помощью не обращалась, и в твоей памяти несколько дней, проведенных в отеле «У Бонни», останутся приятным воспоминанием. Выбирай.

Джефри замолчал и, закинув руки за голову, отвалился на спинку стула. Не желая мешать раздумьям Мардж, он прикрыл глаза.

Но Мардж и не собиралась раздумывать. Жить в неведении, в каких-то, пусть и сладких, грезах — это не для нее. Она хотела знать правду. Любую.

Выпрямив спину, положив руки на колени и сжав их в кулаки, Мардж сказала:

— Рассказывай. Всю правду рассказывай, все, что узнал.

— Будь по-твоему. — Джефри открыл голубую папку, достал из нее исписанный мелкими буковками листок и, уставившись в него, не поднимая глаз на Мардж, начал рассказывать.

Рассказ его не занял и пяти минут. Каждое слово, произносимое Джефри четко и с расстановкой, будто бы Мардж была неразумной девочкой, а он ей объяснял прописные истины, отпечатывалось в голове Мардж. Мардж не хотела верить рассказу Джефри, но верила. Потому что в самой глубине своего сознания, не признаваясь даже себе, знала, что все так и есть.

Вернее — ничего нет. Все, созданное ею в мечтах в отношении Артуро Морино, который за пару дней их знакомства превратился для нее в самого дорогого человека, не более чем фантом, грезы. И сейчас, слушая спокойный, даже сухой рассказ Джефри, Мардж физически ощущала, как рушатся в ее сердце придуманные картинки. Ей было странно, что Джефри не слышит того грохота, который сопровождает это разрушение, у нее же от него раскалывалась голова и разрывалось сердце.

Мардж хотелось только одного — закричать Джефри: «Замолчи!» и затопать от негодования ногами, но она молчала и продолжала слушать. Потому что знала — все, что он говорит, правда. Горькая, страшная, растаптывающая ее — но правда. И ее, эту правду, Мардж нужно принять и осознать. А приняв и осознав, отпустить от себя. Иначе она просто не сможет дальше жить. Ведь жить, зная, что тебя могут обмануть в любой момент, могут посмеяться над твоими сокровенными чувствами, могут размазать по земле твою душу, невозможно. Пропуская через себя слова Джефри, сгорая от их жгучей правды, Мардж училась жить по-новому. Через боль в ней зарождалась вера, что не все люди такие же подлецы, как встреченный ею не в самый лучший момент жизни Артуро Морино.