Эллен Сандерс - Поцелуй под омелой
– Я поняла, хотя ничего и не поняла, – давясь от смеха, ответила Нэнси.
– Я люблю Грейс.
– Александр, пожалуйста…
– Я и в самом деле люблю тебя, – упрямо повторил он.
– Я ведь сказала, что между нами ничего не может быть, – сказала Грейс, так тяжело вздохнув, словно ей приходилось в сотый раз объяснять простейшую аксиому.
– Почему?
– В самом деле, Грейс, почему?
– Нэнси, ты на чьей стороне? – раздраженно спросила Грейс.
– Ни на чьей. Просто хочу, чтобы все вокруг были счастливы. Тогда, Грейс, объясни, зачем ты треплешь матери нервы, сообщив о скорой свадьбе с Александром?
– Я… – Грейс отвела взгляд, словно подыскивая ответ, который покажется Нэнси и Александру удовлетворительным. – Хочу доказать, что уже выросла.
Нэнси хмыкнула.
– Подобным поведением ты убедишь мать в обратном. Ведешь себя как капризный ребенок. А ты, Александр? Как ты мог согласиться подыгрывать Грейс в таком щекотливом вопросе?
– Нэнси, прекрати, – не дав Александру ответить, сказала Грейс. – Это я во всем виновата. Я попросила Александра об одолжении и взяла с него честное слово, что он никому не расскажет о том, что наша помолвка всего лишь шутка.
– Шутка?! – воскликнула Нэнси. – Твоя мать примчалась из Америки, едва узнав об этом! Бросила все дела ради спасения дочери! А ты говоришь, что это была всего лишь шутка?
– Я понимаю… – Грейс опустила глаза. – Пока я не могу вам ничего объяснить… просто прошу вас помочь мне. Александр, ты можешь прямо сейчас вернуться домой и успокоить свою маму. Да и мою тоже. Я ведь не могу тебя заставлять лгать собственным родителям! И ты, Нэнси, тоже можешь попросить меня уйти… – На ресницах Грейс блеснули слезы. – Ты тут с ребятами веселилась до нашего прихода…
– Милая, только не вздумай плакать. Не переношу слез и мелодрам, – предупредила Нэнси. – Я верю, что в твоих поступках нет злого умысла, но… признай, твоя затея выглядит странно и подозрительно.
– Знаю.
– Ты используешь влюбленного в тебя мужчину.
Слезы покатились по щекам Грейс. Обернувшись к Александру, она с надрывом произнесла:
– Прости, Александр. Я… я тоже люблю тебя, но… по-своему. Не хочу тебя терять.
– Ты меня не потеряешь, любимая. – Александр обнял плачущую девушку и прижал ее к себе. – Я никуда не уйду. Не бойся. Я останусь с тобой до конца… Если бы ты все мне рассказала, то, возможно, я смог бы тебе еще больше помочь.
Неожиданно в комнате раздались громкие рыдания.
Александр в испуге посмотрел на Грейс, затем на Нэнси. Обе девушки всеми силами пытались сдержать плач. А вот Ганс и Фриц уже вовсю умывались слезами.
– Наверное, они решили, что у вас кто-то умер, – предположила Нэнси. – Видели бы вы свои похоронные лица.
– Так мы можем остаться здесь до утра? – спросила Грейс.
– Конечно… только чтобы без глупостей. Миссис Льюис таких строгих правил… – Нэнси многозначительно помолчала, а затем заразительно рассмеялась. – Ну и лицо у нее было, когда она увидела, что я захожу в комнату вместе с Гансом и Фрицем!
– Могу себе представить, – отозвалась Грейс. – Наверняка она пожалела о том, что познакомила вас.
– Грейс, но твоя мама наверняка начнет поиски с пансионата.
– Нэнси, от тебя потребуется еще одна маленькая услуга, – заговорщическим тоном начала Грейс.
– Солгать? Ты плохо знаешь свою мать! Если она что-то заподозрит, то лично перевернет заведение вверх дном, пока не найдет вас.
– Во-первых, неладное она почует только после полуночи. Я оставила свой телефон дома. Мама позвонит сюда. Миссис Льюис нас не видела: мы пробрались через калитку в саду. Тогда мама позвонит тебе. Ты ответишь, что не видела меня со вчерашнего дня.
– В тебе умерла Мата Хари, – с иронией заметила Нэнси. – Шифруешься в лучших традициях секретных агентов.
– Во-вторых, – продолжила Грейс, пропустив шпильку подруги мимо ушей, – мы с Александром забронировали номер в «Хилтоне». Мама наверняка начнет обзванивать все отели… Пока она поймет, что нас там нет, наступит утро. На утренний рейс до Ню-Йорка мы в любом случае опоздаем. Возможно, нам даже удастся выиграть целый день.
– И что дальше? – спросила Нэнси.
Грейс пожала плечами.
– Не знаю.
– Зачем столько возни из-за одного дня? Если ты откровенно поговоришь с матерью, объяснишь, почему не хочешь улетать из Лондона так быстро…
– Просто доверьтесь мне, – перебила подругу Грейс.
– Довериться?
– Да.
– Грейс, только послушай себя! Ты просишь нас с Александром о доверии, а сама держишь все в тайне! Что за великие секреты? Чего ты хочешь добиться на самом деле от своей матери?
– Не могу пока рассказать. К тому же это касается не только моей мамы… но и еще одного человека.
– Какой-то детектив с элементами триллера, – заметила Нэнси, даже не попытавшись скрыть обиду.
– Нэнси, обещаю, что ты узнаешь обо всем первая, – заверила подругу Грейс.
– Даже если ничего не выгорит? – оживилась та.
Грейс кивнула.
– Ладно. – Нэнси бодро вскочила на ноги и сделала знак немецким друзьям подниматься. Те недоуменно переглянулись. – Идем-идем. Диско, суперпати, понимаете?
Нэнси старалась говорить внятно и громко, однако Ганс и Фриц, похоже, все равно ничего не разумели. Главное – что они уходят, а парень и девушка, пришедшие последними, остаются в комнате… Мм, не нужно долго гадать, чем они займутся, когда останутся одни… Как удивились бы Ганс и Фриц, узнав о том, что следующие три часа Александр и Грейс посвятили беседе об английской культуре и нравах современных лондонцев!
Камилла в очередной раз перевернулась с боку на бок. Поправила подушку. Вздохнула. Снова перевернулась на другой бок. Опять поправила подушку… Взглянула на часы, заранее зная, что минутная стрелка переползла всего на пять делений вперед после того, как она смотрела на циферблат в последний раз.
Когда же Грейс и Александр вернутся? Скоро час ночи! Камилла дала себе слово набраться терпения и подождать, пока часы пробьют час, а затем забить тревогу. Каким именно образом она это сделает, Камилла не знала. В одном она была уверена: уснуть ей не удастся до тех пор, пока Грейс не будет лежать рядом.
Через условленные пятнадцать минут ничего не изменилось. Грейс по-прежнему не появилась.
Пусть меня сочтут в этом доме истеричкой, рассудила Камилла, натягивая халат и домашние туфли, но я должна знать, где пропадает моя дочь! Так, Грейс говорила, что спальня Элизабет сразу после комнаты Александра… или нет, сначала кабинет Ричарда, нет, все же сначала спальня… Камилла совершенно запуталась и решила постучать сначала в первую, а затем – если ей не откроют – во вторую дверь. Опасения Камиллы оказались напрасными. Приглушенно-раздраженные голоса Ричарда и Элизабет раздавались из-за последней двери в конце коридора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});