Виктория Лайт - Рожденный для любви

Алисия была готова плакать от бессильной злости. Можно сколько угодно убеждать себя в том, что Кэрри — ничтожная личность и не видать ей Орландо как своих ушей. Факты говорили сами за себя. Орландо разорвал с ней все отношения и повез кататься эту девчонку, которая, наверное, и целоваться-то толком не умеет!

Поздно вечером Алисия наблюдала из окна своей спальни за возвращением Кэролайн и Орландо. Никаких нежностей ее ревнивый глаз не заметил. Орландо не держал девушку за руку и не делал попыток поцеловать ее. Алисия прижалась к стеклу, стараясь ничего не упустить. Орландо закрыл машину, и они с Кэрри вошли в дом. Ревность с новой силой охватила Алисию. Что помешает Кэролайн провести ночь в комнате Орландо? И она никогда не узнает об этом...

Всю ночь Алисия пролежала без сна, выдумывая один план мести за другим. Утром она встала с безобразными синими кругами под глазами, делавшими ее на несколько лет старше, и головной болью. Как отомстить Орландо, она так и не придумала.

11

Джон Денвер-младший впервые в одиночестве ехал в город, в котором провел все детство и юность. В его предыдущие визиты в Чикаго рядом с ним всегда кто-нибудь был — отец, Питер, Рональд... У него не было времени для ненужных мыслей и воспоминаний. Зато сейчас они как рой озлобленных пчел накинулись на него.

Первая серьезная ссора с отцом из-за его будущей профессии, отъезд в Новую Зеландию, возвращение с Сильвией... Ах, Сильвия, его очаровательная жена! Она обожала Чикаго и как никто другой умела здесь развлекаться. Неужели прошло столько времени? Казалось, только вчера он сопровождал свою кокетливую женушку на вечеринку и свет хрустальной люстры путался в ее темных волосах...

Бедняжка Сильвия! Теперь Джек мог думать о ней только так. Как она стремилась к богатству и роскоши! Интересно, сумела ли она достигнуть своего идеала и не изменились ли ее пристрастия со временем.

О себе Джек точно мог сказать, что он уже не тот, что раньше. Тяга к романтике поутихла в его груди. Теперь ему было на удивление комфортно в доме отца, и необходимость заниматься делами компании совсем не угнетала его.

Наверное, я просто состарился, думал Джек. Неведомые дали больше не влекли его, а счастье слишком часто оказывалось призрачным, чтобы он мог сохранить в него веру.

От воспоминаний Джек постепенно перешел к насущным проблемам. Его очень тревожил Орландо. Джек не мог не видеть, что сыну не по душе их теперешний образ жизни. Вынужденное безделье в роскошном доме, все эти женщины, преследующие его (Джек намеренно не называл Алисию)... Что делать? Попытаться привлечь его к семейному бизнесу, на что давно намекает отец? Джек вздохнул. Те же самые разговоры о преемнике и передаче дел. Но подходит ли Орландо для роли, от которой сам Джек решительно отказался много лет назад? Что решить, с кем посоветоваться?

Наш сын должен иметь право выбора, не выбирай для него то, что лучше для тебя... Слова Эшли по-прежнему звучали у него в голове.

Но что сможет решить Орландо, ведь у него нет никакого опыта?

Размышляя о своей жизни, Джек и не заметил, как приехал. Деловая часть города изменилась сильнее всего... Новые здания, магазины... Джек не был уверен, что он легко найдет офис отца, ведь он не был здесь более двадцати лет. Но чутье его не подвело, и вскоре он стоял перед небольшим четырехэтажным зданием, на третьем этаже которого находилась адвокатская контора Денвера и Беггза. Увидев имя Питера на вывеске, Джек нахмурился. Он был уверен, что Питер служащий, а отнюдь не компаньон отца. Сколько еще сюрпризов поджидает его впереди?

Джек вошел. Молодой секретарь, бледный юноша лет двадцати пяти на вид, естественно, не узнал Джека Денвера и вопросительно поглядел на него. Для посетителя тот вел себя странно: оглядывался по сторонам, как будто в поисках чего-то, улыбался время от времени и не задавал ни одного вопроса. Секретарь уже собрался сам заговорить с нежданным гостем, как старший клерк, Арчибальд Клемс, случайно зашел в приемную и сразу распознал в необычном посетителе фамильные черты Денверов.

— Мистер Джек! — От волнения старик только развел руками.

— Арчибальд...

Джек был тронут до глубины души. Он и не думал, что его так потрясет встреча с прошлым, причем с прошлым, от которого он так решительно отказался.

— Вы вернулись, мистер Джек! Я так рад вас видеть, а уж мистер Денвер и подавно... — Клемс вопросительно посмотрел на Джека. Он был в курсе давней размолвки и хотел выяснить, как обстоят дела сейчас.

— Да, Арчибальд, все знают о моем приезде, — улыбнулся Джек. — Я приехал с поручением от отца, буду постепенно входить в курс дела. Хватит мне бездельничать.

Клемс не сводил с Джека сияющих глаз.

— А сейчас я поработаю немного в его кабинете, — продолжил он. — Зайди ко мне минут через двадцать, хорошо?

И Джек уверенно направился по коридору к солидной темно-коричневой двери, на которой по-прежнему не было таблички.

— Кто это? — шепотом спросил молодой клерк, пораженный поведением своего обычно очень неэмоционального шефа, мистера Клемса.

— Это Джон Денвер-младший, сын нашего хозяина. Наследник. — Старый Арчибальд с наслаждением выговорил звонкое слово и довольно причмокнул.

Радостны были мысли преданного клерка. Раз мистер Джек вернулся, то все будет хорошо. Он весь в отца и обязательно наведет порядок, а то уж больно запутались все дела. Денвер-старший начинает сдавать, как ни крути — седьмой десяток... Ему нужен надежный помощник, а этот Питер Беггз только смуту вносит...

И мистер Клемс презрительно скривился.

Джек стоял на пороге и оглядывался. В кабинете ничего не изменилось. Тот же массивный старомодный стол, удобное кожаное кресло, небольшой покрытый пылью шкафчик, несколько стульев. На мгновение Джеку показалось, что он и не уезжал никуда, что двадцать лет жизни на тропическом острове — сон... Вот сейчас откроется дверь и войдет грозный отец, отчитывающий сына за его упорное нежелание заняться семейным бизнесом.

Дверь действительно открылась, но вошел не Джон Денвер-старший с очередной нотацией, а Арчибальд Клемс с подносом в руках.

— Вот, мистер Джек, вы, наверное, устали с дороги, — пробормотал он смущенно. — Давайте чайку выпьем, поговорим, дела обсудим... — И Клемс начал суетливо накрывать на стол.

Потом они пили чай с коньяком и обстоятельно беседовали. Клемс докладывал о делах, жаловался на самоуправство Питера, сетовал на долгое отсутствие Джека и расспрашивал его о жизни. И Джек впервые подробно рассказал о смерти Эшли и о том, как ему было тяжело пережить это. Старый клерк слушал внимательно, не перебивал и лишь сочувственно цокал языком — надо же, горе-то какое. Известие о том, что у Джека есть сын, чрезвычайно его обрадовало.