Джина Сигэл - Сердце не лжет

— Возьми меня с собой!

— Тебе очень трудно отказывать, — заметил Круз. Он снова отвел от нее губы, и его голос помрачнел.

Девушка легко пробежалась кончиками пальцев по губам мексиканца, продолжая его дразнить, пока он не начал целовать ее пальцы. Трейси закрыла глаза в ожидании его поцелуев, но вместо этого почувствовала толчок в плечо.

— Юная леди, вам необходимо освежиться в холодной водичке.

Трейси поняла намерение Круза, крепко сжала руки на его шее, и они вместе нырнули в воду. Вода показалась ей ледяной, и девушка вынырнула, отфыркиваясь. Круз тоже вынырнул и резко тряхнул головой, чтобы убрать с глаз волосы. Его лицо выражало и злость, и нетерпение, и смех; и победил, конечно, смех, а на загорелом лице засверкали ослепительные зубы.

— Ты просто ведьма!

Круз нырнул, схватил девушку за ноги и потащил под воду. Трейси открыла глаза и увидела его смеющийся взгляд, взгляд языческого водяного божества, гибкого, с развевающимися волосами и бронзовой кожей.

Трейси попробовала его поймать, но Круз быстро подплыл к ней сзади и дернул за волосы. Тогда Трейси нырнула, схватила его за ногу и стала щекотать. Они веселились, как два моржа, без конца то ныряя, то всплывая на поверхность. Трейси не испытывала неудобства от своей наготы. Все казалось естественным, как вода и солнце, влажные поцелуи в грудь, в шею и в бедра.

Наконец девушка сдалась.

— Ты победил. — Она подплыла ближе к берегу, чтобы отдышаться.

Круз был так близко, что почти касался ее влажным загорелым телом.

— Что же я выиграл? — полушутливо спросил мексиканец.

Трейси сначала хотела ответить: все что угодно!

Круз стоял рядом, но не касался девушки, как будто ждал, что она сделает первый шаг. Трейси изнемогала от желания, чтобы он ее коснулся, но какая-то сила заставила ее продолжать игру.

— Вот что! — Она сильно толкнула Круза, и он навзничь упал в воду, а Трейси выскочила на берег. Капельки воды покрывали ее тело, оно сверкало в лучах солнца, как драгоценная статуэтка. Девушка, не дожидаясь, пока Круз поднимется на берег, надела его рубашку.

— Не смей пользоваться моей рубашкой вместо полотенца!

Круз выбежал на берег. Мокрые джинсы подчеркивали его мужественность. Он повалил девушку на землю. Стараясь удержать Трейси, Круз в то же время пытался развязать узел, которым она затянула рубашку, но девушка сопротивлялась, и мокрый узел затягивался все туже.

— Ты, оказывается, очень сильная!

Наконец мексиканец одной рукой прижал девушке руки, а другой сорвал с нее рубашку. Она лежала перед ним обнаженная и тяжело дышала, как после долгого бега. Сердце так и рвалось у нее из груди.

Круз всем телом лег на нее.

— Берегись, это только начало. — В его глазах плясали смешливые искорки, но она почувствовала, как в нем разгорается темная страсть, и ощутила, как прижимается к ней тело мексиканца. Он стал целовать ее глаза, щеки, легко коснулся губ, как бы оставляя на десерт сладость более страстного поцелуя.

— Ты хочешь заниматься со мной любовью, но не хочешь взять меня с собой, — заметила она.

— Ты действительно хочешь поехать?

— Больше всего на свете.

— Больше всего? — спросил он, крепко прижимаясь к ней бедрами.

— Почти…

Круз накрутил на палец прядь ее золотисто-каштановых волос.

— Ты обладаешь сильными средствами убеждения, — хрипло сказал он. — Более сильными, чем золотое оружие Калифии.

— Каким же оружием обладает женщина? — прошептала Трейси. — Мы не можем устоять против мужской силы.

Про себя она добавила: и вам помогают наши собственные чувства.

Казалось, Круз ее не слышал. Он нежно провел рукой по гладкому, позолоченному солнцем изгибу плеча и полной груди.

— О, у тебя достаточно оружия… Атласная кожа и золотистые волосы, вызывающие восхищение округлости и страсть, которую ты воспламеняешь во мне. Это то оружие, перед которым не устоит ни один мужчина.

Он кончиком языка водил по упругой груди с твердым соском.

— Ничто не сравнится с той властью, которой обладает мужчина над сердцем любящей его женщины, — беспомощно заметила девушка. В эту минуту она поняла, что сделает для него все, что в ее силах.

Круз внимательно посмотрел на Трейси.

— Тебе никогда не приходило в голову, что ты играешь в очень опасную игру? — спросил Круз. На лоб ему упала темная прядь, и это придавало лицу угрожающий вид по контрасту с медовым голосом.

— Игру? — удивленно повторила Трейси. Это слово было резким контрастом с бурей испытываемых ею чувств.

— Ты меня возбуждаешь так, что я вне себя от страсти, а в последний момент говоришь — нет! Потом, после того, как я сделаю все, что ты пожелаешь. Неужели ты думаешь, что тебе все сойдет с рук? Мы здесь одни, и я гораздо сильнее тебя. — Он тяжело опустился на нее.

Она обиженно посмотрела на мексиканца.

— Я не играю ни в какие игры. Я так же сильно хочу тебя.

Круз откинулся назад и презрительно оглядел девушку.

— Нет. Ты просто хочешь меня соблазнить, чтобы я отвез тебя в пещеру, где ты сможешь найти рисунки… для Джона. Ты не остановишься ни перед чем, лишь бы так случилось. Ты даже заплатишь мне своим телом и станешь заниматься любовью со мной.

Трейси в ужасе смотрела на Круза.

— Нет, нет…

Как он может так несправедливо обвинять ее?!

Круз встал с земли.

— Хорошо, я отвезу тебя туда. Но не следует использовать секс, чтобы подкупить или вознаградить меня, — грустно заметил он. — Мне не нужна женщина, которая пытается использовать свои прелести в качестве оружия!

Круз взглянул на Трейси. Огонь страсти все еще тлел в глазах мексиканца, но уголки губ презрительно опустились. Его тело выдавало острое желание, и она прекрасно понимала, как он ненавидит предательскую слабость мужской плоти. Наверно, так же сильно, как и саму Трейси.

Девушка в отчаянии не отводила от него взгляда. Нет! Она никогда не помышляла об этом! Конечно, ей хотелось попасть в пещеру. Но Джон, статья и все остальные причины, по которым она приехала сюда, все стало для нее неважным. Ей нужен только Круз, потому что она любит его!

Глава восьмая

— Одевайся! — приказал ей мексиканец.

— Круз, нет! Ты меня не понял!

Он, не обращая на нее внимания, надевал сапоги. Трейси закипела от обиды и не пожелала больше ничего объяснять. Он думает о ней такие ужасные вещи… Значит, им нечего выяснять!

Трейси поспешно оделась, и ей было все равно, смотрит он на нее или нет. Девушка злилась на Круза за эти страшные обвинения, а на себя за то, что влюбилась в него. Она влюбилась в него как сумасшедшая, а он чувствовал к ней только чувственную страсть, смешанную с ненавистью к Джону.