Любимый забытый муж - Энни Уэст
Анджело округлил глаза:
— Меня так легко раскусить?
Она пожала плечами:
— Сначала я вообще не могла тебя понять.
— А сейчас? — Его сердце замерло, когда он уставился в ее роскошные сине‑сиреневые глаза. Впервые в жизни ему понравилось, что какая‑то женщина понимает его. В прошлом он старался отгородиться от всех, решая корпоративные проблемы. Но жизнь заключается не только в работе. Он все чаще задумывался о личной жизни.
Алли слегка покраснела:
— Сейчас я вижу перед собой заботливого и порядочного человека, обладающего властью.
— Алекса задела мою гордость и заставила усомниться во многом. Но хуже всего то, что она навредила моей семье. — Он покрутил пальцами ножку бокала. — Наша семья была дружной, а после смерти отца мы были опустошены. Особенно моя мать. — Он вспомнил, как после нервного срыва матери поклялся не быть таким уязвимым. — Я заботился о ней и младшей сестре. Я бы все равно так поступил, но перед смертью я обещал отцу оберегать их.
— Это большая ответственность.
— Так же, как и работа генеральным директором. Все твердили, что я слишком молод, и ждали моего провала. Но я не подвел своего отца. Мне было нелегко, но я выиграл. Меня беспокоила моя мать. Она перестала радоваться жизни. Но когда Алекса объявила, что беременна, моя мать ожила.
— Ох.
Анджело кивнул. Алли догадывалась, что он скажет дальше.
— Мать и сестра ликовали оттого, что я женился и у меня родится ребенок. Но потом правда вышла наружу. Моя мать была в ужасе не только из‑за отсутствия ребенка, но и из‑за того, что моя жена оказалась такой отвратительной. Она снова впала в депрессию. Моя сестра тоже пострадала. С тех пор она избегает отношений, беспокоясь, что нужна мужчинам только из‑за ее денег. Она разучилась доверять людям.
— О, Анджело, мне так жаль.
— Сейчас им лучше. Но я виню себя за то, что причинил им боль.
— Ты ни в чем не виноват!
— Именно я привел Алексу в нашу жизнь и позволил матери и сестре поверить в наш брак. Они думали, что наша семья возродится. Вот почему я так резко отреагировал на тебя.
Алли сжала его руку теплыми пальцами:
— Я уверена, они не согласны с тобой. — Она сурово посмотрела ему в глаза. — Ты слишком много на себя берешь.
Анджело покачал головой:
— Я обещал оберегать их.
— Ты очень хорошо о них заботишься.
— Конечно. Они — моя семья.
Глаза Алли сверкнули.
— Лгала Алекса, а не ты. А как насчет вреда, который она принесла тебе?
Анджело отдернул руку. Не потому, что ему не нравились прикосновения Алли, а потому, что его переполняли эмоции.
— Я просто хотел, чтобы ты поняла. Я должен был объясниться.
Алли молча смотрела на него, и впервые в жизни ему показалось, что кто‑то заглядывает ему в душу.
— Спасибо. Я чувствую себя лучше. — Она помолчала. — Расскажи мне о них. Ты сказал, что твоя мама хорошо готовит. Какое блюдо получается у нее лучше всего?
Он обрадовался тому, что Алли поняла его.
— Морепродукты. — Он заставил себя улыбнуться, хотя ему было не до смеха. — Она родом из Венеции. А вот у моей сестры аллергия на морепродукты, поэтому маме пришлось освоить и другие блюда. Тебе надо попробовать ее говядину и десерты!
Алли хихикнула и наклонилась к Анджело, ее лицо светилось. Анджело почувствовал, что успокаивается.
— Ты сладкоежка? — спросила она. — Какой у тебя любимый десерт? Тирамису, забаглионе?
Ему хотелось сказать, что она хорошо знает итальянскую кухню, но он сдержался. Если Алли начнет стесняться своей откровенности, то снова замкнется в себе.
— Лимонный пирог.
— Да? Я умею готовить лимонный пирог. У него сочная сахарно‑лимонная начинка, он украшается ломтиками лимона и сахарной пудрой и карамелизуется под пламенем. Моя бабушка научила меня его готовить. — Она резко умолкла и положила нож и вилку на стол, а потом потерянно взглянула на Анджело.
— Вот опять. — Она прерывисто вздохнула. — Я помню мелочи. Я представляю себе кухню, где научилась готовить, но больше ничего. Я не помню лица бабушки. Только ее седые волосы и добрый голос.
Анджело обхватил ее руку ладонями:
— Это хороший знак. Ты вспоминаешь детали.
— Но почему только детали? Почему не имя или адрес? Кто моя семья?
— Скоро ты вспомнишь все. Просто наберись терпения, и все получится. — Анджело понятия не имел, будет ли так на самом деле, но хотел оказаться правым. — Вот увидишь, Алли. Просто верь в себя.
— А если я вспомню что‑нибудь ужасное?
Он сжал ее руку, ему не терпелось ее обнять и утешить.
— Что бы ни случилось, ты не одна, Алли. Я буду с тобой. Ты в безопасности.
Анджело наклонился к ней и вдохнул нежный аромат ее тела. Он мог бы поцеловать ее, но передумал, несмотря на почти непреодолимое желание это сделать.
Одной ночи с ней было недостаточно. Он хотел гораздо большего. Но он не имел права ее принуждать. Ей нужна его поддержка, а не страсть, какой бы фантастической ни была их близость. Он обязан заботиться о ней.
— Спасибо, Анджело. Мне важно знать, что я не одна. — Глаза Алли сияли, а губы изогнулись в улыбке, которая тронула его до глубины души. — Ты очень любезный.
Анджело чуть не фыркнул от отвращения к себе:
— Ты преувеличиваешь. Прежде я обращался с тобой как чудовище. Но продолжай хвалить меня, Алли, мне это нравится.
Она искренне ему улыбнулась. Анджело нравилось ее легкое чувство юмора.
— С тобой гораздо легче обращаться, чем неделю назад.
— Ну, хоть что‑то. У меня идея. Наверное, это поможет тебе активировать твою память.
Он увидел, как она разволновалась, и подумал, правильно ли сделал, сказав об этом. Потому что это было сопряжено с риском для Алли, а она уже достаточно натерпелась. Вот почему он не говорил об этом раньше. Но теперь слишком поздно.
— Скажи‑ка! — Она сжала его пальцы. — Что ты придумал?
— Ты гуляла в саду Оливера, что‑то вспомнила, и тебе стало плохо. Наверное, что‑то в этом саду пробудило твою память.
Она сосредоточенно нахмурилась:
— Может быть, аромат растения?
Анджело кивнул:
— Если в ближайшие дни ты ничего не вспомнишь, мы навестим Оливера и посмотрим, что произойдет.
— Отличная идея. Почему я не подумала об этом? — Она улыбнулась, и ему показалось, что засияло солнце. — Спасибо, Анджело!
Было уже поздно, когда они вернулись на виллу. Сгущались фиолетовые сумерки, закрывая остров темным покрывалом. Алли наслаждалась теплым вечерним воздухом, садовые ароматы пьянили ее.
Они провели на Капри целый день, осматривая
