Фрида Митчелл - Подружка невесты

Мэгги не сразу пришла в себя. Джек выпрямился и встал. К этому времени она успела побороть желание умолять его остаться и заняться с ней любовью. Это было бы чистым безумием с ее стороны. Одно дело физическое влечение, совсем другое — любовь. Для кого как, а для Мэгги удовлетворение первого было немыслимо без второго, но Джек ее не любил, да и она его — тоже.

Наутро Мэгги чувствовала себя еще хуже, чем вечером, все тело ныло, даже усталость, казалось, не прошла. Спала она беспокойно, ее мучили кошмары, вероятно, спровоцированные болеутоляющими таблетками. Ее утешало только то, что ей не упрекнуть себя в чем-либо, связанном с Джеком Мэйденом, — она всего лишь позволила себя целовать. Джек и понятия не имеет о серьезных отношениях с женщиной: ответственность, обязательства — это слова не из его лексикона. Да и мне ни к чему связываться с мужчиной, говорила себе Мэгги, совершенно ни к чему!

Надеясь как-то взбодриться, она наполнила ванну и добавила несколько капель тонизирующего ароматного масла. Опускаясь в душистую воду, она почему-то вспомнила отчима. До того как жениться на ее матери, Уильям Карлтон казался милейшим человеком, добрым, заботливым. Но за ангельским фасадом, как оказалось, скрывался сущий дьявол, злобный, жестокий. Как только Джулия оказалась связанной с ним узами брака, Уильям дал себе волю, начались ругань, жестокости, избиения. А Родни… Он клялся Мэгги в любви и преданности, а сам готов был уложить в постель любую девчонку. Мэгги стиснула зубы, вспоминая стыд и унижение, которые испытала, узнав о многочисленных изменах Родни.

Конечно, Джек — не Уильям и не Родни, во всяком случае, он не делает секрета из своих похождений и не пытается замаскировать свое истинное лицо. Однако Мэгги не вполне понимала, легче ей от этого или наоборот, и это приводило ее в растерянность, а она не хотела терять почву под ногами. Не хотела и смущаться, удивляться, нервничать — то есть испытывать все те чувства, которые то и дело накатывали на нее все вместе или по очереди с той самой минуты, когда Мэгги впервые увидела Джека Мэйдена.

После пятнадцатиминутной ванны Мэгги почувствовала себя гораздо лучше. Мышцы болели уже меньше, хотя вся левая нога от ступни до бедра была покрыта синяками. Она надела свободные брюки и стала натягивать футболку с коротким рукавом.

А ведь прошлой ночью Джек был очень заботлив! Эта мысль, невесть откуда взявшаяся, заставила ее застыть неподвижно. Ничего подобного! Мэгги резко рванула футболку вниз и уставилась на свое отражение в большом овальном зеркале, висевшем на стене ванной.

Нет уж, она теперь не так наивна, чтобы не заметить за его добротой скрытые мотивы! Пусть у него было трудное детство, пусть он нежно привязан к племяннице, это ничего не меняет, Джек Мэйден все равно остается волком… В овечьей шкуре? Нет, не в овечьей, скорее в своей собственной, волчьей. Мэгги не могла не признать, что Джек не пытается скрыть свою хищническую суть, но и не стыдится ее.

Итак, он уехал на две недели. Мэгги следовало испытывать облегчение, но почему-то она чувствовала какую-то странную подавленность. Наверное, это побочный эффект действия обезболивающих таблеток, решила Мэгги. Она надела открытые босоножки, на распухшей левой ноге ремешок еле-еле застегнулся на последнюю дырочку.

В это утро Мэгги вышла из дому на полчаса раньше обычного, чтобы, приехав в клинику, не торопясь подготовиться к началу рабочего дня. Она чувствовала, что спешка ей сейчас совсем ни к чему — нервы и так натянуты до предела.

Утро было волшебным, в воздухе пахло розами и мятой, над цветами с деловитым жужжанием кружились пчелы. Выйдя из дома, Мэгги немного постояла в саду, подняв лицо к небу и наслаждаясь дивными ароматами лета.

Интересно, где сейчас Джек Мэйден?

Мэгги мысленно одернула себя: стоп, я не должна вспоминать о нем!

Джек вошел в ее жизнь совсем недавно, даже не вошел, а ворвался как мощный ураган, разметав в клочки ее размеренное стабильное существование. Он опасен, очень опасен. Уильям и Родни по сравнению с ним — просто домашние котята. Самое опасное в Джеке то, что каждая женщина, оказавшись в радиусе ярда от него, попадает под действие его мощной притягательной силы, некоего гипнотического магнетизма. Эта сила проникает в ее кровь, и в конце концов женщина становится своего рода наркоманкой: ее мозг способен думать только о Джеке, а тело жаждет его прикосновения. Но со мной этот номер не пройдет, твердо сказала себе Мэгги.

Она вдохнула полной грудью, свежий воздух прогнал остатки сна, и мозг заработал быстрее. Итак, рассуждала Мэгги, мне практически ничего не известно о Джеке Мэйдене — только то, что он сам рассказал, да сплетни, собранные Хелен. Я даже не знаю, чем именно он занимается и в какой части Англии находится «объект его деловых интересов», как выразился Артур. Пожалуй, пришло время навести справки. Конечно, я не стану приставать с расспросами ко всем подряд, но Агнес и Филип как раз вернулись из свадебного путешествия, и, если мне удастся уговорить Агнес вытянуть из молодого мужа все, что тот знает о своем родственнике, я, возможно, верну себе контроль над ситуацией.

Мэгги расправила плечи, сосредоточенная складка на ее чистом лбу разгладилась. Операция «Джек Мэйден» начинается!

7

В полдень посыльный доставил в клинику благоухающий букет из роз и фрезий. К цветам была приложена маленькая карточка с текстом: «Виновница ваших травм не может извиниться за грубость, поэтому я осмелился взять эту миссию на себя. Дж. М.».

Мэгги с полминуты ошеломленно смотрела на цветы. Потом в вестибюль вышла Морин Уоткинс. Увидев букет, она ахнула и разразилась потоком восторженных восклицаний. Как ни странно, ее реакция только укрепила Мэгги в решении провести маленькое расследование о Джеке Мэйдене.

Ровно через неделю доставили небольшую посылку, в которой оказалась тщательно упакованная фарфоровая скульптурная миниатюра — девушка, доящая корову. Разглядывая изящную вещицу, Мэгги не могла не задуматься, сколько же стоит безделушка, наверное, целое состояние. В коробку была вложена записка: «Как говорят в таких случаях, я увидел эту фигурку и подумал о вас. Дж. М.». Судя по штемпелю, посылка пришла из Германии, но даже то обстоятельство, что Джек помнит о ней во время своих деловых поездок по Европе, не тронуло Мэгги. Во всяком случае, она не позволяла себе умиляться по этому поводу: ее расследование дало первые плоды, и она кипела от ярости.

Еще через неделю — и через сутки после того, как Мэгги выбросила последние увядшие розы и фрезии, — доставили корзину с изысканными орхидеями. Короткая надпись на приложенной карточке вынудила Мэгги срочно сесть — у нее подогнулись колени.