Кэти Джейкобсон - Возьми моё сердце

— Нет, принимаю. — Он подумал, что хорошо бы она попыталась протиснуться мимо него, чтобы он ощутил тепло ее тела и уловил ее запах, хотя и понимал, что она не станет этого делать. Он надеялся, что его рассказ о себе сегодня вечером поможет ему перевести ее на этот простой уровень доверия. — Вы стали настолько неотъемлемой частью всего здесь, что я, кажется, уже и обязанности распределил. Не позволяйте мне злоупотреблять вашим хорошим отношением. Не позволяйте этого и Эриэл.

— Эриэл не злоупотребляет. — Марго повернулась, словно собираясь быстро выскочить из ванной, но он загородил собой дверь и протянул ей стакан с вином.

Она покачала головой.

— Райли, нам нужно поговорить.

— Ладно. В гостиной. За вином. Я развел огонь.

На мгновение он испугался, что она откажется. Вот-вот произнесет слова, готовые сорваться с губ. Но она медленно, глубоко вздохнула.

— Хорошо. В гостиной так в гостиной.

Он посторонился, чтобы дать ей пройти. Ему до боли в руках хотелось обнять ее, но еще сильнее его душа жаждала узнать ее.

В гостиной она села на «свой» конец дивана, но не подобрала под себя ноги, как он ожидал. Он снова протянул ей стакан с вином, и снова она заколебалась.

Ее скованное состояние сказало ему, что всю вторую половину дня она провела под впечатлением услышанного от Эриэл — как и он сам. И что пришла к другому выводу.

Это не поколебало его решимости. Ее место было здесь, с ним и с Эриэл, в чем он и собирался убедить ее, даже если для этого потребуется вся ночь.

Их взгляды скрестились.

Он глазами внушал ей, чтобы она улыбнулась, расслабилась. Чтобы к ним вернулся тот дух товарищества, который возник на собрании. Чтобы возродилась та страсть, которая охватила их на мосту. Чтобы она поняла всю глубину и искренность его любви.

Когда она взяла стакан, он испытал облегчение. Первый барьер, хотя и не очень высокий, ими взят.

Волосы спадали ей на плечи, а кожа отливала золотом в мягком свете лампы. В тот вечер, когда он впервые пришел к ней домой, она была совсем другой. Тогда ее окружал какой-то ореол одиночества, и он, к своему удивлению, ощутил импульсивное желание, пробудившее мужскую потребность защищать. Сейчас она, возможно, нервничает, но отсутствие печали он счел еще одним знаком того, что они подходят друг другу.

Нарушив обычай, установившийся за прошедшую неделю, он сел рядом с ней на диван, а не в кресло напротив. Она невольно подобралась и еще больше выпрямила спину. Желая ее успокоить, он расслабленно откинулся подальше на подушки, скрестив ноги. Смотрел на огонь и смаковал вино.

— Мне нравилось сидеть вот так с Кендрой, — сказал он, решившись наконец пойти ва-банк.

— С вашей женой?

— Да. Мы прожили несколько хороших лет. — Он искоса посмотрел на Марго, и от ее пристального взгляда у него перехватило дыхание. — Кажется, я не успел как следует поблагодарить вас за то, что вы научили Эриэл помнить свою маму.

Марго пожала плечами и снова стала смотреть на огонь.

— Есть воспоминания, без которых наша жизнь была бы неполной.

Ему захотелось прочитать ее мысли, так как разговор не давал никакой зацепки. Но она, казалось, чуть-чуть оттаяла, и он мог незаметно наблюдать за ней.

— Было очень нелегко найти какое-то равновесие, — продолжал Райли. — Первые полгода после ее гибели я просто хотел стереть ее из памяти. Наверное, я начал ценить воспоминания, только когда перестал злиться на нее за то, что ее больше нет.

— Как случилось, что вы потеряли ее?

Райли так жадно ловил каждое слово Марго, что сразу заметил необычность вопроса. Не «Как она погибла?», а «Как случилось, что вы потеряли ее?». Словно сам факт потери имел для нее большее значение, чем ее причина. Для него самого в то время боль от потери Кендры затмила все «как» и «почему». Только с недавних пор, когда стал подмечать в своей энергичной дочурке многие черты покойной жены, он начал больше интересоваться причинами.

— Она все время ходила по краю, любила рисковать, не слишком задумываясь о последствиях. Два года назад она решила поехать в Уитленд, к двоюродной сестре на смотрины младенца. Погода стояла мерзкая, но она ехала на вездеходе и, кроме того, считала себя неуязвимой. Я сам, черт возьми, тоже так считал.

У него в памяти всплыли образы Кендры из давнего прошлого. Вот она стоит на краю отвесного утеса, повернув лицо к солнцу, а ее пшеничные волосы струятся по ветру у нее за спиной. Вот мчится вниз по крутой горной тропе на велосипеде. Вот сидит поздней осенью у костра. Она любила жизнь всем своим существом, любила каждый глоток воздуха. Она любила крайности, высоту, скорость и приключения. А он любил ее за это. Жизнь с Кендрой неслась на скорости и никогда не была скучной. В последнее время он начал понимать, что жизнь с Эриэл будет столь же захватывающей, и неуемная живость дочери по-настоящему пугала его.

— Мы были женаты почти пять лет, а до этого были знакомы три года. Когда она делала что-нибудь безумно рискованное, не замечая опасности, я знал, что для нее опасности не существовало. Несчастье может случиться с кем-то другим, но только не с ней. Когда она после праздника решила поскорее возвратиться домой, а не остаться в доме тетушки, я даже не потрудился сказать ей, чтобы она ехала осторожно. По дороге она угодила на участок «черного льда» — тонкой ледяной корки — и перевернулась. Погибла при ударе.

— Ох, Райли. — Рука Марго сочувственно легла на его руку повыше запястья.

Он накрыл ее руку своей ладонью и постепенно спустил вниз, пока она не оказалась между обеими его ладонями.

— За два года я успел полностью испить эту горькую чашу. Я перестал винить себя. Перестал злиться на нее. И даже начал думать, что когда-нибудь, возможно, захочу жениться во второй раз. Но сначала я должен был окончательно отпустить Кендру. Я не мог делить жизнь с ее призраком и ожидать, что смогу полюбить кого-то другого.

Марго сделала движение, пытаясь высвободить свою руку. Но он крепко сжимал ее, побуждая ее слушать сердцем это признание.

— Я люблю вас, Марго. Сегодня днем Эриэл немного поторопила события, но высказалась за нас обоих. Она хочет, чтобы вы стали ее новой мамой. Я хочу, чтобы вы стали моей женой.

— Я не могу, Райли.

Она поставила стакан с вином на низкий столик и еще раз попробовала убрать руку. Он предвидел, что убедить ее будет нелегко, но не собирался соглашаться ни с одним ее доводом.

В таком случае надо избавить ее от лишних хлопот.

— Не можете? Это означает какие-то препятствия, а я обычно поступаю так: если что-то преграждает мне путь, я нахожу обходной маневр.