Софи Мидоус - Любовный треугольник

— А он мне нравится, — задумчиво произнесла Джеки, вытирая тарелки. — И поговорить с ним интересно, и собой хорош. Вы много общаетесь?

— Не очень. Мы числимся в одном отделении, но Стэн сейчас большую часть времени проводит в соседней больнице.

— Кажется, он от тебя без ума. А ты как? Уже пришла в себя после смерти Бернарда? Знаешь, пора бы.

— Да, я пришла в себя, — резко ответила Энн. — Но это вовсе не значит, что собираюсь срочно подыскивать замену погибшему жениху. И уж мне точно не нужен еще один фанатик странствий по Богом забытым местам, который будет постоянно куда-нибудь уезжать, а меня бросать дома.

Не могла же она сказать матери, что снова умудрилась влюбиться в самого неподходящего человека.

— Бернард мне нравился, — без тени последовательности произнесла Джеки. — Но Стэн, пожалуй, нравится больше. У него, моя милая, больше здравого смысла.

— Ну конечно, — проворчала Энн себе под нос. — У него-то здравый смысл есть. Вот только мне его явно не хватает.

Однако остаток вечера прошел более-менее сносно. Всеобщий энтузиазм мало-помалу увлек и Энн — молодая женщина поймала себя на том, что с жаром включилась в обсуждение предстоящего Стэну путешествия, как будто поездка была уже делом решенным. Наконец пришла пора уезжать.

— Пусть Энн непременно привозит вас снова, — напутствовал Стэна ее отец. — А не то заезжайте сами. Теперь вы знаете, где мы живем.

А Джеки поцеловала на прощание дочь, а потом и Стэна.

— Приятно было познакомиться. Не пропадайте.

И вот последний взмах руки, последний взгляд назад — и старое серое строение осталось далеко позади. Энн сама не знала, что сейчас испытывает, — ее раздирали противоречивые чувства.

— Хочешь, я поведу, — отрывисто предложила она.

— Хорошо. Только когда выедем на автостраду.

Почему-то столь легкое согласие лишь усилило раздражение Энн.

— Мне очень понравились твои родители, — заявил Стэн, пустив ее за руль. — Совсем такие, как я их представлял, и даже еще лучше.

— Они от тебя тоже без ума. Похоже, не стали бы возражать, если бы их дочь привела в дом именно такого мужчину, как ты. — Она знала, что голос ее звучит холодно и язвительно, но ничего не могла с собой поделать.

Стэн это тоже заметил.

— Энн, в чем дело? Почему ты злишься? Я сказал что-то не то?

— Да нет, ты не говорил ничего, чего бы я уже и так не знала. И я рада, что ты пришелся родителям по душе. Они любят таких, как ты. Им и Бернард нравился.

— Послушай, — ласково произнес Стэн, — мы еще не слишком хорошо знаем друг друга. Я не хочу, чтобы все испортилось из-за какого-то недоразумения. Скажи, чем я тебя обидел, и я больше не повторю этой ошибки.

— Все гораздо сложнее. Ты меня вовсе не обижал, и ты мне очень дорог. Но я не хочу связывать свою жизнь с еще одним Бернардом. Бернарды для семейных уз не созданы. У них другие интересы. И я не хочу ждать в одиночестве того, кто мне дорог и кто рискует вернуться в металлическом ящике. Мне переслали прах Бернарда, и я развеяла его над горами. Второй раз я такого не вынесу.

— Жизнь — всегда риск, — буднично ответил Стэн. — И с этим приходится мириться.

— Да, ты прав. Но к чему его увеличивать?

Стэн ничего не ответил, но Энн ощутила, что гнев ее куда-то исчез.

— Прости, — произнесла она уже спокойнее, — я не хотела тебя огорчать. Я даже рада, что вы с родителями нашли общий язык. Просто то, как ты планируешь экспедицию, напомнило мне о прошлом. Сколько раз я уже видела это. И сколько раз оставалась дома одна.

На этот раз Стэн ответил:

— Энн, повторю, мы действительно знаем друг друга всего ничего. Мне тридцать два года. В моей жизни было много увлечений, много женщин. Но ни разу — ни разу! — я не испытывал того, что испытываю сейчас с тобой. Я думал, такого просто не бывает. Но что тут поделаешь! Пусть все идет своим чередом.

— Нет, — всхлипнула Энн. — Я не хочу снова страдать.

— Ты же знаешь, я никогда не заставлю страдать.

— Нарочно — нет, но…

Стэн опустил голову, признавая правоту ее слов.

— Наверное, сейчас вот так сразу мы всех наших проблем не решим, — произнес он несколько секунд спустя. — Давай просто признаем, что они есть, но не будем пока ничего менять. Зачастую решение приходит само собой.

Энн ответила не сразу.

— Мне так хорошо с тобой. Я просто не в силах отказаться от наших встреч. Ладно, пусть будет по-твоему. И если эти отношения никуда не приведут… что ж, буду утешаться тем, что хоть какое-то время была счастлива.

— Вот и замечательно. Поужинаешь со мной в четверг вечером?

— Конечно. Буду считать минуты.

Стэн чуть ослабил ремень безопасности и поцеловал Энн в щеку.

— Осторожней! — вскрикнула она. — Не отвлекай меня от дороги!

Мир был восстановлен. Но надолго ли?

— Днем я звонил в больницу, — сообщил, Бен, — но тебя там не было. Мне сказали, что у тебя выходной.

Энн устало вздохнула. Ну до чего же это некстати! День и так выдался нелегким. Стэн довез ее до дому и очень обиделся, услышав, что она не может пригласить его на чашечку кофе.

— Энн, но ведь теперь ты встречаешься со мной, я твой друг. Давай вместе поднимемся и ты представишь меня Бену, — заявил он.

Ей стоило немалых трудов втолковать ему, что идея не из лучших.

— Так где же ты была? — не унимался Бен!

Энн сердито уставилась на него.

— Не смей больше звонить ко мне на работу. Я что, не могу сама распоряжаться своим временем? Раз уж хочешь знать — я была у родителей. Мы ездили туда со Стэном Ирвингом. Он мой коллега и очень мне нравится.

— Ах, очень нравится! А как же Бернард?

— Бернард мертв, Бен! Ты же сам видел, как он погиб. Но жизнь-то продолжается. И раз я нашла стоящего мужчину, никто не помешает мне с ним встречаться.

На лице Бена отразилось такое недоумение, словно он никак не мог понять, что она сказала.

— Но ведь не прошло еще и года… — беспомощно прошептал он.

Энн вдруг ощутила острый укол раскаяния.

— Я не помолвлена, Бен, и не выхожу замуж. Мы просто встречаемся. — На память ей пришел недавний разговор со Стэном. — Я даже не уверена, что наши отношения продлятся долго. Он собирается уехать на несколько лет.

Энн и сама не знала, зачем рассказывает Бену все это. Наверное, ей просто хотелось выговориться, облегчить душу.

— А теперь с твоего позволения я приму душ и лягу спать.

— Извини, если что не так, — улыбнулся Бен. — Я не хотел обижать тебя.

На мгновение Энн показалось, будто она видит перед собой Бернарда — высокого, светловолосого, с ясной детской улыбкой. Бернард тоже всегда так улыбался, когда хотел подлизаться к ней. Повинуясь внезапному порыву, Энн поцеловала Бена в щеку.