Джуди Лайн - Парус надежды

Нина крепко прижала его к себе и стала перебирать пальцами завитки волос. Теперь она не таясь могла делать это, теперь она могла делать все, что угодно. Они с Фредерико стали единым целым.

Фредерико первым нарушил молчание, что-то пробормотав по-итальянски.

— Не понимаю, — почти простонала Нина ему на ухо. Она пожалела, что не изучала языки.

Он поднял голову и посмотрел на нее. На его губах играла теплая и удовлетворенная улыбка.

— Когда-нибудь поймешь, — прошептал он. — Когда выучишься говорить на моем языке.

Нина просто растаяла. Судя по его словам, они всегда будут вместе.

В дверь спальни кто-то начал скрестись. Нине захотелось прижаться к Фредерико покрепче и продлить эти минуты полного единения и счастья.

Фредерико тихо рассмеялся и ласково потерся носом о нос Нины.

— А это идет мой ночной кошмар, — проворчал он и спустил ноги с постели.

Нина осталась лежать. Она засмеялась, а обнаженный Фредерико пошел открывать дверь. Она знала, кто там скребется и скулит.

Карло ворвался в спальню сразу же, как только дверь приоткрылась. Он прыгнул на кровать, при этом едва не сбросив Нину.

— Господи, Карло, — воскликнула она, в то время как огромный пес пытался лизнуть ее в лицо. Ей удалось схватить его за уши и оттащить от себя. — Сейчас не время и не место для твоих нежностей!

— Совершенно с тобой согласен, — вернувшись к кровати, заворчал Фредерико.

Затем он что-то строго сказал Карло по-итальянски, пес фыркнул в ответ и оскалил зубы.

— Ты неблагодарная свинья! — возмутился Фредерико, уже по-английски.

Нина, обнимая Карло за шею, рассмеялась.

— Он собака, а не свинья, — весело сказала Нина. Затем она перенесла свое внимание на собаку. Не допускающим сомнения тоном она проговорила: — Он хороший, Карло. А у тебя очень короткая память. Вчера Фредерико, может, спас твою жизнь. Подумай об этом, неблагодарный мальчишка! Если будешь обижать Фредерико, то я тоже обижусь. Понял?

Карло заурчал, как бы сдаваясь, и уселся рядом с Ниной на постели, но при этом с опаской посматривая на Фредерико.

Тот беспомощно пожал плечами, затем потянулся за своими брюками, беспрестанно ворча себе под нос по-итальянски, что изрядно веселило Нину.

— Что, боишься вернуться обратно в постель? — поддразнила она его.

Фредерико тонко улыбнулся.

— Ни за что на свете не вернусь. — Он потерся о ее шею и поцеловал в губы. Затем прибавил: — Конечно, это к тебе не относится. Я говорил о Карло. К тебе я вернусь когда угодно.

Сияя от счастья, Нина обхватила Фредерико руками за шею и поцеловала в губы долгим, полным любви поцелуем. Затем она улыбнулась и сказала:

— Вот видишь? Карло тебя уже любит. Еще пару дней назад он не подпустил бы тебя ко мне.

Фредерико, склоняясь над ней, с улыбкой многозначительно показал ей на Карло. Нина рассмеялась. Оказывается, все это время он держал сильной рукой пса за горло — на всякий случай.

Фредерико, широко улыбаясь, опять что-то сказал Карло по-итальянски. Карло повиновался приказу. Он спрыгнул с кровати, подошел к двери и сел в ожидании.

— Господи, что ты ему сказал? — не веря своим глазам спросила Нина.

Фредерико тоже подошел к двери. Он стоял и улыбался.

— Я сказал ему, что если он будет врываться в эту комнату, то помешает тебе стать матерью моих детей. Думаю, он меня понял. Тебе одно или два яйца на завтрак? — спросил он.

Нина со счастливым видом опять улеглась.

— Лучше десять. Я умираю с голоду.

— Десять так десять, — пробормотал Фредерико, захлопнув дверь за собой и Карло.

Нина закрыла глаза. Она была счастлива. Мать его детей? Это могло означать только одно. Фредерико испытывает то же чувство по отношению к ней, что и она к нему. Он любит ее, хочет быть с ней рядом. Господи, какая она счастливая.

Куда бы он вчера вечером ни ходил, он все же поразмыслил над тем, что она ему сказала, — о задетом самолюбии и так далее. И он все же вернулся к ней, чтобы быть с ней без всяких условий.

Но тут она взволнованно закусила губу. Накинув футболку, она поспешила в ванную. Теперь Фредерико точно знает, что она не была любовницей Лучано.

Потому что Нина была не просто новичком в любви, а девственницей. И он должен был это понять. Хотя, возможно, и нет, в пылу страсти такая мысль могла просто не прийти ему в голову. Нине же близость с ним казалась чем-то совершенно естественным. Фредерико заставил ее забыть все прежние принципы. С ним она почувствовала себя свободной и раскованной, и их близость была таким же не вызывающим удивления событием, как апрельский дождь в Англии.

Нина стояла под струей воды, опираясь спиной на выложенную плиткой стену. Постепенно чувство эйфории покинуло ее. Заговорила совесть. Ведь на сердце у нее тайна, тайна ее происхождения. Теперь они с Фредерико любовники, а значит, будут говорить обо всем на свете и разговор неизбежно вернется к Лучано. И тогда Фредерико спросит: «Если ты не была любовницей Лучано, то зачем тогда ты его искала?»

Дрожащими руками Нина выключила душ. Похолодев от страха, она стояла в ванной. От переполнявшего ее счастья не осталось и следа.

В панике она начала думать, что ее будущее с Фредерико невозможно. Как может она стать частью его жизни, если… Нина совсем разволновалась, ее начало трясти. Выходя из ванны, она едва не поскользнулась, но удержалась, схватившись за край двери.

Вернувшись в комнату, она замерла в напряженной позе, присев на край кровати. Если Фредерико действительно хочет жениться на ней, то… То что? Тогда она по-настоящему войдет в жизнь Фредерико, который очень близок с ее отцом, и, возможно, ее тоже пригласят на эту свадьбу. Там она встретит Софию, женщину, на которой отец собирался жениться еще много лет назад, но помешали какие-то обстоятельства.

Нина поежилась. Сможет ли она хранить тайну и дальше? Сможет ли при встрече с отцом скрыть от него, Кто она такая? Но разве она не мечтала об этой встрече? Долгие годы она представляла себе, как она найдет отца. Чуть ли не с самого рождения.

Вдруг Нину охватило такое чувство, будто ее обманули. Она была так близка к цели, но никогда не сможет достичь ее, потому что любит Фредерико.

Дура ты! — ругала она себя.

Нужно было с самого начала все рассказать Фредерико, но ведь она тогда не знала, что полюбит его. Теперь ее любовь только все усложняет.

— Я должна все рассказать ему немедленно! — проговорила она вслух самой себе. — Всю правду, и ничего кроме правды.

Нина встала, достала из шкафа одежду — тонкую блузку и юбку цвета корицы. Черт, как бы ей теперь хотелось иметь при себе что-то из хорошей одежды! Ну зачем же она так долго мучилась, если, сказав правду, она разрешила бы проблему наилучшим образом?