Джоди Доусон - Влюбленный миллионер
Ками улыбнулась:
— Дани, позволь представить тебе Эстеллу Буллоп. Эстелла, это моя сестра Даниель.
Дани пожала протянутую ей тонкую руку.
— Приятно познакомиться, миссис Буллоп. — Она быстро посмотрела на сестру. — Буллоп?
Кафф улыбнулся.
— Миссис Буллоп и моя мама — две самые ревностные посетительницы швейного кружка при нашей церкви. Эстелла — мать Честера Буллопа.
Рука Хантера сжала ей плечо, однако Дани по-прежнему ничего не понимала.
— Но…
Колокольчик над входной дверью звякнул, и все обернулись.
— Я на одну минуту, прошу меня извинить, — сказала Эстелла Буллоп, вытирая салфеткой углы рта.
— Разумеется, — Кафф приподнялся с места в приступе старомодной галантности.
Честер Буллоп молча смотрел, как мать подходит к нему; казалось, на остальных он не обращает ни малейшего внимания.
Нагнувшись вперед, Дани прошептала:
— Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит?
— Ш-ш-ш! — Ками предостерегающе замахала рукой. — Давай лучше послушаем.
Эстелла Буллоп строго смотрела на сына, возвышавшегося над ней. Честер нервно моргал и весь вспотел.
— Ты знаешь, зачем я здесь, Честер?
— Да, мама. — Он попытался ослабить тугой ворот рубашки большим пальцем руки.
— Ты знаешь, что мне сказали сегодня на моем швейном кружке?
— Нет, мама.
— Ты преследуешь семью Майклз? — старушка воинственно подбоченилась.
— Но…
— Да или нет, Честер?
— Да, мама. — Он опустил голову, продолжая переминаться с ноги на ногу.
Эстелла строго потрясла пальцем перед его носом:
— Неужели я так скверно тебя воспитала? Неужели ты не понимаешь, какой униженной я себя чувствую?
— Прости, мама.
— Извиняться тебе придется не передо мной! — Она указала рукой на стол, где сидели сестры.
Дани даже почувствовала жалость к Честеру.
Лицо у него стало пугающе багрового оттенка.
— Ну? — Эстелла стукнула кулаком по столу.
Честер с трудом сдвинулся с места и подошел к Дани, которая выпрямилась на стуле и попыталась вызвать на лице любезную улыбку.
— Миссис Майклз… — Он оглянулся на мать. — Я бы хотел извиниться за то, что сделал.
— Я принимаю ваши извинения. Вы понимаете, что я не намерена продавать свое дело?
— Да, мэм, уверяю вас, вполне понимаю.
Он быстро отошел, снова приближаясь к матери.
— Теперь ты можешь отвезти меня домой. Я только возьму свои вещи. — Эстелла подошла к Дани и Камилле. — Спасибо за пирог. Очень приятно было встретиться с вами, даже по такому неприятному поводу.
Они пожали тонкую руку пожилой дамы и проводили ее взглядом, пока она неторопливо шествовала к выходу. Честер следовал за ней, свесив голову, как побитый щенок. Когда двери за ними закрылись, Ками рассмеялась:
— Боже мой, ну и сцена!
— Если бы я не видела это собственными глазами, ни за что бы не поверила! — покачала головой Дани.
— Теперь ты рада, что я тебя позвала?
— Еще бы! И папа будет рад узнать, что Честер наконец перестанет донимать нас. — Плечо у нее горело, ведь на нем по-прежнему лежала рука Хантера.
— Так у нас будет сегодня торт или нет? — Ками вопросительно взглянула на Хантера.
— Эймос попросил свою знакомую испечь настоящий большой торт, какой полагается на день рождения. Почему бы нам не отправиться домой и не начать праздновать? Можно будет зажечь свечи.
Он убрал руку с плеча Дани, и она немедленно почувствовала себя несчастной.
— Да, поехали домой, пока папа совсем не разволновался. — Она поднялась со стула и быстро направилась к дверям, не дожидаясь Хантера и не оглядываясь на него. Он догнал ее, когда она уже отпирала дверцу машины.
— Хочешь отделаться от меня?
Его слова вонзились ей в сердце как острый кинжал.
— Извини, я задумалась. Эта сцена с Буллопом была такой забавной…
Они не проронили ни слова, пока ехали домой — на этот раз гораздо медленнее и спокойнее.
Хантер смотрел, как Дани спускается по лестнице. Свежая, как роза, после душа, с сияющей гладкой кожей…
За столом он сидел напротив нее. Дани уставилась в тарелку, почти не притрагиваясь к еде. Ками и шериф сидели рядышком, почти касаясь друг друга, их руки без конца переплетались, и они обменивались нежными улыбками, точно два подростка. Хантер чувствовал зависть.
Дрю выпил все свое молоко и, улыбаясь, спросил деда:
— А когда будет торт?
Эймос сверился со старинными карманными часами и объявил:
— Тельма будет здесь минут через десять!
Хантер отметил, что старик одет со старомодной изысканностью и осведомился:
— Вы сегодня такой нарядный, сэр. Какой-то особый случай?
Дани посмотрела на отца с любопытством:
— Да, пожалуй. Ты даже еще раз побрился, папа!
— Ну уж и побриться нельзя… Не мешайте мне спокойно ужинать!
Хантер подумал, что старикан, похоже, завел себе подружку. Он улыбнулся, и его взгляд встретил взгляд Дани. Может, нужно унести ее наверх, в спальню, и показать, какой пыл его снедает?
Это все твои фантазии, Кинг!
Во входную дверь тихо постучали. Эймос оказался у порога прежде, чем кто-либо успел пошевелиться.
Дверь распахнулась.
— Добрый вечер, Эймос. — Крошечный седовласый ураган ворвался в кухню. Тельма вручила Эймосу большую коробку. — Держи скорей, он такой тяжелый! — Затем она устремилась к столу:
— Всем привет! Я вас почти всех знаю, за исключением этого симпатичного молодого человека. Здравствуйте, я Тельма Мэй Роббинс.
Она улыбнулась Хантеру.
Хантер улыбнулся в ответ, поднялся и протянул ей руку:
— Хантер Кинг, мэм. Рад познакомиться.
— Она энергично потрясла ее.
— Я знаю, что Кафф и Ками наконец-то поладили, так что вы, наверное, приятель Дани.
Хотелось бы надеяться…
— Вообще-то я…
— Это моя няня, — вмешалась Дани. — Он здесь ненадолго.
Тельма пожала плечами.
— Ты, наверное, ослепла, моя милая. Ты только посмотри на него, какая же это няня? — Эймос деликатно кашлянул, и она обратилась к нему:
— Не стой там, скорее неси нам торт. — И добавила, когда Эймос поставил коробку на стол:
— Прости, я не поздоровалась с тобой как следует! Наклонись-ка!
Эймос послушно склонился, и она запечатлела на его губах звонкий поцелуй. Он выпрямился, сияя.
— Ой, какой торт! — в волнении закричала Эмма.
Хантер мысленно к ней присоединился. Торт был испечен в виде средневекового замка с крошечными флагами на башнях. Создательница этого шедевра определенно мечтала о чем-то романтичном.
