Миранда Ли - Жизнь полна неожиданностей
— А что, девушки никогда не говорили тебе “нет”?
— Ты не девушка, — внезапно разозлился он. — Ты мать моего ребенка.
Вот и рассеялись иллюзии. Одной фразой Льюис установил приоритеты. Теперь она точно знает, кто она есть и где ее место. Теперь она даже не секретарша-любовница, она, пусть и по воле случая, мать его наследника.
— Я не забыла и знаю об этом чуть дольше, чем ты. Мне кажется, что в выходные ты должен хорошо обдумать, что значит для тебя эта новость, а в понедельник мы поговорим.
— Мое мнение не изменится, — проворчал он угрюмо.
— Мнение о чем?
— О том, что мы должны пожениться.
— Это не обсуждается, Льюис.
Он посмотрел на нее так, будто у нее выросли три головы.
— Ты хотя бы осознаешь, что я очень богат? У тебя, как у моей жены, будет все.
"Отнюдь, Льюис. Единственную вещь, которую я действительно хочу, не купить за все деньги мира”. Но вслух Оливия не без иронии произнесла:
— Как приятно. Теперь мы можем ехать? На протяжении всего пути до ее дома в машине стояла гробовая тишина, а воздух при этом вибрировал от ярости и раздражения, источаемых Льюисом. Оливия никогда еще не видела босса таким злым, даже в случае с пресловутой рекламной кампанией. Он сжимал руль с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
— Объясни мне, — начал он, с отвращением оглядывая старое, неказистое строение, где располагалась ее квартира, — неужели ты собираешься растить моего ребенка здесь?
— Нет. Я накопила достаточно денег, чтобы приобрести маленький уютный домик. Пусть не в самом престижном районе, но где-нибудь в западном пригороде. Я вообще классический представитель среднего класса, и мое место как раз там.
— О Боже! А как насчет ребенка? Ты засунешь его в ясли, как только он откроет глаза?
— Это будет ребенок, Льюис, а не котенок. У детей глаза открыты с момента появления на свет. И, кроме того, у меня нет намерения отдавать ребенка в ясли. Я рассчитываю найти такую работу, которая позволит мне делать то, что я знаю и умею, находясь дома, хотя бы первое время. А поскольку ты сам недавно хвастался своим богатством, то, как отец, пекущийся о своем чаде, сможешь купить мне компьютер, столь необходимый в работе.
— Отлично! Я куплю тебе компьютер. Ведь отцы именно для этого и нужны. А как насчет детской кроватки, коляски и других вещей? Я слышал, что расходы могут вылиться не в одну тысячу долларов.
— Только если покупать все новое. А я большой специалист по восстановлению старой мебели. К тому же я хорошо шью и не стану тратить деньги понапрасну.
— Господи, Оливия, это уже переходит всякие границы! Я не позволю, чтобы мой ребенок спал в старой, грязной коляске, в которой до него рос неизвестно кто!
Оливию и забавляла, и странным образом трогала горячность Льюиса. Она улыбнулась, глядя в его сердитые глаза.
— Льюис, да ты сноб!
— Моя мать тоже так говорит.
— На редкость проницательная женщина. — Оливия дословно повторила его слова о ее матери.
— Да вы, мадам, острячка, как я погляжу…
— Это мое единственное достоинство. Некрасивая, не очень молодая, несветская, небогатая, зато остроумная…
— Я сверну Дине шею! Я продам этот чертов дом как можно скорее и наконец отделаюсь от нее. Она как камень на шее!
— Бедная Дина.
— Как же, бедная! После развода она будет очень даже богатая. Она уверена, что это достойная плата за двухлетний брак с дураком.
Сердце Оливии смягчилось.
— Льюис, никакой ты не дурак, — мягко сказала она. — Ты просто не должен был жениться на ней, если не любил по-настоящему.
Льюис тяжело вздохнул.
— Наверное, ты права. Но как распознать настоящую любовь? Существует ли она?
— Существует, — с уверенностью произнесла Оливия. — Я точно знаю.
— Тогда я тебе завидую.
— Когда любовь безответная, это очень больно.
— Ты забудешь его, Оливия, — раздраженно сказал Льюис. — Поверь мне.
Оливия не стала разубеждать его, что речь идет вовсе не о Николасе, и промолчала. Льюис снова вздохнул.
— Подозреваю, что ты не пригласишь меня зайти.
— Не приглашу.
— Ты очень волевая женщина, да? Оливия рассмеялась.
— Не во всем, Льюис, не во всем. Он нагнулся и крепко поцеловал ее в губы. Голова Оливии откинулась на подголовник, и она оказалась в ловушке. Второй поцелуй был более глубоким и более чувственным. Решение удерживать Льюиса на расстоянии улетучилось, как дым. С тихим стоном она сдалась на милость победителя, раздвинув губы и приветствуя вторжение его языка.
Это был самый долгий, самый страстный поцелуй в ее жизни.
— Смею я надеяться, что твоя сильная воля не распространяется на эту сферу наших отношений? пробормотал он у самых ее губ.
— Похоже, моя плоть и впрямь слабеет в твоем обществе.
Льюис отклонил голову и пристально посмотрел ей в глаза.
— Если я правильно помню, Николас, уходя, назвал тебя скучной в постели. Ну и глупец! Я не нахожу тебя скучной, тем более в постели.
Оливия густо покраснела.
— Ты разбудил ту сторону моей натуры, о которой я даже не подозревала.
— Ммм. Я польщен. — Льюис выразительно посмотрел на ее бурно вздымающуюся грудь.
— Не смей, — выдохнула она, предугадав его следующий шаг.
Льюис откинулся на сиденье и послал Оливии разочарованный взгляд.
— Могу я надеяться, что ты отменила табу на наши интимные отношения? Мы по-прежнему любовники? Поверь, твоя беременность ничуть не уменьшает моего желания. И если доктор считает, что это не навредит ребенку, то почему мы должны отказываться от удовольствия обладать друг другом?
Оливия чуть не задохнулась от возмущения. Он просто шантажирует ее — задавать такой вопрос, когда она еще не пришла в себя от поцелуя! Надо все-таки взять себя в руки и установить рамки их дальнейших отношений, иначе она потеряет остатки самоуважения.
— Пожалуй, ты прав, — бросила она как можно равнодушнее. — Я признаю, что наше обоюдное влечение слишком сильно. Но все-таки я лучше сначала проконсультируюсь с доктором, чтобы быть абсолютно уверенной, что секс не повредит малышу. И если я соглашусь на продолжение наших отношений, ты дашь мне обещание, что в офисе мы останемся по-прежнему боссом и секретаршей — никаких эмоциональных проявлений, никаких поползновений.
— Господи, Оливия, ты как сделку заключаешь.
— Извини, я никогда раньше не была в такой ситуации.
— Ты думаешь, я был?
— Не знаю. Я знакома с тобой всего полтора года. Какой была твоя жизнь до этого, я не имею ни малейшего представления.
— Поверь, ничего подобного со мной не случалось, — рявкнул он, но тут же взял себя в руки. — Ладно. Никакого секса до посещения доктора, и никаких оргий в священных стенах офиса. Но разреши мне хотя бы делать подарки тебе и будущему ребенку.
