Рейчел Томас - Капкан для одиноких сердец
Но этого было недостаточно. Тилли смотрела дальше шрамов на его ногах, но будет ли она закрывать глаза на его вину? Его безрассудство на гоночной трассе стоило жизни его другу Пауло. Если Хавьер не может простить себя за это, значит, никто не сможет этого сделать.
Спускаясь вниз по лестнице, он посмотрел на рождественскую елку и тихо выругался. Неужели это чертово дерево прокляло его? Нет, это сделал он сам.
Хавьер вошел в маленькую гостиную и выглянул из окна. К счастью, снегопад прекратился. Наконец он сможет сделать что-нибудь, чтобы они выбрались из этого дома. Хавьер взял свой телефон и, повернувшись, глянул на камин с кучкой серого остывшего пепла. Еще недавно он был таким же жарким, как и страсть, пылавшая между Хавьером и Тилли.
Он снова выругался. У них с Тилли никогда не будет будущего. Ей будет лучше без него. С его стороны было чистым эгоизмом хотеть ее. К тому же для нее это была всего лишь ничего не значащая любовная интрижка, чтобы забыть другого мужчину.
Рассерженный этой мыслью, Хавьер открыл свою электронную почту и написал вдове Пауло, предупреждая ее, что, возможно, у него не получится посетить ее благотворительное мероприятие в Милане. Потом он отправил письмо своему другу в Лондон, объяснив сложившуюся ситуацию, и спросил, может ли тот прислать в поместье машину и водителя, который вывезет их из этого дома как можно скорее, желательно сегодня. Тяжело вздохнув, Хавьер подумал о том, что не сможет провести еще одну головокружительную ночь с Тилли, хотя ему хотелось, чтобы в его жизни было еще много таких ночей.
– Доброе утро, – войдя в гостиную, поздоровалась Тилли. – Хвала небесам, ночью совсем не шел снег. Возможно, сегодня нам удастся уехать отсюда.
– Доброе утро, – ответил на итальянском Хавьер. С одной стороны, ему хотелось, чтобы этот снег не прекращался и они оставались запертыми в этом доме еще несколько дней подальше от реальности, там, где можно было исследовать возникшее между ними желание. – Я связался со своим другом и попросил, чтобы за нами приехали.
Их глаза встретились, и Хавьеру показалось, что он увидел печаль, промелькнувшую во взгляде Тилли.
– Замечательно, – с явным облегчением ответила она и подошла к окну, глядя на оранжевые лучи восходящего солнца. – На улице так красиво, но наверняка очень холодно.
– Морозно. – Хавьер встал рядом с Тилли, подавив желание подойти еще ближе, потому что в противном случае он не удержался бы и поцеловал ее, заключив в свои объятия. Но об этом придется забыть. Их время наедине почти истекло, и наступала неотвратимая реальность.
Тилли стояла у окна, глядя на снег. Она прилагала отчаянные попытки не обращать внимания на то, как гулко забилось ее сердце, стоило Хавьеру подойти и встать рядом с ней. С наступлением утра он снова оставил ее одну в своей кровати. Этим Хавьер давал ясно понять, что между ними все кончено. Что ж, это даже к лучшему, потому что, если бы он снова поцеловал ее…
Хавьер ни словом не обмолвился о том, что происходило между ними этой ночью. Несмотря на то, что Тилли наговорила ему, она все же надеялась, что Хавьер скажет хоть что-нибудь. От его молчания ее чувство потери становилось только сильнее.
Сегодня вечером она снова окажется в своей квартире. Тилли хотелось как можно быстрее убраться из этого дома и вернуться к своей прежней жизни, как будто их с Хавьером пути никогда не пересекались, хотя в ее списке желаний теперь будет одним пунктом меньше.
– Во сколько за нами приедут?
– Где-то в обед, к вечеру мы должны будем вернуться в Лондон. – Хавьер развернулся и направился к выходу. – Я приготовлю завтрак.
– Нет, этим займусь я. – Если он сделает ей завтрак после того, что было между ними на протяжении этих двух ночей, это будет чем-то слишком интимным и слишком болезненным.
– Нет, ты моя гостья.
– Ты всегда готовишь завтрак своим женщинам?
– Никогда, – ледяным тоном ответил Хавьер и вышел.
Ей показалось, что в дом ворвалась зимняя стужа. Тилли была для него одной из многих, которые делили с ним его постель, его страсть, но никогда любовь. На протяжении этих двух ночей она любила его не только телом, но и сердцем. И это было ошибкой. Он проник сквозь баррикады, которыми Тилли окружила себя, чтобы спрятаться от подобных чувств. А теперь он попрощается с ней и разобьет ей сердце. Но Хавьер Моретти не был тем человеком, с которым строят серьезные отношения, и ей следует не забывать об этом.
Тилли спустилась вниз и пошла на кухню.
– Позволь мне хотя бы помочь тебе. – Она удивилась, откуда у нее взялись силы и смелость. Хавьер никогда не узнает, что он высвободил в ней.
– Думаю, я в состоянии справиться с этим самостоятельно, поэтому, пожалуйста, присядь и отдохни.
Он посмотрел на Тилли, когда она села за стол. Все казалось таким обыденным и совсем не похожим на те ночи, которые они провели в объятиях друг друга. Как мог Хавьер вести себя так, словно ничего не случилось?
– Ты говорила, что бабушка привила тебе любовь к еде и готовке, но что подтолкнуло тебя к открытию собственного дела? – Хавьер пристально посмотрел ей в глаза. Что он хотел увидеть там?
Она выдержала его взгляд. Догадывался ли он, что задел ее за живое и коснулся вопроса, который она ни за что не хотела обсуждать, особенно этим утром? За последние три дня Тилли по-новому взглянула на многие вещи, начиная с того, чтобы во что бы то ни стало оставаться в рамках профессиональных отношений, и до осознания того, что она никогда не любила Джейсона. То, что она испытывала по отношению к нему, было начисто лишено страсти. Она также поставила под вопрос невозможность связаться с родственниками отца, зная, что это произошло из-за того, что она боялась быть отвергнутой ими. Они отвергли ее мать, и только Нонна не отвернулась от них.
– Думаю, мне хотелось испытать себя.
– Хорошая причина, – ответил он, разбивая в миску несколько яиц и помешивая их.
– Я поражена, – поддразнивая Хавьера, сказала Тилли. Он на самом деле открыл в ней какую-то другую, светлую сторону, которая не волновалась, не сомневалась и не нуждалась в том, чтобы держать все под контролем.
– Значит, моя миссия номер один на сегодняшний день завершена. – Хавьер поставил на стол тарелки с яичницей и тостами и присел на стул. На его губах играла озорная улыбка.
– А миссия номер два? Она заключается в том, чтобы вернуться в Лондон? Лично я буду очень рада вернуться домой.
– Разве тебе не понравилось здесь?
Как он мог спрашивать об этом? Тилли была для него всего лишь очередным трофеем, к тому же она помогла ему отвлечься от горестных мыслей, которые, судя по всему, одолевали его в это время года. И ей следовало относиться к произошедшему точно так же. Ведь это она сама решила, что Хавьер будет мимолетным увлечением из ее списка желаний, которое поможет забыть Джейсона и, перешагнув прошлое, двигаться дальше. Но где-то по пути Тилли потеряла это из виду. Каждый поцелуй Хавьера задевал ее сердце все больше и больше, а его прикосновения вызывали все большую привязанность с ее стороны. Тилли не хотела любить и после случившегося в прошлом году не искала этого чувства. Но любовь сама нашла ее.
