Робин Доналд - Опозоренная принцесса
— На самом деле я боюсь, что меня могут подвести мои манеры, — серьезно сказала она. — Я не хочу, чтобы ты из-за меня краснел.
— Я не знал, что тебе не хватает уверенности в себе.
Рози пожала плечами:
— Это необычная ситуация. Я к ней не готова.
— Я полностью уверен в том, что ты со всем справишься, — спокойно сказал Герд.
Она посмотрела на него, и ее сердце учащенно забилось. «Почему ты меня не целуешь, Герд?» — задала она немой вопрос.
Но он, похоже, не собирался утешать ее самым простым способом. Он словно воздвиг перед собой эмоциональный барьер, оставив ее одинокую и напуганную на другой стороне.
— Завтра утром после церемонии перед дворцом может собраться толпа, — предупредил ее он.
— Зачем?
— Чтобы пожелать нам счастья. Мы с тобой выйдем на балкон парадной гостиной и помашем собравшимся. — Глядя на ее удивленное лицо, он улыбнулся. — Тебе придется надеть очень высокие каблуки, чтобы они увидели тебя над балюстрадой.
— Я не такая уж низенькая, — возмутилась она.
— Мне нравится твой рост.
Рози улыбнулась и закрыла за ним дверь, но, как только он ушел, улыбка сразу сошла с ее лица. Сейчас ей не до веселья. Завтра у нее ответственный день.
Платье для официальной помолвки уже висело на дверце гардероба. Шелковый наряд цвета шампанского зрительно добавлял ей несколько сантиметров роста. К счастью, она привезла с собой босоножки на очень высоком каблуке.
Когда раздался стук в дверь, ее щеки вспыхнули, а сердце бешено заколотилось. Каково же было ее разочарование, когда она вместо Герда увидела свою мать.
— Что-то не так? — спросила Рози.
— Нет. — Окинув взглядом платье дочери, приготовленное для завтрашней церемонии, Ева сказала: — Отличный выбор. Ты унаследовала свой вкус от меня. Твоему отцу всегда было наплевать, что носить.
Рози сказала ей о толпе, которая может собраться перед дворцом, и ее мать кивнула:
— Да, меня тоже предупредили насчет этого.
— Я сомневаюсь, что это произойдет. Зачем людям сюда приходить?
— Из любопытства, — ответила Ева. — Я бы не стала относиться к этому слишком серьезно. Они пришли бы в восторг, будь у тебя две головы. От вас с Гердом им нужны лишь дети. Предпочтительно мальчики.
Рози подняла брови.
— Думаю, да, — спокойно ответила она, не желая показывать матери, как ее задели эти слова. — Наличие преемников очень важно.
— Это важно для любой монархии, а для Герда жизненно необходимо.
— Я знаю. — Не желая говорить с матерью о причинах, по которым Герду нужны наследники, она сказала: — Мама, мы с Гердом обсудили ситуацию до того, как я согласилась стать его женой. Даже если бы мы этого не сделали, назад дороги уже нет.
— Только не говори мне, что Герд убедил тебя в том, что испытывает к тебе глубокие чувства.
Рози смерила мать ледяным взглядом, и та поджала губы:
— И даже зная, что он намерен использовать тебя как машину для производства наследников, ты все еще хочешь выйти за него замуж? Ты беременна?
— Нет, — ответила Рози, гордо вскинув подбородок.
— А я всегда считала тебя романтичной мечтательницей, — с иронией произнесла Ева.
Рози ехидно улыбнулась:
— Нет, это ты у нас всегда гонялась за мечтой.
— Забудь обо мне. Не пытайся убедить меня в том, что выходишь за него замуж ради денег и престижа. Я знаю, что ты в него влюблена с восемнадцати лет.
«Пожалуйста, уходи сейчас же», — мысленно взмолилась Рози, но не смогла произнести это вслух.
Ее мать посмотрела на нее с выражением, которого она не видела раньше.
— Я сама загубила свою жизнь, — отрезала Ева. — Я вышла замуж за твоего отца, когда была очень молода. Я думала, что он меня любит, а на самом деле была нужна ему лишь для того, чтобы присматривать за Алексом, пока он ездил в свои экспедиции. Он так и не смирился со смертью своей первой жены. Конечно, он был рад твоему появлению на свет, хотя предпочел бы иметь еще одного сына, но все мы, даже Алекс, не были так для него важны, как его исследования.
— Мне очень жаль, — тихо сказала Рози. — Но у нас с Гердом все по-другому.
— Герд — воплощение мечты любой женщины, но он женат на Каратии.
— Я знаю.
— Я надеюсь на это. Иначе ты изведешь себя, желая того, что никогда не сможешь получить.
После ухода матери Рози, лежа в постели без сна, поняла, что именно этим и занимается. Ей не давали уснуть тревожные мысли. Многие из них были такими мучительными, что она едва сдерживала слезы.
В конце концов она поднялась с кровати и подошла к окну. Ей было бы проще, если бы она не любила Герда.
Она окинула взглядом спящий город. Холодный свет звезд отражался от крыш и мокрого асфальта.
Почему слова матери так ее взволновали? Ответ оказался прост: они попали в точку, потому что Рози больше привыкла к раздражению и критике со стороны матери, чем к ее вниманию и заботе.
Она положила ладонь себе на живот. Что, если она не может иметь детей?
Сейчас уже слишком поздно об этом беспокоиться.
С этой мыслью она вернулась в постель и погрузилась в тревожный сон.
* * *Рози разбудил звон церковных колоколов, доносящийся со всех концов города. Встав с постели, она подошла к окну и отодвинула краешек занавески. Хотя над горами еще догорала последняя звезда, по улицам внизу уже двигались люди.
Все они направлялись к дворцу.
— О боже, — пробормотала Рози и быстро отпустила занавеску, испугавшись, что ее может кто-нибудь увидеть.
Стук в дверь заставил ее обернуться. В комнату вошла улыбающаяся горничная. Слегка поклонившись Рози, она сказала:
— Сегодня прекрасный день для всех нас. Я желаю вам счастья, моя госпожа.
Все нервные окончания в теле Рози зазвенели словно натянутые струны. С каждой минутой она все сильнее чувствовала, как приближается неотвратимое. Хотя на церемонию помолвки обычно приглашают только родственников и близких друзей, из-за положения Герда на их празднике будут политики и другие важные люди. Она обнаружила, что все разодеты в пух и прах, когда шла по церкви вместе с матерью, чтобы занять свое место на передней скамье. Там уже сидели Келт, Хани с маленьким Рафи и Алекс. Их присутствие немного ее успокоило.
Церемония оказалась короткой. Сначала священник произнес вступительную речь, затем мрачный Герд надел ей на палец кольцо, и они поцеловались перед алтарем. Этот поцелуй носил чисто формальный характер. В нем не было ни нежности, ни страсти. За ним последовала короткая проповедь на каратском. Очевидно, в ней содержалось напутствие будущим супругам. Рози, не понимавшая причину холодности Герда, чувствовала себя как никогда одинокой.
